Россия садится на мель по-крупному?

Одна из причин биржевого краха – в грузинском конфликте, даже если Путину так не кажется.

Экономический форум-2008 в Сочи по праву должен был стать кругом почета для Владимира Путина. Грузия, как выразился этот обратившийся в премьера президент, только что "получила по морде", а за год рекордных цен на нефть валютные резервы России выросли до 700 млрд долларов.

Но вместо триумфа устроенный российским премьером деловой междусобойчик обернулся кромешным мраком. После имевшей место в начале августа войны в Грузии из России утекло (вслед за перепуганными инвесторами), по некоторым оценкам, 45 млрд долларов зарубежных капиталовложений. Котировки российских акций упали на 57% по сравнению с майским максимумом, в то время как развивающиеся рынки потеряли в среднем 30%.

Путин не замедлил обвинить в обвале рынка Соединенные Штаты: "В мировых финансах, мы видим, произошел системный сбой, – сказал он собравшимся бизнесменам, чиновникам и олигархам. – Связано это с неудовлетворительной экономической и финансовой политикой в ведущих экономиках мира, в том числе в американской экономике". Что касается 30-процентного разрыва между Россией и другими развивающимися рынками, то его Путин просто проигнорировал, подчеркнув, что Россия находится в "достаточно стабильной политической и социальной ситуации".

Инвесторы позволили себе с этим не согласиться. Из-за Грузии, падения цен на нефть и участившихся нападок на зарубежных инвесторов Россия все больше начинает походить на "разбитый кирпич" (игра слов: английское brick (кирпич) напоминает аббревиатуру BRIC, обозначающую четыре страны с развивающейся экономикой – Бразилия, Россия, Индия и Китай. – Прим. перев.). Президент Медведев попытался стабилизировать рынок, пообещав для обеспечения безопасности банков открыть им кредитную линию на 44 млрд долларов, и даже предложил выделить 19,6 млрд долларов на выкуп падающих акций. Но из-за увеличения инфляции, резкого роста расходов по торгово-промышленной деятельности и очевидного нежелания государства выступить в защиту инвесторов, эти обещания не срабатывают.

И все-таки Путин в чем-то прав: нельзя сказать, что в проблемах рынка повинен один лишь Кремль. 28-процентное падение цен на нефть, безусловно, способствовало снижению котировок российских финансовых инструментов. А многие зарубежные инвесторы перестали наращивать портфели на развивающихся рынках в результате кредитного кризиса у себя дома. Но в России рынки падали быстрее и упали сильнее, чем где-либо, за исключением Китая (где уже давно назрела крупная корректировка курсов взлетевших до небес биржевых бумаг). И если в Китае осталось предостаточно игроков, имеющих тенденцию к повышению в долгосрочной перспективе, то в России доверие инвесторов практически на нуле. В прошлом году из России на веки вечные ушли по крайней мере два крупных специализировавшихся на работе в этой стране инвестиционных фонда – Nikitsky Russia Fund и Hermitage Capital.

Доверие инвесторов начало снижаться задолго до неожиданного вторжения России в Грузию. Продолжающаяся междоусобица в совместном газовом предприятии ТНК-ВР показала, что Кремль в лучшем случае не желает защищать права иностранцев. Кроме того, из-за зловещих обещаний Владимира Путина "послать врача" к директору гиганта угольной промышленности "Мечел" (он якобы уклонялся от выплаты налогов и исполнения социальных обязательств) рыночная капитализация компании за день упала на 60%.

России позарез нужен иностранный капитал, и это в первую очередь касается энергетического сектора, поскольку в этой сфере у местных специалистов недостает квалификации для полной выработки труднодоступных залежей. Но планы российского руководства, как обратить вспять бегущих инвесторов, выглядят не слишком убедительно. На одном из семинаров сочинского форума под названием "Как повысить привлекательность бренда "Россия", один российский участник высказался в том духе, что Россия уже и так "великая и могучая" и "иностранцы ей больше не нужны". Сергей Полонский, 34-летний миллиардер, московский застройщик, предложил "посадить всех журналистов, которые с*ут на Россию". Чтобы охладить страсти, председательствовавший на заседании замминистра экономического развития России Станислав Воскресенский объявил о его закрытии. "Воспользовавшись отсутствием в России демократии, объявляю дискуссию закрытой", – нервно пошутил он, вместе с тем во многом обрисовав последний довод собственного правительства: захлопнуть дверь и сделать вид, что все в порядке.

По правде говоря, в Кремле знают, что именно нужно сделать – но шансы на то, что это будет сделано, похоже, ускользающе малы. В мае, только придя к власти, Медведев говорил о существующей в России культуре "правового нигилизма", потребовал от охочих до взяток чиновников прекратить "кошмарить" бизнес и поклялся бороться с коррупцией – своего рода единственной в России индустрией, которая действительно растет. "Теневая экономика в России по объему превышает реальный сектор по крайней мере вдвое; мы доложили об этих цифрах президенту Медведеву", – говорит Кирилл Кабанов из неправительственной организации "Национальный антикоррупционный комитет".

Дела идут так плохо, что некоторые сторонники свободного рынка в России надеются, что хотя бы свободное падение цен на нефть сможет поколебать усиливающийся контроль Кремля над экономикой. Но более реалистичный сценарий состоит в том, что цены на нефть стабилизируются на отметке, достаточно высокой для того, чтобы сохранить существующее положение вещей, даже если в результате кредитного кризиса лопнут мыльные пузыри на розничном рынке и рынке недвижимости. В Кремле начинают понимать, что величие страны не сводится к одним только танкам – рынки тоже важны, и именно они становятся ахиллесовой пятой России.

Оуэн Мэтьюз, Анна Немцова