\"Стиляги\": за и против

Фильм Валерия Тодоровского «Стиляги» местами таки стилен! Местами эклектичен, но в целом позитивен. Он, однозначно, оставляет впечатление. Он трогает. А это ли не главное свойство искусства, в том числе кино? Это козырь? Конечно. Тем более что постановка этой музыкальной комедии обошлась в 15 млн. долларов. В таком случае он просто не может не трогать среднестатистического зрителя. Это с одного боку!

Единственный, но очень убедительный, минус – вторичность сего полотна. Музыка в картине – хорошо известные «рожденным в СССР» музыкальные композиции. Без изыска и шика мы взяли русский рок! Также в музыкальном аспекте присутствует временной сдвиг – то есть звучащие песни не соответствуют заявленному времени происходимого. В фильме середина 1950-х, а звучит «Кино», «Наутилус» и «Ноль» - отблеск музыки запада, рожденный закатом солнца в стране союзов. Обработки сделанные Костей Меладзе неплохие и веселые (читай хавающиеся). За этот «сдвиг» ругать не стоит никого, ведь нужен был им хит для зрителя смиренного. И это было сделано сознательно! Причина и в другом! Найти хитов из 50-х, наверное, не удалось в достаточных количествах. Подумали, видать: когда хитово жили? Ответ нашелся сразу: Как когда? На сломе!!! Вот и взяли песни со слома эпох: в них еще есть советская радостность звучания и предвосхищаемые перемены. Ведь хотели же перемен. Хотели же дышать! Это уже с другого боку колит.

Местами песни впечатляют. Постановка хороша. Но здесь, в этом аспекте, впечатляет не Валера Тодоровский, а то, что он позаимствовал. Там, безумно будоражит волос на спине и ниже одолженный у пинкфлойдовской стены синхронный тик ребят в одинаковых одеждах. А там, нам нравится «Чикаго»! И еще, еще, еще чуть-чуть. Это покалывает снизу – где печень, приблизительно.

Так, с миру по сцене собрали музыкальный фильм. Сердце прихватило.
Не минусами едиными. Тодоровский передал эпоху – фон присутствует. Вот они – эти советские люди, которых усиленно делали ячейками. Все как один одеты. Все как они на заседаниях комсомола, в школах и институтах. Все, как один, презирали все чужое. Не терпели, а брызжа слюной, желали загрызть пришедшее. Не любили ближнего, сыновей и дочерей. Но верили в одно – в ясное солнце партии, строя, системы.

Стиляги – это аморфный протест.

Тодоровский передал это довольно интересно – маленькие микросюжеты выстраивают общую линию, понятие о жизни ячейки в пике развития коммунизма в СССР. Тут вам и перепуганные интеллигенты-врачи, имеющие у выхода из квартиры сложенный чемоданчик с самым нужным в камере предварительного заключения. Через стену мамаша, злящаяся на дочь за то, что она, подобно шлюхе, надевает яркую одежду и делает укладку волос. Этажом ниже братишка презирает братишку за то, что он стиляга. Идеология была сильней любви к ближнему (к родственнику, к другу!). Система на миг разрушила христианское мировоззрение, убила в человека человеческое, оставив дрессированного зверя. Который по команде становится на задние лапки, а по другой команде – сожрет ребенка собственно рожденного.

Герой Алексея Горбунова, бывший лабух, спрашивает у Мэлса, который хочет купить у него сакс: «Ты что забыл, в какой стране живешь?» Он говорит, что в этой стране саксофон приравнивается к хранению и ношению холодного оружия. Саксофон – политически неблагонадежный инструмент. Таких колкостей в фильме есть!

За эклектичность реализации прячется, как по мне, колоссальное человеколюбие. Гуманизм. Христианское начало. Да как хотите! По средствам пришедшего в союзы стиляжничества я прочитал не яркие шмотки, джэээз или Элвиса (вернее, не только это), но и призыв любить того, кто рядом. Люди, не будьте волками! Тут нам и отец одного из главных героем Мэлса – сыгранный Гармашем – вернувшийся из фронта солдат, хлебнувший всякого, к тому всему заставший жену в порыве супружеской измены! Он не сдал назад, но начал жить с двумя сыновьями в коммуналке заново, веселясь и веря в будущее. Не выгнал сына с невесткой и новорожденным чернокожим! малышом. Сказал, что места хватит всем. Ведь места хватит всем в этой большой стране. Всем будет, где деться в этом большом мире. Не надо кушать друг друга в порывах дележа территорий, еды или самок – мы же не звери, а социальные, духовно богатые и суть себя создания. Давайте отвечать такому определению. Хотя бы каждый перед самим собой!
В целом, за немного кривоватым исполнением прячется интересный мотив человеколюбия. И, конечно же, любовь мальчика и девочки, о которых ни слова – смотрите в фильме! Это современное эклектичное искусство, но в нем, по-моему, есть смысл. Оно вторично, но интересно!