Почему Запад притворяется, что готов пойти в бой за Грузию?

На модерации Отложенный Дэвид Милибэнд и Дэвид Кэмерон хотят, чтобы Грузия вступила в НАТО. Это желание неверно, ибо опасно и не принимает в расчет уроки истории.

Наступая на пятки Николя Саркози и Кондолизе Райс - скорее всего, чтобы самому попользоваться перепавшей им всемирной славой, - вчера в Тбилиси прибыл лидер Оппозиции Дэвид Кэмерон (David Cameron), каковая возможность была ему предоставлена за то, что его слова о грузинском кризисе прозвучали еще воинственнее американских. А это должно уже насторожить тех из нас, кому вскоре, возможно, предстоит жить при правительстве тори.

По официальной позиции Вашингтона, расширение НАТО к границам России было не чем иным, как распространением демократии в самых благих целях. 'Определение собственной ориентации в сфере безопасности - право грузинского народа и грузинского правительства', утверждает первый заместитель госсекретаря Курт Волкер (Kurt Volker). Волкеру вторит и американский спецпредставитель Мэтью Брайза (Matthew Bryza): по его словам, если бы Грузия была уже в НАТО, Россия в жизни бы на нее не напала.

И если Гордон Браун и Дэвид Милибэнд (David Miliband) пробормотали какие-то банальности о том, что кризис - это плохо (хотя в прошлом Милибэнд проявлял склонность поощрять натовские устремления Грузии), то Кэмерон обошел их, что называется, на круг, заявив, что движение Грузии в НАТО необходимо ускорить. Его слова настолько взбудоражили грузин, что те сразу же устроили ему встречу со своим послом в Лондоне - и тут же пригласили его на Кавказ, чтобы и он мог покрасоваться перед телекамерами.

В том, что нынешний кризис продемонстрировал безжалостность и жестокость русских, сомневаться не приходится - но об этом мы и так знали, спросите хоть тех же чеченцев. Еще он показал, насколько ограниченны в таких случаях оказываются возможности США: хотя Джордж Буш, Дик Чейни и кабинетные воины из их политологических центров как могут показывают, что России их не запугать, до каких-то практических действий дело что-то не доходит. 'Мы не поедем на Олимпийские игры в Сочи' - в качестве оружия сдерживания это как-то не звучит.

Но в первую очередь этот кризис показал, насколько непоследовательной оказалась политика Запада после окончания 'холодной войны', и, пусть слишком поздно, он поднял-таки вопрос, какой цели служит сегодня НАТО. Именно об этом должна говорить сегодня действительно серьезная оппозиция.

В 1949 году Организация Североатлантического договора была создана странами Западной Европы, из которых Великобритания была на тот момент самой мощной в военном отношении, и Соединенными Штатами для защиты Европы от советской агрессии - это был договор коллективной обороны, составленный по принципу 'один за всех и все за одного'. По условиям этого договора, 'вооруженное нападение на любого Члена в Европе или Северной Америке считается нападением на всех Членов. . . в случае, если кто-либо подвергнется такому нападению, каждый Член. . . помогает стране или странам, против которых такое нападение было направлено, всеми средствами, какие сочтет необходимым, включая использование военной силы, с целью восстановления и поддержания безопасности в Североатлантическом регионе'.

Эта цель была достигнута на сто процентов. Сорок лет спустя пала Берлинская стена, начала разваливаться Советская Россия, а вместе с ней распалась и ее империя. Очевидного предназначения у НАТО не осталось, и в этот момент ее было бы логично распустить. Однако она продолжала развиваться - и превратилась, причем практически никто этого не заметил, в инструмент политики США, одновременно став для Тони Блэра способом удовлетворения его одержимости 'гуманитарными интервенциями'.

Весной 1999 года он из кожи вон лез, чтобы оправдать натовские бомбардировки Сербии: 'На Западе никто из тех, кто видел, что происходит в Косово, не может сомневаться в оправданности военных действий НАТО. . . [Достаточно спросить] любого, кто видел слезы на лицах сотен тысяч беженцев, потоком текущих через границу; любого, кто слышал душераздирающие истории о творимых там жестокостях'.

