Россию спровоцировали?

"Российский президент Медведев все же пошел на это: Российская Федерация официально признала самопровозглашенные республики Южная Осетия и Абхазия. Тем самым Россия нарушила международное право, - формулирует со всей ясностью вопрос эксперт "Немецкой волны" Инго Маннтойфель. В этом рауте Америка нас обыграла. Звучит парадоксально, но это именно так. Целью Америки была не защита Грузии, а совершение Россией шага, который весь мир безоговорочно признает противоправным. Ее цель - разрушить правовой мир и заменить его собственной конструкцией.

До сих пор именно мы защищали международное право, давшее возможность выжить и стать на ноги многим государствам, столь ревностно, что американские идеологи, такие как советник Джона Маккейна Роберт Кейган, посчитали, что международное право - это прямая функция, вытекающая из авторитаризма. А в таком случае миссия Америки состоит в том, чтобы его разрушить и заменить некой "Лигой демократий", в каждом случае действующей по своему произволу, исходя из своего представления о справедливости, и никто, кроме маргиналов, не посмеет им противостоять.

Для того Америке важно, чтобы какие-либо крупные внешнеполитические субъекты параллельно с Америкой нарушали бы международное право раз за разом, чтобы, в конце концов, выяснилось, что международное право не работает и отнюдь не по вине одних лишь Соединенных Штатов, что это объективная реальность современного мира, где власть вновь переходит к сильному.

Игра велась вокруг Косово. Самая удобная территория: легитимности в предоставлении независимости никакой, зато по судьбе бедных косоваров можно выдавить слезу. Прошлой весной, да еще раньше, позапрошлой осенью пошли слухи о намечающейся большой российско-американской сделке по ведущим вопросам внешней политики. Шептались, что Косово Штаты разменяют на Абхазию. Согласившись на размен, Россия поступила бы вопреки международному праву, тем самым, изменив своей нарождающейся миссии в мире, как защитника мировой справедливости, основанной на международном праве.

Тогда Америка переключилась на Евросоюз, действуя гораздо тоньше, применив принцип политических провокаций. Мы писали об этом на сайте "Русского журнала", в статьях "Шаг в сторону от миропорядка" и "Как США с Европой поссорились", поэтому напомним лишь, что под внешнеполитической провокацией мы понимаем такой механизм взаимодействия внешнеполитических субъектов, который строится на том, что в ходе коммуникации между ними смысл некого аспекта реальности, сам по себе поддающийся разным интерпретациям в различных логиках, перескакивает из одной логики в другую, и с ним связывается весь комплекс ассоциаций, закрепленный в другой логике. Параллельно начинают существовать как бы две реальности, соотношения между которыми временно не определено. Потом одна из реальностей начинает доминировать и порой провоцируемый сам не замечает, как начинает говорить прежние свои слова, но вставлять их в новый контекст.

Так, в свое время, справедливая посылка, что Сербия находится в Европе и стремиться в Евросоюз, а, следовательно, должна прислушиваться к мнению своих европейских соседей, а последние имеют определенный моральный приоритет в выдвижении предложений по выходу из кризиса, стараниями Америки превратилась для европейцев в абсолютно ложную: раз дело происходит в Европе, то что хочу, то и ворочу. И те зачастую неписанные связи, которые действуют внутри Евросоюза, начали восприниматься как международное право. Раздражал интерес к "домашней" европейской теме со стороны Америки, а Америка это раздражение умело стимулировала. Возрастал гнев на якобы стремящуюся утвердиться на Балканах Россию. Так родилась идея европейской и только европейской миссии из полицейских, судей, прокуроров, которая возьмет под свой контроль ситуацию в Косово.

В ответ Америка была спровоцирована в свою очередь, упустив из виду, что европейцы существуют как бы в двух измерениях. Подогреваемая Америкой в период перебранки вокруг Косово идея о том, что европейские домашние дела должны решаться европейцами, на тот момент вынудившая Евросоюз поступить вопреки собственной идентичности, теперь была использована для укрепления этой идентичности. Таким образом, прием новых членов НАТО на европейской территории странами "старой Европы" стал рассматриваться как европейский вопрос, решать который должна именно Европа.

Далее Америка должна была найти ход, чтобы показать европейцам, что они свои европейские вопросы сами решать не в состоянии. Тут США вновь потребовалось спровоцировать Россию.

Надо отметить, что Россия дала соответствующую зацепку. Еще осенью глава российского МИДа Сергей Лавров заявил, что строительство ПРО в Польше и Чехии, равно как признание Косово будут рассматриваться Россией как "красная линия". Проблема состояла в том, что никто не мог ответить, а что там за "красной линией". Можно было сколько угодно выражать свою поддержку неделимости Сербии, но заставить другие страны подчиниться в этом вопросе российской позиции было абсолютно нереально. Потому что, чтобы добиться этого, надо быть готовым, хотя бы гипотетически, вступить в войну за права Сербии. Однако произнесенная недостаточно продуманная угроза толкала Россию к действиям, она боялась показаться "бумажным тигром".

По инициативе России в Совбезе ООН принимается резолюция, подтверждающая статус-кво в том, что касается миротворцев СНГ в Абхазии и Южной Осетии, причем в резолюции, подчеркивали комментаторы, содержался призыв помочь этим республикам в экономическом развитии.

