Как меняются стратегия и тактика предприятий в результате девальвации

За две первые рабочие недели января доллар по отношению к рублю подорожал на 12%. В пересчете на годовые эффективность валютообменных операций превышает 300%. Подобная доходность едва ли достижима в легальном реальном секторе или сфере услуг. Неудивительно, что многие российские компании принялись скупать валюту — даже в ущерб своему основному бизнесу. Девальвация рубля отбила у предприятий желание вовремя платить поставщикам. Горизонт планирования сократился до нескольких месяцев. Возвращаются такие понятия 1990-х гг., как «бартер», «у. е.» и «господдержка».

Валютное бегство

Девальвация российской валюты началась еще в прошлом году: за IV квартал рубль обесценился к доллару на 14%.

Доллары в ускоренном темпе утекают из России, и дело не только в массовом выводе денег иностранцами. Стремительный отток организовали сами россияне. Экспортеры предпочли «пересидеть» кризис в валюте, не продавая вырученные доллары и евро. Только «Сургутнефтегаз» за квартал заработал $1,5 млрд на разнице валютных курсов, подсчитал аналитик «Ренессанс Капитала» Александр Бурганский. Повышенный спрос на валюту тем временем стали предъявлять не только импортеры, которым она нужна для покупки товаров за рубежом, но и работающие на российском рынке бизнесмены и население — им доллар необходим как средство сохранения сбережений и инвестиционный актив.

Получившие от ЦБ дополнительную ликвидность банки, вместо того чтобы, как надеялись власти, кредитовать производство, предпочли заработать на росте доллара. Мало того. Предприятия, деятельность которых не связана с финансовым сектором, в IV квартале 2008 г. увеличили иностранные активы (читай — купили валюты) более чем на $36 млрд. Такую оценку дает экономист банка «Траст» Евгений Надоршин. В январе ситуация развивалась в том же ключе: отток капитала бил рекорд за рекордом. Меньше чем за две рабочие недели наступившего года Центробанк продал более $35 млрд.

«Правильно было бы девальвировать рубль. Тогда и рынок быстрее дошел бы до дна, и спекулянты с него бы ушли, — считает Иосиф Бакалейник, советник главы группы “Ренова” Виктора Вексельберга. — А так оборотка перекачивается в валюту. Возникает самовоспроизводящийся кризис: сколько ни закачивай денег в систему, они будут утекать в валюту». Установленная Центробанком на прошлой неделе верхняя граница технического коридора для бивалютной корзины ($0,55 плюс €0,45) в 41 руб. позволяет рублю подешеветь еще на 10%, что при курсе $1,3/€ соответствует 36 руб./$. Многие предприниматели полагают, что этим дело не ограничится.

Новый бартер

«Большинство региональных бизнесменов ожидают, что курс рубля снизится еще на 20-30% в ближайшие три месяца», — констатирует стратег ИК «Тройка Диалог» Андрей Кузнецов. Это соответствует курсу 37-40 руб./$. «Компании минимизируют оборотный капитал, чтобы конвертировать рубли в доллары или евро, и не могут нормально осуществлять платежи. Следствие этого — серьезные проблемы с дебиторской задолженностью», — считает Кузнецов. Из-за проблем с дебиторкой в экономике возникают бартер и взаимозачеты, денежные суррогаты.

В последние годы векселя выпускали в основном банки — чтобы поднять короткие деньги с рынка. Сейчас природа этих инструментов вернулась в 1990-е: векселя выпускают промышленники, используя их вместо денег. С ноября «Северсталь» выпустила векселей на 1-1,5 млрд руб., «Мечел» — через свой Углеметбанк — более чем на 1 млрд руб., АвтоВАЗ через банк «Глобэкс» — более чем на 2 млрд руб. Обобщенной статистики по рынку нет: векселя — внебиржевой инструмент, которым рассчитываются с контрагентами. Очевидно, впрочем, что использование векселей пока не носит тотального характера.

«Вот векселя “Газпрома” в 1990-е были универсальной валютой, ими расплачивались все. В “Газпроме” целый этаж занимал департамент вексельных расчетов, — вспоминает завотделом ИК “Велес Капитал” Евгений Шиленков. — Сейчас векселя промышленников пока не очень ликвидны. Их можно либо держать до погашения — через 3-6 месяцев, либо прямо сейчас сдать в контору, аффилированную с векселедателем». Как работает схема, пояснил один из участников долгового рынка. Например, официально у «Северстали» денег нет, она расплачивается векселем. Зато в Москве есть «Межрегиональный вексельный центр “Северсталь”». Он предлагает вексель выкупить за живые деньги, но с дисконтом 15%. Неплохой бизнес в условиях кризиса.

