Народ снова оказался в заложниках у власти

Мне бы хотелось тоже поучаствовать в споре о царе в современной российской истории. По сути это спор о векторе развития страны, а в конечном счете о ее судьбе, ибо в России все замыкается на верховную власть.

"Так уже сложилось, - говорит Андрей Пионтковский, - что вся политическая конструкция современной России оказалась подвешенной на ниточке путинского мифа. И в этом смысле Путин - это действительно наше все. Это последний русский миф, бессмысленный и беспощадный..." А Медведеву, по его мнению, суждено пробыть "на кремлевской вершине чуть меньше, чем К.У. Черненко". И далее вывод: "Если нашим врагам удастся перерезать эту ниточку в сознании миллионов россиян, страна погрузится в социальный хаос".

Станислав Белковский, напротив, считает, что важна не личность, а место в системе российской власти: "Легитимен тот, кто сидит на троне... При этом личность царя - категория глубоко вторичная". Был Путин, а сейчас это место занимает Медведев: "У России есть только один президент и его фамилия - Медведев".

И снова Пионтковский: "Мне все же представляется, что Путин - это действительно наш последний миф. Изнасилованное племенное сознание устало от бесконечных фрустраций и вряд ли способно воспринять новую мобилизующую структуру".

Так в чем же все-таки дело? В личности, по Пионтковскому, или в восстановлении монархического ритуала, по Белковскому? Или все-таки в "мобилизующей структуре", которая в статье Пионтковского звучит как метафора, а должна бы стать отправной точкой дискуссии? На мой взгляд, суть дела в том, что при Путине в начале 2000-х был восстановлен не монархический ритуал, а традиционная для России структура, вернее, инфраструктура власти. И так ли уж слаба эта политическая конструкция, как полагает Пионтковский?

Об этой конструкции сегодня, как правило, говорят как о "черном ящике". В недавней статье Дмитрия Фурмана о российской власти чаще всего употребляется слово "непонятный" и производные от него: "Закрытость и непонятность решений и даже непонятность того, кто правит страной... мы уже довольно долго являемся свидетелями абсолютно непонятных нам таинственных процессов, идущих за очень высокими кремлевскими стенами... все действия совершаются внутри этого узкого круга в громадной мере по чисто межличностным мотивам и стороннему наблюдателю совершенно непонятны".

Видимо, потому, что современная российская власть представляется "черным ящиком", вся ее проблема сводится к личностям. При таком подходе суть искажается, а выводы получаются неадекватными. А вопрос об инфраструктуре, а следовательно, о характере этой власти остается в тени.

Мне уже приходилось отмечать, что при Путине произошло не что иное, как восстановление сталинского механизма властвования. Этот механизм со смертью Сталина не исчез, а просуществовал в неизменном виде вплоть до самого конца СССР. И, как ни странно, именно этот ключевой вопрос советской истории и ее сталинского периода до сих пор должным образом не рассматривается даже историками. Современная литература о Сталине переполнена подробностями о нем самом, о его семье и ближнем круге, не обходятся и совершенные им преступления. Но не стоит искать там ответа на простой вопрос: как действовала сталинская власть. В лучшем случае можно найти несколько слов о сталинской бюрократии, так называемой номенклатуре.

Если бы объяснение механизма сталинской власти стало достоянием широкой общественности, возможно, и восприятие нынешней российской власти было бы иным: исторические аналогии слишком явно бросаются в глаза. А они, конечно, не прибавляют оптимизма - гораздо спокойнее обманываться, чем смотреть в историческое зеркало.

А в этом зеркале отражается именно сталинская политическая конструкция. Это не только возрождение назначения губернаторов. Это возрождение тайной инфраструктуры власти со всеохватывающей секретностью. Это реанимация невидимой армии негласных сотрудников КГБ, ряды которой пополняются за счет современной молодежи, готовой служить режиму. Видимая часть этой армии - созданные под эгидой Кремля партии и общественные организации, многочисленные фонды и центры, обслуживающие власть.

