Саркози и Медведев не нашли выхода из тупика?

Истинные отношения между людьми проявляются в мелочах. У Саркози, пока ему переводили очередной абзац из речи Медведева, вдруг зазвонила трубка. Француз, ахнув одними губами, телефон сразу выключил. Президент РФ укоризненно покачал головой и примерил гримасу недовольства. Президент ФР виновато развел руками и тут же окаменел, видимо досадуя на себя за то, что обнаружил слабость.

Обычно бывает по-другому. Публичная оплошность коллеги на переговорах вызывает доброжелательную улыбку с дальнейшей разрядкой напряженности. А мобильник как средство коммуникации – это вообще неиссякаемый источник дружбы между вождями и народами. Можно вспомнить, как тот же Саркози на саммите в Хайлигендамме, первой своей мировой презентации, заочно знакомил Путина с тогдашней женой Сесилией, передав ему трубку. А та, вот неожиданность, как раз лично знакомилась с Людмилой, супругой российского президента. Независимые эксперты умилялись.

На сей раз контакта не было. Саркози приезжал в Москву в дурном настроении, а Медведев был мрачен по определению: он в этот день как умел играл роль "ястреба". Настроение и роль диктовались обстоятельствами. Обстоятельства были непреодолимы.

Европейцы возмущены, но не готовы по-крупному ссориться с Россией, по крайней мере сейчас. И речь тут не только об энергоносителях. ЕС – организация неповоротливая, неагрессивная и по сути своей не склонная к жестким политическим разборкам с переходом к холодной, а то и горячей войне. Тем более с Россией, которая вызывает если не страх, то досаду и брезгливость.

К тому же у европейцев накапливаются вопросы к Михаилу Саакашвили, которого по справедливости трудно назвать только пострадавшей стороной в конфликте. Вместе с вопросами копится раздражение. Ведь если бы он, поддавшись на провокации или сам по себе, не затеял свою войну, то и Саркози не пришлось бы так мучиться, общаясь с кремлевским партнером.

У Медведева свои проблемы. Юрист во втором поколении и человек по натуре не слишком боевитый, он вряд ли доволен отведенной ему ролью. Как законник, Дмитрий Анатольевич не может не понимать, что Россия, бездарно пародируя НАТО, грубо попирает в Грузии международные нормы. (Да и сравнение с Косово хромает на обе ноги. Запад не провоцировал гражданскую бойню в Югославии; американцы не раздавали косоварам свои паспорта.) Как политик он унижен. Избранный президент России, Медведев бездарно пародирует Путина, надувая щеки и произнося брутальные слова.

Например, про Америку, которая тайно или явно способствовала "идиотской выходке" Саакашвили. У "нацлидера" это получилось бы лучше, да и слова он нашел бы не такие затертые.

Выхода из тупика у президентов не было, и они его не нашли. Самый больной вопрос – о территориях, отторгнутых у Грузии, - был снят по взаимной договоренности. Впрочем, на заключительной пресс-конференции оба сочли необходимым еще раз обозначить свои позиции. Для России, сказал Медведев, это решение является "безотзывным". Для ЕС, подчеркнул Саркози, оно остается неприемлемым.

А самый неотложный вопрос - о ликвидации российских блокпостов между Сенаки и Поти и о полном выводе российских войск с территории "старой" Грузии - стал проблемой сроков. Через семь дней и через месяц соответственно Медведев пообещал эти войска убрать. Впрочем, цену его словам Саркози уже знает: известные "шесть пунктов" их прежнего соглашения так до сих пор и не выполнены.

Однако это максимум того, на что сегодня способна Европа: уговаривать Медведева, понимая, что уговаривать некого. Поэтапно выдавливать федеральные войска хотя бы с тех территорией, которые в Кремле официально признают грузинскими. Это стратегия прагматиков, не желающих способствовать самоизоляции России и усугублять головную боль в бесплодных дискуссиях с коллективным нашим руководством, которое уже настолько прониклось идеей многополярного мира, что готово жить в нем почти в полном одиночестве – без ВТО, без НАТО, без ЕС, без ОБСЕ, без "восьмерки", без кредитов, без инвестиций.

Это по-своему разумная стратегия Европы с тем лишь изъяном, что ее разумность оценивается как слабость. А слабость в диалоге с Кремлем еще опасней, чем тотальная несговорчивость. Ибо сильных и несговорчивых в Москве только ненавидят, а склонных к компромиссу – ненавидят и презирают одновременно.

В общем, трели мобильного телефона, прозвучавшие в ходе пресс-конференции в подмосковном замке "Майндорф", были вдвойне неуместны. Это выглядело как неуважение французского гостя к протоколу. И как намек на то, что ничего ценного в речах Медведева Саркози услышать не ожидал. Хотя на самом деле, конечно, он просто забыл выключить трубку. Однако в мелочах проявляются истинные чувства, и после звонка у обоих сдали нервы.