Россия исчезает с мировой туристической карты

Наша страна с каждым годом становится все менее привлекательным местом для иностранцев — прежде всего для туристов. Объемы въездного туризма в Россию заметно падают уже пять лет подряд — в 2003 году в страну въехали 3,1 млн туристов, в прошлом, 2007 г. — лишь 2, 2 млн. Сокращается не только поток туристов, но и общий въезд иностранцев — в том числе тех, кто едет к нам жить и работать.

Это происходит на фоне бурного роста глобального рынка туристических услуг. Мало кто у нас отдает себе отчет в том, что турбизнес сегодня — это уже 10% мирового ВВП. В 2006 году в мире совершили турпоездки 820 млн человек (т.е. на Россию пришлись жалкие 0,3%). Для ведущих туристических дер- жав мира индустрия отдыха и путешествий — крупный кусок национального дохода и процветания. Сравните российские 2 миллиона 200 тысяч интуристов с мировыми лидерами: Франция — 80 миллионов (больше, чем население страны), Испания — 50 миллионов, Китай — более 40 миллионов, Италия — 35 миллионов. Наши менее 7% доли в ВВП от туризма — позорно низкий показатель для страны, на словах стремящейся диверсифицировать свою экономику. Имея в своей сокровищнице Москву и Питер, Соловки и Валаам, Волгу и Байкал, Алтай и Камчатку, «Золотое кольцо» и Куршскую косу, допустить ежегодное снижение турпотока в страну — это надо изрядно постараться!

Причины туристического упадка России хорошо известны, в том числе и ответственным за это чиновникам. Рейтинг конкурентоспособности России на мировом рынке туристических услуг — лишь 68-й из 124 стран (мировой лидер — Швейцария). Хуже всего обстоит у нас дело с работой правоохранительных органов (в лучшем случае не помогут, если возникнут проблемы), с отношением к иностранцам «простых людей» (что совсем неудивительно на фоне регулярных ксенофобских кампаний, организуемых властями). А еще плохой визовый режим, ужасные дороги, дефицит и дороговизна гостиниц.

Легко убедиться, что большинство из отпугивающих иностранцев факторов напрямую зависят от государства и его политики. Как правило, за каждым безобразием стоят корыстные интересы ведомств и отдельных чиновников.

Например, только стремлением зарабатывать побольше денег со стороны МИД России можно объяснить бредово высокую стоимость российских виз: 100 — 300 долларов для граждан США, 75 — 100 долларов для канадцев, 70 долларов — для англичан, 150 долларов для китайцев, 50 — 105 долларов для братьев-болгар и т.д. МИД зашибает большую деньгу, а национальные интересы России, состоящие в привлечении наибольшего числа туристов и доходов от них, приносятся в жертву интересам этого ведомства.

Правоохранители, в свою очередь, «рубят» свою «капусту». В январе 2007 года вступил в силу новый закон о пребывании иностранных граждан на территории России. Если раньше иностранцу, живущему в России, нужны были две бумажки (годовая виза и регистрация по месту жительства), то теперь — уже три (добавилась миграционная карта ФМС). Но главное — теперь, уезжая более чем на два дня, надо всякий раз выписываться, а потом вписываться обратно. Как-то мой немецкий приятель поехал к родственникам жены на Алтай и надумал там поездить по Алтайским горам. Ни одна гостиница его не хотела регистрировать, как и местная милиция (он вообще был первым иностранцем, которому пришло в голову явиться в отделение — во исполнение закона). Когда он спустя две недели приехал в барнаульский аэропорт лететь в Москву, его, ясное дело, задержала милиция — за отсутствие регистраций по маршруту. Конечно, мой знакомый благополучно улетел. Понятно — за крупную взятку. А как иначе? А сколько еще разнообразных возможностей «срубить» с иностранцев денег дают наши, написанные самими ведомствами и проштампованные депутатами законы!

Кроме того, процедура регистрации временного пребывания иностранцев, не нужная никому вообще или в крайнем случае которая должна быть быстрой и элементарной, занимает не менее чем 2—3 дня, — когда уже часто пора улетать. Гостиницы, которые допускают неточности или задержки в подаче сведений в ФСБ, жестоко штрафуются — тем самым их фактически отваживают от приема иностранцев. Система, скорее всего, сознательно скроена так, что все требования законодательства на практике выполнить невозможно. И их приходится обходить, само собой, не бесплатно. Для сравнения: в Германии, имея визу, можно жить и передвигаться, не регистрируясь, в течение трех месяцев — и так практически во всех странах мира, кроме России!

Заплатив за дорогую визу, бегая от милиции, убивая целые дни на бессмысленные бумажки, трясясь по плохим дорогам, проживая в не по комфорту дорогих гостиницах и еще рискуя при этом попасть на нож российских бритоголовых, иностранец должен быть настоящим философом, чтобы суметь при этом еще и получить удовольствие. Неудивительно, что они буквально «делают от нас ноги» — по дорожке, расстеленной вороватыми руками российских чиновников.

Хороши и российские пограничники с таможней. Особенно они «хороши» на сухопутных автомобильных переходах. Мы привыкли к однотипным репортажам о многокилометровых пробках со стороны России и Белоруссии — на рубежах с Польшей или Финляндией. Годами там творятся безобразия — и никакого видимого прогресса. Но вот мои личные впечатления с российско-монгольского перехода в Ташанте на Алтае, на знаменитом Чуйском тракте.

