Роль политического анекдота в эпоху СССР

Партия как якорь спасения для любовников и борьба Брежнева с олимпийскими кольцами: политический анекдот язвительнее любой оппозиции дурачил руководство Советского Союза.

Только очень серьезный человек может оказаться жертвой заблуждения, что США выиграли 'холодную войну' против Советского Союза. Поскольку тот, кто взял верх в соревновании систем, не позволит себе взять и сказать - вопрос в том, в какой дисциплине мерились силами. В плане экономики победитель без сомнения - Запад, в вопросах гонки вооружений дело долгое время сводилось к ничьей. Однако что касается юмора Россия - соответственно, Советский Союз, регулярно оставляя 'с носом' классового врага, завоевала единственное место победителя на пьедестале.

Любовь к 'анекдотам' зашла настолько далеко, что начали даже сочинять 'анекдоты об анекдотах'. Например, в годовщину смерти Ленина был проведен конкурс на лучший политический анекдот. Третья премия - три года исправительного лагеря. Вторая премия - семь лет строго режима плюс 5 лет проживания в местах, куда в свое время ссылали Ленина. Первая премия - встреча с юбиляром. Или - два чукчи сидят на краю света в вечном мерзлоте. Первый: 'Рассказать тебе анекдот?'. Второй: 'Да, но только не политический, иначе нас сошлют!'

Сталин пошел в кино. . .

Если революционеры первой волны и получали удовольствие от политических анекдотов, то во времена сталинского террора рассказывание 'анекдота' могло стать опасным для жизни. И, тем не менее - или именно поэтому - вопреки репрессиям - люди не отказывали себя в удовольствии потешаться над ужасными сторонами будничной жизни. Нечему удивляться, психологи видят в юморе возможность переработать негативный опыт и страхи. При этом даже самому Сталину доставалось по заслугам. В 'анекдоте' он инкогнито оправляется путешествовать по городу, чтобы узнать, что в действительности о нем думают люди. Он идет в кино. В конце фильма появляется его фотография и звучит гимн Советского Союза. Все встают. Самому Сталину это очень нравится. Его глаза блестят, сидя, он продолжает наблюдать за этой сценой, пока какой-то мужчина за его спиной слегка касается его плеча: 'Пожалуйста, товарищ, у нас у всех такие же чувства как у Вас, но будет гораздо безопаснее, если Вы встанете!'

Или: Сталин выступает перед народом. Вдруг кто-то кашляет. 'Кто это?' Гробовое молчание. Сталин: 'Товарищ Берия, расстреляйте всех, кто сидит в первом ряду'. После выстрелов он снова спрашивает: 'Кто это был?' Опять молчание. Сталин обращается к Берии: 'Лаврентий, расстреляйте второй ряд'. Тут доносится голос дрожащего от страха мужчины: 'Я. . .' На это Сталин отвечает: 'Будьте здоровы, товарищ!'

Даже страх Гулага люди пытались преодолеть с помощью юмора. Например: трое рабочих входят в тюремную камеру. Они спрашивают друг у друга, кого за что посадили. Первый: 'Я всегда на десять минут опаздывал на работу, меня посадили за саботаж'. Второй: 'Я всегда приходил на работу на десять минут раньше, меня арестовали за шпионаж'. Третий: 'Я всегда приходил вовремя. Меня обвинили в том, что я ношу часы иностранного производства - от классового врага'. Или, та же самая ситуация, тот же вопрос: Первый заключенный: 'Я сижу, потому что я был за Бухарина'.

Второй: 'Я сижу, потому что я был против Бухарина'. Третий: 'А я, потому что я - Бухарин'.

Если жена с любовником

С эпохой оттепели Хрущева юмор тоже стал менее 'черным' и стал затрагивать другие стороны жизни. Муж застает свою жену с любовником на месте преступления. Он: 'Если бы я не был членом партии, я бы тебе все ребра переломал! Если бы я не был членом партии, я бы тебя выбросил из окна!' Она вытягивает указательный палец к потолку: 'Да здравствует партия!'

Затем с приходом к власти Леонида Брежнева началась эпоха персонифицированных политических анекдотов: Мужчина с широченными как будто гуталином нарисованными бровями стал некоронованным королем анекдотов. Бесконечные анекдоты, прежде всего, рассказывали о старом и дряхлом Брежневе. Например, о его пресловутой любви к орденам, которые на его груди смотрелись так, словно речь шла о коллекции металлолома: Хонекер приходит в Кремль и в качестве подарка от гостя преподносит Брежневу большую тарелку из мейсеновского фарфора. Брежнев крутит тарелку то в одну, то в другую сторону, начинает нервничать. И Хонекер тоже начинает проявлять озабоченность: 'Что-то не так, товарищ Брежнев?' Тот держит тарелку перед грудью: 'Я ищу булавку, которой я смогу ее прицепить!'

С помощью анекдота можно было считывать показания по состоянию здоровья Брежнева. Со здоровьем у него было в порядке тогда, когда рассказывали 'анекдоты' о его визите в Париж, где Лувр и другие достопримечательности его совсем не впечатлили. Только на Эйфелевой башне Брежнев позволил себе проявить эмоции: 'Послушайте, в Париже проживает девять миллионов жителей, одной сторожевой башни слишком мало'. Годы спустя народная мудрость начала воспринимать Генерального секретаря лишь как заезженную треснутую пластинку. 'Брежнев выходит выступить перед народом и говорит: 'О'. Пауза. Потом снова: 'О'. Долгая пауза. Снова: 'О'. Белый как мел к нему бежит его секретарь и шепчет на ухо: 'Товарищ Брежнев, это олимпийские кольца, речь начинается ниже. Или: обращение Брежнева с речью к Политбюро: 'Товарищи! В последнее время участились случаи старческого слабоумия в Политбюро. Например, вчера во время погребения товарища Косыгина - кстати, почему он сегодня отсутствует на заседании? - да, во время погребения, когда оркестр заиграл траурный марш, я бы единственным, у кого хватило такта пригласить жену умершего на танец. . .'

Что Брежнев не сумел сделать в политике, ему удалось в вопросах юмора: его дело продолжает жить и по сей день. Как, впрочем, и наследство социализма, оказавшееся крайне живучим: многие анекдоты советских времен просто переделали в анекдоты о Путине или даже о Медведеве. Является ли демократия Путина теперь демократией чистой воды или нет - она же существенно отличается оттого, что было когда-то? Это доказывает ответ на вопрос о том, в чем состоит отличие феодализма от социализма: 'В период феодализма власть передается от отца к сыну, в период социализма от деда к деду'. И в управляемой демократии Путина - можно было бы дополнить как 'Update' - от друга к другу.

Борис Райтшустер