Есть ли у России стратегия внешней политики?

На модерации Отложенный

Рост силы России на внешнеполитической арене поставил перед ней ложную дилемму:
- либо демонстрация своей новоприобретенной силы Великой державы, что предполагает ответные "симметричные" и "асимметричные" удары;
- либо сосредоточение на формировании своей внешнеполитической миссии, выработка своего культурологического подхода к внешней политике, а это реализуется с помощью аккуратных действий, стремления по мере возможности во всем подчиняться внутренней логике и посылать миру те содержательные сигналы, которые необходимы для все возрастающей моральной роли России, без чего ей также Великой державой не быть.

Второе предполагает, что Россия в любой ситуации стремится остаться в рамках своей внешнеполитической миссии, которую, в частности, сформулировал Всемирный русский народный собор: "еще более очевидной, чем ранее, становится миссия нашей страны как державы, удерживающей мир от падения в пропасть беззакония и самоуправства". На начальном этапе внешнеполитического роста такая миссия упрощенно трактуется как отстаивание принципов международного права.

Эти две составляющие, сила и миссия, должны быть интегрированы. Только в этом случае у России появится внешнеполитическая стратегия. И создание такой стратегии - наша главная задача, к которой и приступает Российская Федерация.

К данному моменту Россия на мировой арене уже использовала каждую из составляющих по отдельности.

Она билась за следование принципам международного права, когда Америка готовила свою агрессию против Ирака или когда Запад отделял Косово от Сербии. Но тогда Российская Федерация могла противопоставить США и Европе только свою моральную правоту. Мы могли сколько угодно требовать соблюдения принципа территориальной целостности Сербии, но заставить другие страны подчиниться нам в этом вопросе было нереально. Чтобы добиться этого, надо было быть готовыми, хотя бы гипотетически, вступить в войну за права Сербии. Но мало того, что война за Сербию была бы физически невозможна, мы бы не смогли (что на данный момент принципиально!) позиционировать ее в рамках своей миссии, выставив себя в глазах многих стран мира, тоже нуждающихся в защите, как агрессора.

Именно это и продемонстрировала война в Грузии.

Она сделала нашу внешнеполитическую миссию менее очевидной. России удалось защитить от геноцида два народа, возможно, спасти десятки тысяч человеческих жизней и культуру этих народов. И, главное, у России появился повод показать, что за свои цели она готова воевать.

Но война с Грузией поставила Россию в сложнейшую ситуацию. Своими действиями Российская Федерация нарушила принципы международного права, и ее миссия как его защитницы нуждается теперь в серьезной корректировке (не возвращения к исходной точке, а именно в корректировке). Кроме того, Россия вступила в вооруженный конфликт с Грузией, страной, которая традиционно рассматривалась как близкая по вере и чья культура представляла собой неотделимую часть русской культуры.

Внешнеполитическое влияние и военная сила Российской Федерации должны быть согласованы с миссией России в мире. В данный момент - на отстаивании необходимости соблюдения принципов международного права. Это, конечно, не является миссией само по себе, но международное право необходимо сейчас России, как костыль необходим учащемуся ходить заново.

Пока наш мир еще слишком одноцветен, и это закономерно. Пусть сначала проявится хотя бы четкая картина реальности. Но для этого стоит, образно говоря, взять кисти и краски, и начать раскрашивать нашу арену внешнеполитического действия в те цвета, какие подсказывает наша культура и наша душа. Это сформирует культурологическую составляющую внешней политики и умножит наши силы, ибо мы будем четко знать, какие средства есть в наших руках. Это даст нам возможность понять культурные составляющие политики наших союзников и оппонентов и, опять же, придаст нам силы, ибо мы будем знать точки, на которые следует давить. И тогда Россия научится грамотно позиционировать применение своей силы.

Светлана Лурье