Из 12-дневной экспедиции в Западную Монголию полный рабочий день был убит на переход границы — туда и обратно. Это при том, что очереди практически не было.

Утром (заранее зная, что уйдет уйма времени) в 9.30 приехали в Ташанту. Сначала пограничник переписал всех по паспортам (у нас была экспедиция из 30 человек на 6 машинах). В 9.50 начали проходить таможню. Декларация на каждую машину. Составление списка въезжающих — на каждую машину отдельно. В 10.00 вытащили все вещи, рюкзаки на асфальт. Осмотр вещей, машины. С 10.00 до 10.30 — мы впятером (наша машина) — прошли паспортный контроль. Проверяющая мой паспорт долго долбила по клавише компьютера, что-то там сверяя. Спустя час после заезда в Ташанту выехали с пропускного пункта на пограничный перевал Дурбэт-Даба в отличном настроении — прошли все процедуры за час! Спустились с перевала на монгольский пропускной пункт Улан-Юрт. Там все было еще проще — пограничники и таможенники сплошь женщины. Все улыбаются. Простая декларация, быстрый штамп в паспорте — все за 30 минут, — в 2 раза быстрее, чем у наших.

Прошли 3 машины из шести, в хорошем расположении духа ждем остальных. Зря, однако, радовались — остальные приехали только через 3 часа! Причина — у наших погранцов и таможни начался обед. Обедать они ездят из Ташанты в Кош-Агч за 67 километров ежедневно! В итоге обед затягивается на два и больше часов. Само собой, никому в голову не приходит организовать питание на месте, чтобы людям удобнее было проходить границу. Хорошо летом — а зимой, на высоте 2110 метров, в 50-градусный мороз, с сильным ветром, когда люди часами стоят у закрытых ворот?

Мне рассказывали историю, как два монгола зимой на «Жигулях» в сорокаградусный мороз прошли монгольскую границу, спустились с перевала к нашим — а там замок. Вообще никого! Сидели всю ночь в машине — как выжили, непонятно. Те, кто часто ездит через Ташанту, в один голос говорят: в среднем потеря на нашем переходе 5—6 часов — что в одну, что в другую сторону. Мы в первый день потеряли 5,5 часа (в 11 раз больше, чем у монголов!). На монгольском переходе нам все улыбались и все говорили по-русски. Само собой, на нашем никто не улыбался, по-монгольски никто не говорил. На монголов орали, а те жались по углам со своими клетчатыми баулами и мелкими детьми.

На обратном пути попали на монгольский обед в Улан-Юрте — с 12.40 до 14.25 (хотя положен час — с 13 до 14). Зато после обеда первые 3 машины прошли монгольскую границу за фантастические 15 минут! (А вся экспедиция — меньше чем за 40 минут.) В 15.15 подошли к российским воротам — впереди было 8 машин. Пока проходили передние машины (уже отстоявшие весь «обед» — больше двух часов!), нам облили колеса дезинфицирующей жидкостью. Водители заполнили «Талон контроля при въезде» (пограничный контроль, транспортный контроль, таможенный контроль).

Мы въехали на площадку досмотра в 16.20. Затем паспортный контроль, к медику, таможня (узкий коридор, забитый, так что не пройти, людьми, мешками, рюкзаками, помятыми коробками), досмотр вещей ровно в 17.00 — мы выехали с пограничного пункта, т.е. затратили 1 час 45 минут (снова в 10 раз дольше, чем у монголов).

Итого на переход нашей границы туда и обратно — 7,5 часа — полный рабочий день! И это — при хорошем отношении! У монголов — меньше двух часов плюс улыбки и дружеское общение по-русски.

Перепроверил на примере российско-казахстанской границы — там же, на Алтае. Мои друзья из Барнаула этим летом ездили отдыхать в Казахстан. Ехали на одной машине впятером. Границу проходили в алтайском поселке Кулунда (переход с казахстанской стороны — Щербакты). Там все попроще, так как с Казахстаном безвизовый режим. Тем не менее в отсутствие очереди туда на российской границе потеряли два с половиной часа, обратно — полтора. У казахов все было в два раза быстрее. Спросил у друга: почему? Ответ: казахи работают быстрее, два окна вместо одного, внимательнее к людям — реально стремятся помочь людям проехать быстрее. Еще абсурд: там с казахами разница во времени один час, но время обеда не синхронизировано. То есть у них обед заканчивается, у нас как раз начинается. Опять выходит два часа потери — никто не чешется.

Вряд ли все это не знают чиновники, ответственные за развитие российского туризма. Например, только что покинувший пост глава Ростуризма, видный питерский чекист и, как упорно утверждают слухи на рынке, человек, очень близкий к одному из крупнейших российских туроператоров, господин Стржалковский. Под его «руководством» рынок тихо загибался, из-за удорожания авиабилетов резко сократился выездной туризм, а описанный беспорядок внутри России продолжает угнетать въездной, на который турфирмы могли бы опереться в ситуации кризиса. Что мешало г-ну Стржалковскому оперативно решать очевидные организационные проблемы со своими коллегами — чекистами в МВД, ФПС, таможне, МИДе? Однако складывалось впечатление, что он куда больше был занят борьбой с конкуренцией на рынке, введением надуманных регулирующих норм, ухудшающих и без того невеселую картину на рынке. «За работу не стыдно, потрудился успешно», — без излишней скромности оценил свою руководящую деятельность г-н Стржалковский.

Владимир Рыжков