100 дней Дмитрия Медведева

Цели, ценности, приоритеты, метод, акценты, имидж и стиль нового президента сформированы. Медведев - либеральный консерватор, проводящий прагматичную политику в интересах большинства населения.

За 100 дней, прошедших со дня вступления в должность президента России, Дмитрий Медведев успел удивительно много. Он инициировал судебную реформу и национальный антикоррупционный план, выступил против того, чтобы власть "кошмарила" бизнес, предложил мировому сообществу пути преодоления финансового кризиса и сформулировал собственное - весьма оригинальное - видение новой концепции общеевропейской безопасности. Президент действует целенаправленно и открыто, он методичен, последователен, спокоен и работоспособен - в этих в принципе весьма немудреных, но очень редких для России чертах политического стиля, наверное, и заключен секрет быстро ставшей очевидной эффективности его работы.

Цели Медведева ("цели развития Российской Федерации" - он сформулировал их, отвечая на вопросы журналистов перед встречей G8 в Японии) способны разочаровать идеократов:

1) превращение России в развитую страну "с хорошей, сильной экономикой";

2) эффективная социальная сфера, "которая устраивает наших людей";

3) преодоление бедности;

4) преодоление коррупции;

5) выстраивание дружеских отношений "с нашими международными партнерами".

А курс руководства страны должен быть, по Медведеву, "сбалансированным, без каких-то причуд и изгибов".

Во всем этом есть и гуманизм, и прагматизм, и консерватизм (см. раздел "Десять акцентов Медведева"). Целеполагание президента опирается на хорошо проработанную содержательную и ценностную базу. Но квинтэссенция заявленного очевидна: ставя перед собой и нацией цели, он не навязывает никому кажущихся ему привлекательными отдельных идей или системных идеологий. Медведев отвечает на реальные вызовы, стоящие перед страной. Не больше, но и не меньше.

В понимании президента национальные ценности прежде всего должны соответствовать традициям, национальной идентичности, быть органичными. Да и о своих собственных ценностях Медведев говорит именно в контексте их органичности: "у меня есть определенный набор базовых ценностей, привитых мне еще в университетские времена".

Путин избегал разговоров о ценностях. Они, безусловно, есть и у него, но премьер всегда предпочитал, чтобы они, подобно негативу, проявлялись в деле. Медведев действует иначе - он предпосылает ценностный набор собственному президентству.

Итак, "базовый набор" Медведева:

1) верховенство закона и борьба с правовым нигилизмом;

2) государство должно быть правовым;

3) "экономика" - значит экономика рыночная;

4) "право собственности подлежит безусловной защите".

Заметив, что человек "более многообразен, чем тот лейбл, который на него обычно наклеивают", президент тем не менее дал критикам право самим нашить этот самый лейбл на мешок с его "базовым набором". Сделаем это и мы: по заявленным ценностям Медведев - либеральный консерватор.

Еще занимаясь национальными проектами и проводя предвыборную кампанию, Медведев выбрал метод, который мне уже приходилось описывать, - "большой контур". Став президентом, он продолжает делать на него ставку. Подробный и довольно откровенный диалог с различными группами населения и элит о ситуации в политической, экономической, социальной областях становится основой национальной повестки дня. Она по определению широкая, детально-педантичная (вспомним вопросы о выполнении поручений, которые дотошно задает чиновникам президент).

Какие меры будут положены в основу практической политики? Что конкретно изменится к лучшему в экономике в целом, в отраслях и регионах, в жизни конкретного человека - "человека большинства"? Медведев старается максимально подробно ответить на эти вопросы. Выступая в различных аудиториях, он не только доносит детали своего понимания ситуации, но и, так сказать, расширяет свое политическое пространство, вовлекая в орбиту влияния все новые группы населения и элит. При этом главной опорой Медведева было и остается новое большинство, сформировавшееся по итогам парламентских и президентских выборов. Оно, как Россия Сибирью, постоянно "прирастает" сторонниками.

Для того, чтобы новое большинство продолжало быть постоянным фактором российской политики, а сама политика была эффективной, Дмитрию Медведеву нужно постоянно сплачивать его. И вряд ли можно сплотить его лучше, чем говоря о долгосрочных целях, ценностях и конкретных шагах по решению наиболее острых общественных проблем. Чем превращая лояльные группы населения и элит в национальную модернизаторскую коалицию. А именно это и делает сегодня Дмитрий Медведев.