Но пусть даже Блэр прав в том, что жестокость, творимая властью в дальних странах, оправдывает вооруженное вторжение в эти страны - а этот принцип изначально был 'о двух концах', потому мы с ним и оказались по уши в иракской катастрофе, - при чем здесь НАТО? Разве 'слезы на лицах беженцев' как-то превратились в 'вооруженное нападение на любого Члена'? И как надо было учить географию, чтобы, например, Афганистан превратился в часть 'Североатлантического региона', в которой понадобилась операция НАТО?

Еще до этого началась чрезвычайно опасная политика расширения НАТО - и часто оно проводилось по причинам весьма неприличного характера. Например, в Чикаго Билл Клинтон, решив проявить щедрость, пообещал делегации американцев польского происхождения, что Польша войдет в НАТО - и она вошла. И это лишь один из многих примеров того, как это самое 'происхождение' настолько давит на внутреннюю политику Америки, что пагубно отражается на внешней.

Так бездумно НАТО дожилась до того, что включила в свой состав не только страны бывшего Варшавского договора Польшу, Венгрию и Болгарию, но и страны Прибалтики, которые всего двадцать лет назад были частью бывшего Советского Союза. Чтобы увидеть в этом целенаправленную провокацию в адрес раненной и озлобленной страны, вовсе не надо быть русским националистом. При всей своей жестокости и грубости Россия - это страна, имеющая законные национальные интересы, в том числе в сфере безопасности. Поэтому, когда кто-то начинает заигрывать с мыслями о приеме Грузии в НАТО, поневоле возникает вопрос, а как отреагировали бы США, если бы Брежнев предложил Мексике членство в Варшавском договоре? Да, иногда российская политика смотрится несколько параноидально - но, как говорится, даже если вы параноик, кто сказал, что у вас нет врагов?

Никто и не вспомнил о том, что, если приложить к действительности фундаментальный принцип, на котором строилась НАТО, то, случись какой спор между сторонниками 'культурного воссоединения' на российско-латвийской границе, он должен был бы превратиться в вооруженный конфликт с участием НАТО - очевидный абсурд. Что касается утверждения Брайзы о том, что, если бы Грузия уже являлась членом НАТО, то Россия побоялась бы на нее нападать, то оно, к счастью, носит чисто теоретический характер, и даже в этом качестве весьма и весьма спорно. А Кэмерон - он что, действительно хочет, чтобы те остатки нашей армии, которые еще не обескровлены окончательно, отправились на Кавказ воевать с Россией?

Чтобы пролить чуть-чуть холодной воды на разгоряченные иллюзиями головы, потребовался не кто-нибудь, а бывший министр иностранных дел в правительстве консерваторов. В пятницу сэр Малькольм Рифкинд (Malcolm Rifkind) очень жестко выступил против тех, кто позволяет себе бросаться угрозами о применении силы, когда в исполнение эти угрозы в данный конкретный момент привести явно нет никакой возможности. Кстати, еще в четверг он заявил:

- Думаю, теперь и в Соединенных Штатах, и в Соединенном Королевстве, и в других странах Западной Европы многим придется очень серьезно задаться вопросом, а насколько, в сущности, для них важна Грузия. Тут начались разговоры о том, что Грузия должна войт в НАТО, и, если бы она уже была членом НАТО, то ничего этого бы не случилось, и так далее, и тому подобное. Честно говоря, звучит совершенно неубедительно.

Сэр Малькольм говорит, и говорит истинную правду:

- Соединенные Штаты, Великобритания, Франция и Германия не будут воевать с Россией из-за Южной Осетии, как бы мы ни сочувствовали народу Грузии. Мы сочувствуем Тибету, сочувствуем Зимбабве, но мы не думаем о том, что эти проблемы можно решать военными средствами. Поэтому членство в НАТО - это не решение проблемы.

Неужели уже слишком поздно, и наши политики уже не вспомнят, как когда-то говорили так же - просто, серьезно и со здравым смыслом?