Неразборчивая власть и политический террор

Неразборчивая в средствах и временных сторонниках власть уже получила неконтролируемое молодежное фашистское подполье и - как следствие - политический террор

В последний год ситуация с политическим насилием в России нагнетается все больше. И мобы нацболов с захватом приемных кажутся детскими шалостями по сравнению со ставшим реальностью политическим террором. Один за другим идут судебные процессы, на которых разбираются чудовищные подробности серийных убийств на почве ультраправого национализма, в интернете появляются фотографии и видеоролики с поджогами милицейских объектов и автотранспорта, офисов «Единой России», управ и других официальных зданий, сопровождающиеся заявлениями как с ультраправой, так и с ультралевой риторикой. Сегодня в Москве редкая драка между фашистами и антифашистами проходит без поножовщины и стрельбы из травматического оружия. И что особенно важно: ультраправые все активнее стали использовать огнестрельное оружие, при обысках у них оперативники изымают целые арсеналы.

И фашисты, и антифашисты в таких столкновениях гибли и раньше. Однако за последние 13 месяцев в Москве фашисты совершили уже пять убийств своих оппонентов. Результаты предварительного следствия показали: гибель Станислава Маркелова и Анастасии Бабуровой стоит именно в этом ряду. Но помимо адвоката и журналистки - людей, не скрывавших свою деятельность и антифашистские взгляды, - были убиты и три человека, предпочитавшие при жизни «не светиться». В октябре 2008 года у своего подъезда зарезан скинхед-антифашист Федор Филатов, в июне 2008-го при до сих пор не до конца ясных обстоятельствах с помощью ножа и травматического пистолета убит антифашист и футбольный фанат Илья Джапаридзе. Последним в этом ряду оказался анархист и антифашист Иван Хуторской.

17 ноября, на следующий вечер после его гибели, на Цветном бульваре встретились несколько сотен человек, чтобы собрать деньги на похороны и для семьи. Цель акции была четко обозначена в приглашении, рассылавшемся по интернету. Приехали ОМОН и оперативники центра «Э» с видеокамерами, которые вынудили народ рассредоточиться. И даже отрапортовали о «разгоне антифа-митинга».

Около 70 человек поехали громить штаб «России молодой» на «Бауманскую». То, что соратники Хуторского поедут громить «Румол», вполне можно было предсказать. Ни у ДПНИ, ни у «Славянского союза», ни у «Русского образа» своих публичных штабов нет. Большинству из тех, кто бил стекла в офисе «Румола», безразлична деятельность организации Максима Мищенко. Но их очень интересует дружба депутата Госдумы Мищенко с «Русским образом».

Мищенко участвовал с активистами «Русского образа» в ряде акций: по поводу Сербии, против нелегальной иммиграции, митинге в поддержку Российской армии в войне с Грузией, требовал ограничить доступ гастарбайтеров в новогоднюю ночь на Красную площадь, готовил депутатские запросы по делам, которые курирует «Русский образ», и т.п.

«Русский образ», в свою очередь, утверждает, что они «националисты, а не фашисты». Но «Русский образ» СМИ напрямую связывают с Тихоновым и Хасис (подозреваемыми в убийстве Маркелова и Бабуровой), эта организация ранее публиковала «Этический кодекс русского националиста» совместно с Combat18 и ОБ88 - нелегальными и явно гитлеристскими организациями. «Русский образ» устраивал концерт «Коловрата» на Болотной площади 4 ноября.

Наберем в интернет-поисковике: «Коловрат тексты песен». Цитаты по ссылке с первой же строчки:

«Бьется насмерть Каратель СС «Варяг»,
Грозно шагает смерть в черном мундире.
Пылают деревни, где прятался враг,
Коммунистам нет места в Арийском Мире!
Гитлер стремился освободить Русь
От диктатуры большевиков».

Уличный концерт такой группы на расстоянии слышимости от Кремля - чем сильнее можно оскорбить ветеранов, о которых напоказ пекутся юные путинцы и Мищенко в том числе? Мищенко говорит, что не имеет никакого отношения к этому концерту, и, скорее всего, это правда. Не его уровень - разрешать откровенным нацистам во время всенародного праздника устраивать концерт в центре Москвы и ходить маршем по улицам столицы и других городов. Вероятно, совсем другие, много более высокопоставленные чиновники, попытались распространить идею «управляемой демократии» и на этот ультраправый политический сегмент.

«Управляемый национализм» на уровне ментальном, может быть, и выглядел как некий нетривиальный ход, но на практике под прикрытием болтающих «умеренных патриотов», судя по всему, стали формироваться глубоко законспирированные боевые группы. И врагом этих групп все больше и больше становится не столько антифашистское движение, сколько - недостаточно, по их мнению, решительное и радикальное государство. А тут еще - волна арестов соратников ультраправых радикальных активистов...