Медведев однозначно подтвердил тождество национальных целей и приоритетов на ближайшие 15-20 лет с теми, что были заявлены Владимиром Путиным восемь лет назад. В этом - очевидная преемственность. В чем же отличия? Глава государства дал ясный ответ - в акцентах и в стиле: "акценты и внутренней, и внешней политики... безусловно, будут меняться... у каждого президента свой стиль. В противном случае и люди бы не различались, и гражданам нашим было бы скучно... Но это стилистические оттенки".

Политический стиль Медведева, конечно, отличается от стиля Путина. Если попытаться охарактеризовать его максимально кратко, то это - "плавное течение" (собственные слова президента). Интересен контекст, в котором прозвучало это словосочетание: "Административная реформа в каждой стране продолжается бесконечно... Другое дело, что есть как бы всплески реформирования, когда принимаются решения по структуре, по набору министерств и ведомств, по персоналиям, - и бывает плавное течение". Плавно - не значит "вяло"; плавно - значит "спокойно и сильно".

Медведев играет "в долгую" и принимает решения, исходя из комплексного анализа, проведенного специалистами, перспективного планирования и долгосрочного понимания национальных интересов. Будучи доброжелательным, он отнюдь не "добр" (то есть податлив) a la Горбачев. Он сдержан и недемонстративен в общении. Всегда готовый к диалогу, в главном он никогда не отступает от заранее сформулированной позиции. Публицисты середины прошлого века наверняка назвали бы его "скрытным".

Стиль нового президента - это совершенно очевидно - устраивает новое большинство. Но он разочаровал ту небольшую группу элиты, которая ждала нового "похода на выучку" к Западу, возвращения олигархических групп и несистемных политических игроков, ограничения влияния власти на политический процесс.

Ну а ставшая почти общим местом "мягкость" Медведева - уж точно миф. Например, внешнеполитический курс, сформулированный новым президентом в Берлине, Петербурге и на Смоленской площади, основан почти исключительно на международном праве и экономических интересах России. Стилистически это означает жесткий диалог. И - торг: если в чем-то уступаем, значит, где-то приобретаем.

Медведев с гневом отвечает тем, кто предпочитает прикладывать к национальным демократическим институтам "универсальные лекала демократии", так сказать, продавать России ценностный суповой набор для всех: "мы не банановая республика, где нам предлагают способ приобщиться к ценностям". А сторонникам "передела" телевизионного пространства по политическим квотам президент говорит ясно и недвусмысленно: "в каждой стране есть набор политических "лузеров", которые считают, что их средства массовой информации несовободны, потому что они не представлены там каждый день. Но это их собственные проблемы, а не проблемы СМИ". Ожиданий, связанных с "переделом", было много - и у Геннадия Зюганова, и у Сергея Миронова, и у многих других. Президент положил им предел.

Начатая политологами дискуссия о том, что "пиарщики президента" конструируют неадекватный телеимидж президента, закончилась довольно быстро - прежде всего потому, что свой имидж Медведев явно конструирует сам.

Позиция же Медведева по поводу национальных СМИ и собственного имиджа на телеэкране, как представляется, довольно проста. Российские масс-медиа - один из важнейших национальных демократических институтов. Он нуждается в поддержке со стороны государства - поддержке не меньшей, чем партийная система или неправительственные организации. Главное в этой поддержке - совсем не диктат (и не манипуляции анонимных пиарщиков), а соблюдение закона и игра по ясным правилам. Есть редакционные советы. Есть национальные интересы, причем довольно широко понимаемые. Есть новости, в том числе те, которые создает глава государства (очень часто это главные новости, и не потому, что глава государства так хочет). Есть этика телевизионного цеха.

Зачем в довольно стройной системе, основанной на элементарной логике, законе, профессиональных традициях и демократических процедурах, некие посредники, определяющие, с какого ракурса снимать Медведева, в каких аудиториях ему выступать и даже какую часть времени занимать в той или иной новостной программе?

Телеимидж Медведева вполне органичен. Органичен в двух смыслах - самому президенту и новостному телепространству. Его можно описать известной формулой "спокойная сила". Президент спокойно, убедительно и компетентно обращается к представителям элиты и различным группам населения по вполне конкретным поводам, используя уже описанный нами метод расширения политического поля. Роль диалога и дискуссии в этом общении постепенно возрастает, что также естественно: президент осваивается в своей роли и стремится ответить на максимально возможное количество запросов. Ни общее восприятие Медведева гражданами, ни его рейтинг доверия в результате транслирования именно такого (подчеркнем еще раз, органичного, а не специально конструируемого) имиджа за время президентства никак не пострадали.