Где взаимозачеты, там и бартер. Финдиректор «Уралхима» Антон Вищаненко рассказывает, что аграрии предлагают его компании расплачиваться за удобрения зерном или мясом. Но для крупной компании, которая отчитывается по МСФО и находится под плотным контролем налоговиков, это неприемлемо. Другое дело, если выстраивать бартерные схемы будут посредники — торговые дома, которые заплатят компании деньгами. Например, Трубной металлургической компании (ТМК) неденежные операции тоже ни к чему. «Зато все сразу про нас вспомнили», — радуется Марк Ильин, коммерческий директор ООО «Трубокомплектация» (Екатеринбург). В 1990-е гг. его компания была трейдером трубных заводов, занималась бартером и зачетами. «Теперь зарабатываем как в старые добрые времена: берем трубы с дисконтом 15-25%, потом находим покупателя. Благо знакомые менеджеры уже выросли до заместителей директора по комплектации в крупных сырьевых компаниях», — рассказывает Ильин.

Совсем явного бартера пока немного. НДС все равно нужно платить деньгами. Но иногда бартер эффективен. Кемеровский холдинг «Сибирский деловой союз» добывает уголь, но имеет в своем составе также подразделение «СДС-Агро». Часть зарплаты угольщики получают продуктами, причем по сниженным ценам. Два бизнеса замкнуты друг на друга, оба в выигрыше.

Похожая ситуация в Магнитогорске. Там строительная компания «Домострой» и торговая компания «Класс» входят в один холдинг, которым владеет экс-менеджер Магнитки Андрей Морозов с партнерами. С ноября сотрудники холдинга получают 20% зарплаты на специальную карту: эти деньги нельзя обналичить, а можно только потратить в торговых центрах «Класс».

Возвращение У.Е.

Наблюдая падение рубля, многие компании стремятся привязать свои цены к валюте. Первыми это сделали японские автопроизводители — Toyota, Mitsubishi. Иена укрепилась еще сильнее доллара, и держать фиксированные цены в рублях стало невозможно. Поэтому фиксированную цену указывают в у. е., а рядом, как положено, — текущую цену в рублях. Производители оказались в сложной ситуации: склады затоварены, пошлина на импорт новых машин выросла с 25 до 30%. Чтобы обеспечить продажи, компании идут на уступки — увеличивают товарные кредиты дилерам с 30 до 150 дней, кредитуют покупателей.

Например, Toyota распродает самые ходовые модели по льготному курсу 23 руб./$. Автодилерам, которые активно развивались на заемные средства, приходится особенно трудно. «Некоторые дилеры расплачиваются автомобилями за такие услуги, как размещение их рекламы, установка IT-систем», — свидетельствует директор «Автодилер.ру» Олег Дацкив.

Продавцов иномарок можно понять: они несут расходы в валюте. Логично, что и туроператоры выставляют цены, исходя из курса доллара и евро: они продают заграничный продукт. Но на расчеты в у. е. переходят и организации, никак не связанные с внешней торговлей. «С 1 февраля 2009 г. в связи с резко усилившейся девальвацией рубля цены для всех жилых комплексов компании “Снегири” будут исчисляться в условных единицах (долларах США) по текущему курсу ЦБ РФ», — сообщает компания «Снегири Девелопмент» бизнесмена Александра Чигиринского. А у строительной компании ДСК-1 с 1 февраля стоимость квартир будет определяться состоянием бивалютной корзины. На бивалютную корзину перешла и группа компаний ПИК.

Для них это скорее технический момент: фактическую привязку к валюте можно осуществить, не объявляя об этом открыто, а просто манипулируя скидками и наценками. «Строители на самом деле никогда не уходили от у. е. Они и цены, и всю свою экономику традиционно считают в валюте, только цены указывали в рублях», — рассказывает руководитель центра «Индикаторы рынка недвижимости» Олег Репченко. Девелоперам психологически тяжело отказаться от доллара или, скажем, пойти на снижение цен. Репченко привел пример. Из-за кризиса многие арендаторы не могут позволить себе платить по прежней ставке — $1000-1500 в год за 1 м2 офиса класса А. «Арендодатель может предоставить льготный период, например квартал. Ставка остается прежней, но при этом один квартал ты сидишь бесплатно, — поясняет Репченко. — Понятно, что это эквивалентно снижению ставок на 25%. Но снижать планку цены арендодатель морально не готов».

