Что делать с детским алкоголизмом в России?

Детский градус. «Алкоголь мы тут сами делаем. Набираем в саду вишни, кладем в бутылку, наливаем воду, все бродит. И это мы пьем», — рассказывает 16-летний Максим, пациент наркологического детскоподросткового стационара. По данным Генпрокуратуры, в стране 178 тысяч детей-алкоголиков. Кто виноват и что делать — разбирался The New Times.

Вместе с Максимом в стационаре лечатся Света, Оля и Юля. Самой младшей, Свете, 15, самой старшей, Юле, 17. На троих у них страшный и необычный для столь юного возраста диагноз — алкоголизм. Юля здесь не первый раз. Она из детского дома. Пришла в стационар, как сама говорит, совершенно добровольно, пока остальные в летнем лагере. У Светы и Оли есть родители. Девочек доставили из милиции. «Как всегда. Ничего особенного. Пили пиво на пруду, а менты привязались».

Света: Алкоголь. Хорошо. От него весело. Прикольно. А здесь мне не нравится.

Оля: А мне хорошо. Меня бабушка на выходные забирает. Я там бухаю.

Света: Нам тут рассказывают, как влияет алкоголь. Я выйду отсюда, пить не буду.

Оля: А мне все равно. Я буду.

Света: Да, будет. У нее бутылки в глазах.

С бутылкой в школу

По данным Генпрокуратуры, в стране около 178 тысяч детей-алкоголиков. Речь не о тех, кто «перепробовал» пива на дне рождения старшего брата. В свои 14–16 лет эти подростки уже знакомы с похмельным синдромом и «белой горячкой».

Вероника Готлиб, заведующая московским городским детско-подростковым наркологическим отделением, считает, что цифра 178 тысяч сильно заниженная. С такими проблемами сами подростки обращаются крайне редко. Обычно их приводят к врачу родители или доставляют из милиции, когда их задерживают как правонарушителей и при этом регистрируют алкогольное опьянение. Многие из них употребляют пиво лет с 10, и это уже сознательно, а не из любопытства. Последнее время среди этих подростков все чаще встречаются дети из вполне благополучных семей. Мальчиков и девочек — почти 50 на 50. Екатерина Базанова

Городской детско-подростковый наркологический центр — единственное медицинское учреждение в Москве, занимающееся алкоголиками, наркоманами и игроманами, которым еще не исполнилось 17 лет (17–18-летними занимаются 18-я и 19-я наркологические больницы). Пациенты находятся здесь только добровольно. Обычно 2–3 месяца, иногда полгода. В центре всего 25 мест — и это при том, что только в прошлом году в милицию было доставлено более 14 тысяч пьяных детей.

Самому молодому пациенту-алкоголику 15 лет. В 15–16 лет эти подростки уже пережили алкогольный психоз. «Белая горячка» раньше считалась уделом алкоголиков со стажем. Бессонница, судороги, галлюцинации, панический страх, бред длиною в несколько дней. И это все у школьников. Алкоголь наносит по организму подростка три тяжелых удара: по сердцу, мозгу и детородной функции. Снижается реакция, интеллект, происходит эмоциональное расстройство, а яйцеклетки, накапливающие токсины, мутируют и теряют способность к оплодотворению. Несмотря на это, в общественном сознании пиво окончательно перешло в разряд прохладительных напитков, и тысячи детей и их родителей считают его альтернативой лимонаду.

По словам Вероники Готлиб, ее пациенты в основном употребляли, конечно, не водку, а слабоалкогольные коктейли и пиво. По словам врача, эти самые «ягуары» как будто для подростков и придуманы. «Яркая банка, сладенький вкус, парфюмерный запах... Они от чупа-чупсов в ярких обертках того же вкуса и запаха сразу переходят на коктейли».

За пивом бегают не оттого, что оно вкусное или хорошее, а потому, что оно в их сознании превратилось в повод для общения. А от содержимого ярких банок и бутылок прямая дорога к депрессиям, попыткам самоубийства и преступлениям. На учете в детских комнатах милиции Москвы за распитие алкоголя в общественных местах стоят 3513 подростков, 1000 из них — девочки.

Закон и порядок

Продажу алкогольной продукции лицам до 18 лет запрещает статья 16 Федерального закона «О государственном регулировании производства и оборота этилового спирта» и статья 2 закона «Об ограничении продажи и потребления пива». Но наказание за продажу алкоголя и даже за спаивание подростков строгим назвать нельзя. Продавщице, вручившей школьнику бутылку пива, грозит штраф 3 тысячи рублей, водки — 4 тысячи. В Москве действует закон «О лицензировании и декларировании розничной продажи алкогольной продукции», по которому за продажу спиртного несовершеннолетним магазин могут лишить лицензии на розничную продажу алкоголя. Решение о направлении в суд принимает департамент потребительского рынка и услуг. В 2007 году милицией по факту продажи спиртного детям и подросткам было составлено 902 протокола. В суд было направлено только 10 заявлений. И только 4 лицензии были аннулированы, действие трех прекращено. По российскому законодательству для постороннего человека поить ребенка водкой в общественном месте «стоит» максимум 1000 рублей, для родителей — до 2000.1

В западных странах наказание за продажу алкоголя детям намного строже. В США за продажу алкоголя несовершеннолетнему предусмотрен штраф до $4000, лишение лицензии или даже тюремное заключение до года. В Израиле за продажу алкоголя несовершеннолетним установлено наказание, предусматривающее тюремное заключение до полугода. Дальше всех пошла Швеция — до 6 лет тюремного заключения!

Назад в ЛТП

В последнее время в МВД и Госнаркоконтроле все чаще предлагают возродить принудительное лечение алкоголиков и наркоманов, детей и подростков в том числе. Чиновники хотят возобновить советскую практику лечебно-трудовых профилакториев (ЛТП). Эти «профилактории» были фактически местом лишения свободы, где основным методом лечения больного был принудительный труд. Средний срок пребывания в ЛТП — от 1 года до 2 лет. Принудительное лечение было отменено в 1994 году.

Главный врач городского детско-подросткового наркологического центра Олег Зыков считает советскую систему принудительного лечения «бессмысленной, глупой и подлой». Он уверен, что в Госнаркоконтроле и МВД вовсе не собираются спасать алкоголиков и наркоманов, а просто хотят дополнительного финансирования. Единственное, чего можно добиться подобным образом, это многократное умножение «людских трагедий», считает Зыков. Вероника Готлиб также не видит в этом смысла. Из детей они превратятся в озлобленных малолетних преступников. Детей-алкоголиков, считают врачи, бесполезно запирать за решетку или лечить насильно, надо менять среду, в которой они живут: город, который превратился в лабиринт из билбордов с рекламой алкоголя, телевидение, которое советует бежать за пивом, продавцов, которые легко вручают водку школьникам, взрослых, которые стараются всего этого не замечать.

Екатерина Базанова
______________

1 Статистика по Москве — из доклада Уполномоченного по правам ребенка в Москве.