Как Обама выполняет свои обещания

- Нет, - сказал он. - Нет и нет. Не стану я этого подписывать. На кой черт я буду подписывать этот бред, если существуют, наверное, десятки разумных и толковых приказов, распоряжений, директив, совершенно необходимых, действительно необходимых в этом бедламе...
- Например? - живо сказала Алевтина.
- Да господи... Да все что угодно... Елки-палки... Ну хоть...

Аркадий и Борис Стругацкие. "Улитка на склоне"

Деяния 44-го президента США пресса описывает с космогоническим размахом: День Первый, День Второй, День Третий... И был вечер, и было утро. На четвертый наступило отдохновение творца новой Америки от трудов праведных. Послушать иных поющих осанну комментаторов - и впрямь можно подумать, что они восемь лет томились под гнетом самовластья в каких-нибудь казематах и вот наконец оковы пали, темницы рухнули...

Впрочем, одно из свершений Барака Обамы касается именно темницы - тюрьмы для "вражеских комбатантов" на территории американской военной базы Гуантанамо на Кубе. Президент велел закрыть тюрьму не позднее чем через год. Другой своей директивой он запретил жесткие методы допроса подозреваемых в терроризме. Издана также директива, касающаяся лоббизма: лица, лоббировавшие интересы того или иного федерального ведомства в последние два года, не могут быть приняты на работу в это ведомство.

"Мы отвергаем ложный выбор между безопасностью и верностью идеалам, - сказал Обама, подписывая директивы. - Мы считаем, что именно наши идеалы дают нам силу и моральное преимущество для того, чтобы мы могли эффективно подавлять нерассуждающее насилие, которое исходит от террористических организаций во всем мире".

Все замечательно. Новый президент одно за другим исполняет свои предвыборные обещания: положить конец пыткам, закрыть Гуантанамо, окоротить лоббистов... Как гласит расхожий штамп, "Обама резко меняет прежний курс". Или, как говаривали в Советском Союзе, новый вождь исправляет ошибки прежнего руководства. Ура!

Ура-то ура, но на четыре года двух слогов не хватит. Дьявол в деталях.

Президент Буш тоже хотел закрыть Гуантанамо, много раз говорил об этом (весь корпус документов, заявлений и стенограмм за последние восемь лет исчез с сайта Белого Дома в одночасье), но не знал, как это сделать, куда девать заключенных. Президент Обама этого тоже не знает. Он приказал созвать межведомственную комиссию, которая должна найти решение в течение трех месяцев. Как разъяснил на специальном брифинге в Белом Доме высопоставленный представитель администрации (по правилам бэкграунд-брифинга, его нельзя называть по имени), комиссия должна определить, кого из 245 оставшихся узников можно судить и каким судом, кого передать другим странам, а кому нельзя нельзя вменить никакого преступления, но и передать некуда. Для этой третьей категории (а она самая многочисленная) следует придумать выход. В нее совершенно точно попадают уйгуры - их ни при каких обстоятельствах Китаю не отдадут.

Проблема эта весьма сложная. Нет никаких оснований считать, что прежняя администрация не хотела ее решать. Нет также никаких оснований считать, что нынешняя администрация не вернется к решению президента Буша для первой категории заключенных, то есть к суду военных комиссий, - высокопоставленный представитель этого не исключил. Что касается возможной депортации в другие страны, то речь идет прежде всего о Европе, но ни одно из европейских правительств, горячо одобряя директиву о закрытии тюрьмы, пока не изъявило столь же горячего желания принять измученных узников. Этот вопрос будет обсуждаться на сегодняшней конференции министров иностранных дел Евросоюза в Брюсселе; встрече предшествовали энергичные попытки госсекретаря США Хиллари Клинтон убедить союзников проявить гостеприимство к бездомным арестантам.

Дело осложняется тем, что целый ряд заключенных успешно выигрывает у правительства США тяжбы за право быть судимыми американскими судами общей юрисдикции. "Намерены ли вы уважать постановления судов или будете их обжаловать?" - спросили на брифинге представителя администрации.