Что же касается «националистов, а не фашистов», стоит обратить внимание на цитаты из текста «Политическая программа «Русского образа»: «1.4. На территориях компактного проживания аборигенное неславянское население вправе строить свою жизнь на основе соответствующих национальных и религиозных традиций. Вне территорий компактного проживания их жители являются ограниченными в гражданских правах. 6.3. Браки между представителями различных рас не допускаются, как проявление наплевательского отношения к судьбе своей расы. Если ты родился белым - должен привести в мир белых детей, чтобы жила и развивалась твоя раса».

Максим Мищенко заявил «Новой газете», что все эти проявления ему глубоко противны, он ранее о них не знал, но пока еще не общался с активистами «Русского образа», не до конца понимает их точку зрения и потому не знает, будет ли сотрудничать с ними. Впрочем, взгляды Мищенко тоже странноваты: например, он заявил, что «Лев Пономарев, Карин Клеман и Гейдар Джемаль связаны с международными анархистскими организациями».

Похороны Ивана Хуторского, собравшие две сотни человек, прошли под контролем ОМОНа и центра «Э». Во многих российских и европейских городах также состоялись акции памяти Хуторского. В Москве уличные мероприятия намечались на воскресенье. Анна Селезнева, активистка «Автономного действия», рассказала «Новой газете», что, по мнению антифашистов, милиция и власти в общем настроены публичные акции по этой теме не запрещать, но просто к воскресенью не успели согласовать и шествие, и митинг. В результате на Чистых прудах, где должен был быть митинг, и в Александровском саду, где возлагали цветы, правоохранителей было чуть ли не больше, чем антифашистов. Все прошло без происшествий, на неделе планируются легальные мирные акции памяти и протеста.

Правозащитники (Юрий Самодуров, Глеб Якунин, Светлана Ганнушкина, Людмила Алексеева, Лев Пономарев и другие) выпустили совместное заявление, призывающее антифу не мстить за Хуторского. Но, к сожалению, такая постановка вопроса лежит вне рамок действительности. Действия и наци, и радикальных антифа мотивированы не местью за кого-нибудь конкретно, а глубокой, давно сформировавшейся взаимной ненавистью. Желанием атаковать не кого-то конкретно, а того, до кого получится дотянуться и потом без последствий свалить.

Таким образом, не очень разборчивая в средствах и временных сторонниках власть в итоге получила как ультраправое молодежное подполье, так и - следствие - ультралевое (антифа, анархисты). Ультраправое появилось на несколько лет раньше, с ним долго заигрывали оказавшиеся социально близкими правоохранительные органы, потому оно развивалось без проблем и теперь несколько круче: умеет пользоваться взрывчаткой, огнестрельным оружием и, судя по всему, имеет деньги.

Ультралевые - слишком разные: кто-то нападет на фашистов и без специфической идейной составляющей - просто от жгучей неприязни к ним; кто-то озабочен больше войной с государством, нежели с ультраправыми трендами; кого-то можно назвать идейными антифа... Но само положение таких людей - вне закона - задает соответствующий мыслительный вектор. Тем более что никаким государственным идеологам не пришла в голову идея «управляемого антифашизма», если не считать «Наших», чьи задачи изначально иные.

Почему так происходит? У всех же на виду нацболы и молодые либералы, выходящие на улицы с безобидными плакатами, за это их калечат ОМОН и провокаторы в штатском, их бросают в тюрьмы, их прессуют по отделениям... Получается, что нож, ствол и коктейль Молотова государству представлялись чем-то более безопасным, нежели листовки и мирные шествия?

За этот просчет придется дорого заплатить. Как ультралевые, так и ультраправые формируют бригады не «вертикально», а «горизонтально» - основываясь на личном доверии, знакомствах, дружбе. Принцип - сетевой, коммуникация - через интернет. Никаких явных лидеров нет - есть радикальные тренды, за которые льется кровь. В итоге получаются маленькие спаянные группки, способные партизанить совершенно самостоятельно. За экстремизм полагаются немаленькие сроки, и люди, такой деятельностью занятые, или быстро садятся, или становятся профессионалами. Отлов их - дело неблагодарное. Уже года полтора нацистов сажают один за другим, а их подполье не уничтожено, мало того - перешло к более радикальным методам борьбы с использованием огнестрельного оружия.

Если кто-то готов сказать, когда все это закончится, - скорее всего, он некомпетентен. Можно, конечно, привести примеры Италии, Германии, других европейских стран, которые не так давно захлестывал как ультралевый, так и ультраправый террор, в войне с которым государство выходило победителем. Но демократии Западной Европы все же не столь суверенны и управляемы, как российская. Запас прочности их государственных систем чуть больше, чем нашей.