Президента призывают защитить гражданское общество

Две недели назад депутаты «Единой России» генерал-полковник МВД Владимир Васильев, генерал-лейтенант МВД Александр Гуров, генерал-майор ФСБ Михаил Гришанков и генерал-лейтенант МВД Алексей Розуван внесли на рассмотрение депутатов пакет поправок «в отдельные законодательные акты по борьбе с терроризмом». Законопроект со свистом прошел все три чтения. Обсуждений не было, все поправки отклонялись.

Под соусом «терроризм» разработчики законопроекта лишают суды присяжных права рассматривать дела, расследование которых курирует ФСБ:  от «терроризма» до «массовых беспорядков». Основная мотивация — «люди с улицы» не могут объективно оценивать угрозы терроризма, они пугливы, недалеки и на них можно легко надавить. Так ли это?

Уважаемый господин Президент!

Ход принятия в Государственной думе законопроекта об изъятии из компетенции суда присяжных дел о преступлениях, расследуемых органами ФСБ, сопутствующие ему спешка и отсутствие интереса к мнению юридической общественности и гражданского общества в целом вызывают у нас вполне объяснимую тревогу.

Суд присяжных как один из немногих элементов контроля гражданского общества за судом откровенно похищен депутатами в пользу спецслужб.

Проект был заявлен рядом депутатов из Комитета Государственной думы по безопасности в тот день, когда Вы выступали с приветствием к VII Всероссийскому съезду судей, говорили о необходимости укрепления независимости российского суда.

Письмо из Общественной палаты РФ в его поддержку появилось необъяснимо: соответствующая комиссия, не говоря уже о палате в целом, по этому вопросу не собиралась и никого поддерживать этот законопроект не уполномочивала.

Ссылки в пояснительной записке на мировой опыт, якобы склоняющийся в сторону рассмотрения дел о терроризме без участия присяжных в тех странах, где этот институт существует, противоречат фактам. Даже Северная Ирландия от специализированных судов над экстремистами сейчас постепенно возвращается к суду с участием присяжных. А в прецедентных решениях судей США о признании права на суд присяжных, например, за узниками тюрьмы Гуантанамо, прямо указывается на то, что лишь эта форма правосудия способна поставить заслон явлению, которое на нашем языке называется произволом органов дознания и предварительного следствия. Именно по делам о терроризме, шпионаже и о других преступлениях этого ряда эти органы проявляют, как ни по каким другим, склонность к получению доказательств незаконным путем, что требует суда еще более независимого.

Между тем Вам хорошо известно, как часто и почему профессиональные судьи в России попадают под гипноз «правоохранительных органов», особенно по «государственным» делам. Рискнем предположить, что если бы троих мальчишек, которые обвинялись в этом году в подготовке террористического акта против губернатора Санкт-Петербурга, судили не присяжные, то сейчас они находились бы в тюрьме, которая сделала бы из них настоящих и очень опасных террористов.

Авторы законопроекта и депутаты Думы полностью игнорируют политический и перспективный социальный аспект суда присяжных, заключающийся в том, что граждане России, прошедшие школу коллегий присяжных, становятся граждански более зрелыми и ответственными, иначе под углом этого опыта относятся и к суду, и к государству в целом.

В целом, на наш взгляд, для спасения независимого суда и для решения проблемы «ментовского» произвола в России более уместно говорить о расширении в том или ином виде компетенции суда присяжных и контроля гражданского общества в сфере правосудия. Такие предложения у нас есть.

Наше мнение, основанное на знании сложившегося положения на следствии и в прокуратуре, а также в суде, состоит в том, что предложенные изменения порядка рассмотрения дел о терроризме, массовых беспорядках, шпионаже и других преступлениях этого ряда без участия присяжных приведут не к усилению борьбы с этими преступлениями, а лишь к увеличению показателей, то есть к имитации борьбы и к показухе, в результате чего десятки невиновных людей отправятся в тюрьмы и колонии.

Мы призываем Вас, уважаемый Дмитрий Анатольевич, исправить положение, наложив вето на этот законопроект.

Людмила Алексеева, председатель Московской Хельсинкской группы; Александр Аузан, президент Института национального проекта «Общественный договор»; Лия Ахеджакова, актриса; Людмила Барабанова, присяжная, Москва; Евгений Белов, присяжный, Самара; Олег Белькевич, присяжный, Томск; Стефания Блажкина, присяжная, Ставрополь; Наталья Блохинцева, присяжная, Великий Новгород; Дмитрий Быков, писатель; Вера Васильева, актриса; Эммануил Виторган, актер; Николай Гагарин, заслуженный юрист РФ, адвокат; Кама Гинкас, режиссер; Анатолий Гусаров, присяжный, Петрозаводск; Денис Драгунский, журналист; Борис Жутовский, художник; Марк Захаров, режиссер; Олег Зыков, президент фонда «НАН», член Общественной палаты РФ; Дмитрий Иванов, присяжный, Санкт-Петербург; Людмила Карнозова, научный сотрудник, эксперт «Клуба присяжных»; Сергей Кириллов, присяжный, Санкт-Петербург; Николай Корпусенко, присяжный, Санкт-Петербург; Михаил Краснов, заведующий кафедрой конституционного права высшей школы экономики; Тамара Морщакова, профессор, судья Конституционного суда РФ в отставке; Леонид Никитинский, инициатор программы «Клуб присяжных» Общественной палаты РФ, автор романа «Тайна совещательной комнаты»; Сергей Николаев, присяжный, Вологда; Юрий Орлов, основатель (в 1976 году) Московской Хельсинкской группы; Константин Панков, присяжный, Санкт-Петербург; Сергей Пашин, заслуженный юрист РФ, судья в отставке; Мара Полякова, председатель Независимого экспертно-правового совета, эксперт «Клуба присяжных»; Генри Резник, адвокат, член Общественной палаты РФ; Владимир Рыжков, политик; Георгий Сатаров, президент фонда «Индем»; Василий Трошков, присяжный, Пермь; Дмитрий Орешкин, политолог; Сергей Симонян, присяжный, Екатеринбург; Светлана Сорокина, тележурналист; Михаил Федотов, заслуженный юрист РФ; Сергей Юрский, актер; Генриетта Яновская, главный режиссер Театра юного зрителя; Евгений Ясин, научный руководитель Высшей школы экономики.