Почему российские рынки пострадали от кризиса больше всего?

Учитывая насколько стремительно Россия в 1998 году выбралась из состояния, близкого к банкротству, и перешла в эпоху беспрецедентного процветания 2007 и начала 2008 годов, нам, видимо, не стоит удивляться тому, что российские финансовые рынки пострадали даже больше, чем рынки США, Европы и Азии.

Кроме того, особенно крупные потери понесли первые, а вместе с ними и новоявленные олигархи, нажившее свои богатства с помощью бывшего президента Владимира Путина. Миллиардеры, начиная с Олега Дерипаски и кончая Романом Абрамовичем, потеряли более 230 миллиардов долларов. Совокупное состояние 25 самых богатых россиян, включенных в рейтинг журнала Forbes, с 19 мая по 6 октября сократилось на 62 процента, о чем сообщает агентство Bloomberg. Как такое могло произойти?

Здесь свое воздействие оказали несколько факторов. Во-первых, банки всего мира традиционно соперничают между собой, чтобы дать деньги в долг тем, кто уже достаточно богат, потому что состоятельные должники в обычных обстоятельствах лучше способны вернуть долг. Обычно они имеют массу гарантий в форме залогов и поручительств, предоставления которых требуют банки перед выдачей кредита. В большинстве случаев гарантией являются акции корпораций, выпускаемые и продаваемые на биржах в разных частях света. Разве можно придумать гарантии лучше акций нефтяных или газовых компаний, особенно когда цена за баррель нефти, как этим летом, переваливает за 145 долларов?

Но когда отдельные заимодавцы и банки начали понимать, что раздали слишком много денег, и что многие заемщики просто не смогут вернуть им долг, они решили прекратить выдачу кредитов. Эти кредиторы также потребовали вернуть предоставленные кредиты и займы. Такая ситуация, в свою очередь, вызвала среди россиян серьезную обеспокоенность состоянием здоровья экономики страны и сомнения в безопасности вкладов. Дело в том, что банки обычно не хранят все свои деньги в виде наличности в сейфах. Они выдают их взаймы. Но если заем вернуть невозможно, то банки не смогут вернуть деньги и своим вкладчикам.

Естественно, такая обеспокоенность легко может вызвать панику среди других вкладчиков. Чтобы защитить себя, многие кредитные организации решают, что в данный момент не следует давать деньги в долг другим банкам, компаниям и физическим лицам. Они боятся, что такие заемщики не смогут вернуть выданные им в виде займа средства, или что у банков будет недостаточно наличности для выдачи клиентам по вкладам. А это вызывает еще большую панику среди вкладчиков и грозит полностью опустошить банки.

Хотя Россия увеличила подлежащую государственному страхованию на случай банкротства банка сумму по личным вкладам до 700000 рублей (26800 долларов), эта новая программа государственных гарантий не обладает той традиционной надежностью и масштабом покрытия, какие имеются у Федеральной корпорации страхования депозитов США. Таким образом, большинство россиян вполне обоснованно волнуется по поводу своих личных накоплений.

В условиях, когда цена на нефть упала ниже 70 долларов за баррель, важно и то, что понизились котировки акций российских энергетических компаний. Это значит, что гарантии, полученные банками от таких энергетических компаний, уже недостаточно велики, чтобы защитить их в случае дефолта.

Компании, продающие сырьевые товары, например, черные и цветные металлы, и вместе с энергосырьевыми корпорациями занимающие почти весь промышленный сектор России, также пострадали. Дабы спасти то, что еще можно спасти, банки начинают продавать имеющиеся у них инструменты обеспечения кредитов. А это, конечно же, ведет к еще большему падению цен данных акций. Вот почему такие гиганты как 'Газпром', 'Роснефть' и 'ЛУКОЙЛ', которые до кризиса представляли наименьший кредитный риск в России, столкнулись с необходимостью искать дополнительные кредиты, будучи вынужденными предоставлять российским и зарубежным банкам новые гарантии обеспечения. Более того, 'Роснефть', ставшая самой крупной в России нефтедобывающей компанией после получения большей части активов 'ЮКОСа', была вынуждена отреагировать на требование дополнительного обеспечения новыми денежными средствами и акциями, когда упали ее собственные котировки, а у ее банков больше не осталось достаточного количества гарантий обеспечения взятых кредитов.

Возникли и экстремальные случаи, например, с 'Газпромом', общая стоимость акций которого всего за несколько недель упала с 359 до 100 с небольшим миллиардов долларов. В целом, объем капитализации рынка в России снизился с майской пиковой отметки примерно на 1 триллион долларов. Все эти огромные деньги просто испарились. Нечто подобное произошло с Дерипаской, который еще несколько недель назад был самым богатым в России человеком. Он не смог внести дополнительное обеспечение заемных средств, которое потребовали от него кредиторы, и в связи с этим, среди прочего, лишился своей доли в канадской компании по производству автомобильных деталей Magna, которая является крупным поставщиком General Motors. Сумма потери составила 154 миллиона долларов.

Поскольку российский фондовый рынок с мая понизился в цене более чем на 70 процентов, очень сильно пострадали те, кто инвестировал свои средства в России. Да, можно говорить о том, что напрямую это оказывает воздействие лишь на небольшую группу российских и зарубежных инвесторов. Но сейчас налицо признаки того, что пострадать могут и многие россияне, не имеющие акций. Например, из-за резкого снижения объема продаж в автомобилестроении 'Северсталь' на 25 процентов сократила объемы производства стали и количество персонала на своих российских предприятиях, и на 30 процентов - на дочерних предприятиях, недавно приобретенных в США.

Если уровень безработицы будет повышаться, это наверняка вызовет политические волнения. Наступят непростые времена для премьер-министра Владимира Путина и особенно для Дмитрия Медведева, который имел несчастье занять президентский пост в период, когда экономика страны начала входить в самый острый финансовый кризис с момента распада Советского Союза.

Маршалл Голдман - почетный профессор экономики Уэлсли-колледжа (Wellesley College), старший научный сотрудник Центра Дэвиса (Davis Center) в Гарвардском университете, автор опубликованной в апреле книги 'Нефтегосударство: Путин, власть и новая Россия' ("Petrostate: Putin, Power and the New Russiа")