Несколько лет назад сотовые операторы определяли свои тарифы в у. е., причем зачастую по внутреннему курсу — выше, чем у ЦБ. Пока никто из «большой тройки» возвращаться к долларам не собирается. А вот оператор спутниковой связи «ГлобалТел» недавно перешел на расчеты в у. е. по курсу 32 руб./$. В раздумьях торговцы бытовой техникой. «Около 80% продукции мы закупаем в России за рубли у представительств иностранных компаний, — говорит вице-президент “Техносилы” Леонид Тюкавкин. — Но производится эта техника в зоне доллара или евро. И если курс рубля продолжит снижаться такими же темпами, не исключаю, что все мы перейдем на ценообразование в у. е.».

Могут возродиться и другие бухгалтерские хитрости 1990-х, например минимизация налогов и зарплат. «По данным ФНС, в ноябре поступления по налогу на прибыль составили всего 50,3 млрд руб. — примерно втрое ниже, чем год назад, — отмечает сотрудник Экономической экспертной группы Александра Суслина. — Непонятно, что будет и с поступлением НДС, выплаты по которому правительство разрешило рассрочить». Статистика за декабрь пока не опубликована. Наверняка снизятся поступления по упрощенному налогу для малого бизнеса в региональные бюджеты, который рассчитывается от оборота или прибыли. Кроме того, если крупный бизнес перешел на белые зарплаты, то малый и средний продолжает выплачивать зарплаты в конвертах, экономя на налогах.

Поддержи отечественное

Постепенно обесценивая рубль, ЦБ руководствуется благими намерениями. Он хочет сохранить положительное сальдо торгового баланса. Из-за дешевого рубля издержки российских производителей становятся ниже, чем у иностранных конкурентов. Это стимулирует экспорт и ограничивает импорт. «Экспорт становится выгодным, как и после кризиса 1998 г. Но есть отличие: прошлый кризис был сугубо российским. Продукция на экспорт тогда шла влет и в Китай, и в Европу. Сейчас кризис глобальный, и экспорт уже не будет такой палочкой-выручалочкой для российской промышленности», — рассуждает гендиректор госкомпании «РусСпецСталь» Сергей Носов, в 1998 г. работавший в «Евразе».

А вот сельхозпроизводители уже почувствовали эффект импортозамещения. Совокупно с 1 сентября рубль обесценился к доллару более чем на 30%. Соответственно, снизилась себестоимость российской продукции. «Наши рис и сахар стали более конкурентоспособными по сравнению с импортными», — говорит директор департамента агрохолдинга «Разгуляй» Дарья Малева. Причем для агробизнеса лучший рецепт — вкладывать деньги в основной бизнес: с осени цены на рис и сахар росли быстрее курса доллара. Президент Мясного союза Мушег Мамиконян считает, что девальвация усилит импортозамещение в птице- и свиноводстве, как это произошло в 1998-1999 гг. Но не сразу. «Пока треть потребляемого в России мяса — импорт. Его быстро не заменишь. Цикл инвестпроектов в животноводстве занимает несколько лет», — говорит Мамиконян.

Все бы ничего. Но усиливая конкурентоспособность российских компаний, девальвация рубля лишает их возможности развиваться.

«Девальвация должна повысить уровень выручки. При этом величина затрат не изменится, что приведет к росту прибыли. Однако компании, имеющие крупные долларовые займы, страдают: их расходы по обслуживанию долга стремительно растут», — напоминает эксперт PricewaterhouseCoopers Дэвид Грей, работающий с нефтяными и горнодобывающими компаниями. Удачно конвертировать валютные займы в рублевые удается далеко не всем: слишком высоки ставки по рублевым кредитам.

В таких условиях компании отказываются от долгосрочных планов. «Из-за колебаний банковских ставок и обменного курса просчитывать бизнес-план на 4-5 лет вперед становится практически невозможно. С другой стороны, планировать меньше чем на год нельзя. Хотя корректировать планы приходится гораздо чаще, — говорит Иосиф Бакалейник из “Реновы”. — Как инвесткомпании нам даже стало проще планировать: ни покупать, ни продавать активы в кризис нет смысла». Вищаненко из «Уралхима» утверждает, что его холдинг корректирует планы поквартально. По словам Тюкавкина из «Техносилы», его компания свернула непрофильные девелоперские проекты и заморозила долгосрочные планы: на полгода отложила открытие 20 новых магазинов.

В конце декабря правительство составило список из 295 системообразующих предприятий, которым будет оказана государственная поддержка. Предполагается, что это будут недорогие кредиты (под проценты, близкие к ставке рефинансирования — 13%), госзаказы и проч. За господдержкой компании выстроились в очередь: дешевый кредит позволит им вырасти на кризисе. Правда, плата за низкий процент может оказаться слишком высокой: под обеспечение государственного финансирования компаниям наверняка придется закладывать собственные акции.

Илья Хренников, Анастасия Герасимова, Оксана Шевелькова