Невидимая - представители спецслужб во всех учреждениях и на всех предприятиях, включая бизнес-структуры. Это неформальное Политбюро (не предусмотренное Конституцией, как и при Сталине). Это администрация президента, действующая по правилам Секретариата ЦК, спуская указания Госдуме, Совету Федерации, Центризбиркому, ФСБ, Генпрокуратуре и всем другим ведомствам, губернаторам, а также партиям и движениям, общественным и религиозным объединениям, средствам массовой информации. И т.д. и т.п.

За время путинского правления сталинский механизм властвования был не просто восстановлен, но и модернизирован, а конспирация достигла такой степени, которой мог бы позавидовать и Сталин. При нем по крайней мере был известен официальный состав Политбюро, хотя о том, кто входит в неформальную группу лиц, принимающих важнейшие решения, и тогда можно было лишь догадываться. Хотя Сталин приказывал не оставлять следов своих самых преступных решений и уничтожать компрометирующие документы, многое тем не менее осело в "особых папках". А вот в наш компьютерный век уничтожить следы можно одним нажатием клавиши.

Путин и Медведев сегодня представляют "политический интерфейс" невидимой российской власти: прямо в стиле постмодерна - две головы, как у орла на российском гербе. Ну, а если предположить, что вместо них будут, другие фигуры, то многое ли изменится в самом механизме этой власти? Действительно ли "страна погрузится в социальный хаос"?

Маловероятно. Наоборот, политтехнологи быстро все "объяснят" и приведут в соответствие - инфраструктура же власти останется прежней. Тем более что эта модернизированная власть создала себе подстать экономику, в которой тайным механизмом управления вместо репрессий стала коррупция. Эта власть сильна тем, что охватывает все общество, она проросла в нем как грибница. И сколько бы ни мудрствовал Глеб Павловский, заклиная вслед за президентом Медведевым, что России нужно современное государство, а не всеохватная власть, ясно, что это всего лишь легенда прикрытия.

Прорабатывать эту легенду после послания Медведева Федеральному собранию мобилизованы придворные политологи. Гендиректор Совета по национальной стратегии Валерий Хомяков: "Вектор очевиден - на демократизацию". Гендиректор Центра политической конъюнктуры Алексей Чеснаков: "Самое важное в послании - это пакет либеральных политических инициатив". Директор Института политических исследований, депутат Госдумы Сергей Марков: "Свобода - это то, что предлагает стране Медведев и его команда".

"Государство", "демократизация", "свобода" - это понятия совсем из другой оперы. Западной. Невозможно себе представить, что нынешняя власть добровольно согласится ограничить свои полномочия и стать "государством" в западном смысле с неизбежным разделением властей, их открытостью, выборностью центральных и местных органов и т.д. В этом случае более откровенным оказался другой кремлевский политолог: "Всякий раз, когда мы пытались демократизироваться "по-западному", все эти затеи оборачивались резким спадом и развалом. После чего всякий раз приходилось начинать заново. Главное достижение нашей политической системы - это стабильность, предсказуемость, управляемость, направляемость. В основе нашего политического режима должна лежать идея единства, целостности, гармонии. Все мало-мальски успешные периоды российской истории наша политика была организована именно на "восточных" принципах. Поэтому любые меры по ограничению политической конкуренции оправданы. Конкурентность не наша ценность, она привнесена в наш организм. Мы можем воспринимать ее в каких-то ограниченных пределах, но построить на конкурентности российскую политическую систему невозможно".

Сегодня, как и в 1930-е, народ оказался в заложниках у власти. Правда, на этот раз добровольно. Массовые репрессии не понадобились. Тогда Сталин тайно готовил и провоцировал новую мировую войну, надеясь распространить свою власть за пределы Советского Союза. Какие испытания готовит народу нынешняя власть, можно предполагать, только понимая, как она действует.