Представитель молвил лишь, что он надеется, что суды не будут торопиться, подождут, покуда межведомственная комиссия решит головоломку, причем решаться она будет в каждом конкретном случае отдельно. "Но ведь это значит, - возразили представителю, - что для третьей категории заключение может затянуться на годы". И представитель с этим нехотя согласился.

Так обстоит дело с закрытием тюрьмы. Теперь о пытках. Они уже запрещены военным следователям по инициативе бывшего соперника Обамы, сенатора Джона Маккейна, который на собственном опыте вьетнамского плена знает, что такое пытки. Запрет принят Конгрессом в виде поправки к закону об ассигнованиях на оборону на 2005 финансовый год. Президент Буш подписал закон вместе с поправкой Маккейна. Директива Обамы распространяет запрет на антитеррористические и разведывательные службы. Они смогут применять лишь методы, описанные в руководстве для Сухопутных сил США. Но штука в том, что для изучения вопроса создается другая комиссия, которая через три месяца представит президенту свое заключение, насколько эффективны армейские методы допроса и не следует ли в отношении особо опасных подозреваемых дополнить перечень иными мерами воздействия. Высокопоставленное должностное лицо исключило возможность возвращения к таким методам, как имитация утопления, но говорить о том, что жесткие методы вопроса будут вовсе исключены из практики, несколько преждевременно.

Что касается моратория на наем лоббистов, то обнаружилось, что он не соблюден при назначениях на высокие посты в Пентагоне и Министерстве здравоохранения и социальных служб. Пресс-секретарь Белого Дома Роберт Гиббс, когда его спросили, как же так, ответил оригинально: "Даже из самых строгих правил бывают разумные исключения". Иными словами, "все животные равны, но некоторые равнее".

Это замечательное правило в полной мере подтвердилось на прошлой неделе в Сенате, где проходили слушания по утверждению в должности министра финансов Тимоти Гайтнера, работавшего прежде президентом Федерального резервного банка штата Нью-Йорк. Гайтнер задолжал Налоговому управлению службе 34 тысячи долларов. Он так и не смог удовлетворительно объяснить законодателям причины систематического уклонения от уплаты налогов, ссылаясь на свою рассеянность и невнимательность и совершенно не заботясь о правдоподобности этих отговорок. В прошлом кандидаты на министерские посты сами отзывали свои кандидатуры за куда меньшие прегрешения (можно вспомнить Линду Чавес, которую президент Буш назначил министром труда, но она отказалась от назначения после того, как выяснилось, что ее домработница-филиппинка не имеет легального иммиграционного статуса), но Барак Обама взял Гайтнера под защиту, заявив, что он "добросовестно заблуждался", и назначенец был утвержден. Случай неслыханный: злостный неплательщик налогов стал министром финансов.

Вдобавок ко всему вдруг обнаружилось, что в Белом Доме теперь новые правила для журналистов: пресс-служба не пускает на мероприятия с участием президента фотокорреспондентов и телеоператоров. Они, в частности, не смогли присутствовать на церемонии повторной присяги Обамы. Взамен пресс-служба предложила снимки, сделанные придворным фотографом. Агентства АР, Reuters и AFP отказались распространять эти картинки.

Таков баланс первых трех дней Барака Обамы в Овальном кабинете. Понятно, что на первый случай ему нужны были какие-то яркие, запоминающиеся шаги: с экономикой и Ираком дело долгое. Но вышло так, что вместо перехода от слов к делам мы пока что видим переход от эффектных фраз к эффектным жестам. Этот популизм сродни громогласному замораживанию зарплат федеральных чиновников, получающих более 100 тысяч долларов в год. Нет-нет: он не приказал не платить им зарплату, как, возможно, подумал читатель: президент распорядился больше не повышать ее. "Американские семьи затягивают пояса, и Вашингтон должен сделать то же", - сказал он по этому поводу. Какое самопожертвование!