Что Америка тоже поддержала. Следуя этой резолюции, но в явно гипертрофированной форме, Россия принимает документы, обеспечивающие развитие этих республик и сближение их с Россией, демонстрируя этим, что еще больше берет их под свое крыло, оберегая от опасности. Начинается волна провокаций с грузинской стороны, определенная провокационность проявляется и Россией, особенно когда Сергей Лавров призвал Грузию и страны, которые "тянут" Грузию в НАТО, понять, что в двух случаях: в случае нападения на непризнанные тогда еще республики и в случае вхождения Грузии в НАТО Россия рассмотрит вопрос об их признании.

Оставалось подогреть до соответствующего градуса Саакашвили. Отдать приказ Саакашвили совершить нападение на непризнанные республики, чтобы он на свой страх и риск попытался решить свою территориальную проблему. Американцам было безразлично, как пойдет дела у ее протеже, им важно было толкнуть Россию к обещанному ею признанию двух республик.

Американцам не была нужна война, им нужен был скандал. Они могли, безоглядно обвинив России в нарушении международного права, сослаться на шестой пункт документа Медведева-Саркози, призывающий мировое сообщество обсудить статус двух республик (в русском варианте) или обеспечение безопасности Южной Осетии и Абхазии (в грузинском варианте).

Обсуждение бы ни к чему не привело, как и следовало ожидать, но дало возможность еще раз продемонстрировать несовершенство международного права и показать, что сама Россия его всегда готова нарушить. Нет больше в мире белых и пушистых. Требуется иной миропорядок.

Россия, однако, была готова к войне готова, и уже в конца апреля - начала мая стал как-то вполголоса, но вполне внятно обсуждаться вопрос о замене российских миротворцев на международных.

Эти нашептывания практически ни к чему бы привести не могли, поскольку в мире столько войн и конфликтов, что "запасных" миротворцев ни у кого нет. Но это было началом замышлявшейся американцами внешнеполитической провокации против России.

Дело отчасти в том, что даже непроизвольно, когда мы говорили об Абхазии и Южной Осетии, мы говорили о потенциально своих территориях, то есть, о вопросе по существу внутриполитическом, в основе которого лежала культурная тема - "дружба народов". Тем самым мы выносили на внешнеполитическую арену свою внутреннюю тему. Но логика внутренней политики отлична от логики политики внешней. И их смешивание не ведет к прояснению сути собственной внешнеполитической миссии. Более того, эта ситуация может провоцировать дополнительный рост внешнеполитической напряженности. Что и заставило нашу армию быть готовой в любой момент отбить агрессию, а американцев, в свою очередь, попасться на провокацию, наступить на ими же брошенные грабли: как выяснилось, они даже не вели особого наблюдения за районами, где проводилась концентрация российских войск. Россия любезно предоставила им самим роль "бумажного тигра".

Но мы все - заложники сложнейшей ситуации. Сегодня миссия России как защитника международного права нуждается в серьезном осмыслении и возможной корректировке. Кроме того, Россия вступила де-факто (но не де-юре) в вооруженный конфликт с Грузией. Страна, которая традиционно рассматривалась как нам подзащитная, стран с нами единоверная. Да и, положа руку на сердце, кто еще есть в мире кроме русских, для кого грузины представляют самостоятельную ценность, не функцию, каковой она в данный момент является для Америки, а культурную ценность, без которой русская культура чем-то неполна?

Америка оказалась в ситуации, когда ей требуется вся изворотливость, чтобы избежать непосредственного втягивания в войну. Будем надеяться, что речь не идет о ядерной войне, но прямое столкновение американцев с русскими - невиданный прецедент, и никто не знает, чем он обернется.

Но с другой стороны, здесь есть и свой плюс. Путь к партнерским отношениям с Западом, а, прежде всего, с Америкой, лежит через риск глубокого и, возможно, опасного конфликта. Америка должна понять со всей ясностью, что альтернатива союзничеству может стать война. Как это было в предыдущую эпоху. В некотором смысле события должны как бы отмотаться назад, в мир, где рушился Советский Союз, и должна быть предпринята "попытка номер два" конструирования мира после Холодной войны. При крушении СССР у России и Америки могло возникнуть тесное и дружественное партнерство, но этого не произошло. Теперь, хотя это и опасно, следует хотя бы в ограниченном формате воспроизвести давнюю ситуацию. Без этого нас будут "мелко видеть" и серьезного равноправного партнерства мы не получим, участвовать в создании новой мировой архитектуры не сможем.

В ситуации роста внешнеполитической конфронтации, перед Россией стоит дилемма (или псевдодилемма): либо она демонстрирует на мировой арене свою новоприобретенную силу, давая сдачи, как теперь выражаются, "симметрично" или "асимметрично", без чего ей Великой державой не быть, либо сосредотачивается на формировании своей внешнеполитической миссии, формирует свой культорологический подход к внешней политике, действуя аккуратно и посылаю миру те содержательные сигналы, которые необходимы для ее все возрастающей роли, без чего так же Великой державой не быть.

Эти две составляющие - силовая и идеальная - должны быть интегрированы друг в друга. В Сербии мы испробовали второй путь, и ничего не добились. В Грузии - первый, но добьемся ли более того, что потеряем?

Это новые уроки для нашей дипломатии.

Светлана Лурье