К тому же не будем забывать: президента избрал народ, и президент всегда может сказать народу то, что считает нужным, и так, как считает нужным.

1. Гуманизм

О человеке Медведев говорит много, но главное - вот это: "человек должен стать главной ценностью". Гуманизм нового президента стал очевиден еще в период, когда он курировал национальные проекты.

Кочующие из выступления в выступление рассуждения Дмитрия Медведева о "человеческом капитале" отнюдь не уныло-технократичны (при том, что президент по стилю, несомненно, технократ). И не беспредметно-ценностны. Они вполне предметны ("инвестировать деньги в таланты и способности людей") и основаны на том, что в постиндустриальную эру "человеческий капитал" постепенно становится главным фактором стабильного развития. Прогресс должен понять, оценить, принять и поддержать простой обыватель - при помощи такого очевидного критерия, как изменение качества его жизни.

2. Консерватизм

Консерватизм прямо-таки пронизывает и заявления, и действия Медведева.

Неизменны приоритеты: "О наших ближайших приоритетах на ближайшие... 15-20 лет мы заявили еще восемь лет назад, и с тех пор цели развития Российской Федерации не меняются... акценты и внутренней, и внешней политики... безусловно, будут меняться".

Неизменна Конституция: российская демократия должна развиваться "на той конституционной основе, которая у нас существует... эта конституционная основа оптимальна для того, чтобы развивать наше государство еще достаточно длительное время". Неизменна опора на "Единую Россию": "вся наша работа... велась и ведется в самом тесном контакте с "Единой Россией", и мы, конечно, очень этим довольны, потому что без вот такой очень действенной поддержки практически ни один из механизмов не заработал бы".

Неизменен внешнеполитический курс: "наша внешняя политика будет столь же прагматичной, предсказуемой, направленной на защиту российских интересов, как она и была при моем предшественнике, президенте Путине". Неизменна российско-американская связка в области стратегической стабильности: "Очевидно, что это общее наследие не может сохраниться, если одна из сторон будет выборочно разрушать отдельные элементы этой стратегической конструкции. Нас это не устраивает". Необходим не "слом" архитектуры мировой экономики, а ее "усовершенствование".

Стабильность ("десятилетия стабильного развития") вообще чрезвычайно важна для нового президента. Но дело не только в этом. Он не "консерватор в смысле консервов", от чего предупреждал когда-то Черчилль. Масштабные изменения всей социальной системы не могут произойти одномоментно. Поэтому нужна многолетняя кропотливая работа и новые шаги в рамках выработанного курса.

3. Демократизм

Демократии Медведев попросту присягает: "...если говорить о политическом режиме, форме государства, форме государственного устройства, то, конечно, демократия - абсолютно фундаментальная вещь". Но она должна быть собственной, вызревшей, органичной: "Это всегда вопрос идентичности соответствующего государства, его народа, его традиций"; "дать возможность реализоваться демократическим устремлениям самого народа. Тогда демократия будет прочной..."

Импорт демократии - опасен: "демократия не может навязываться извне... Опыт построения эффективных демократий в Афганистане или в Ираке" откровенно негативен. А "лучшей поддержкой демократии внутри любого государства является курс того правительства, которое стоит у власти".

Какая демократия в России? Глава государства формулирует собственный ответ на этот вопрос вполне определенно: "у нас молодая и несовершенная демократия, но мы стараемся ее развивать, развивать последовательно..."

Президент совершенно ясно представляет себе одну из моделей демократического политического устройства как главную угрозу: "образование парламентарной демократии... будет означать гибель России как страны... Россия на десятилетия, может быть, на столетия вперед должна оставаться президентской республикой".

4. Законность

Вся деятельность Медведева - гимн закону. Юрист по образованию, президент верит в авторитет и действенность правовых механизмов. Неудивительно, что его особенно запомнившаяся всем афористично-агрессивная фраза: "надо, чтобы органы власти перестали кошмарить бизнес" - посвящена именно защите законности.

Показательна и его реакция на вопросы об условиях освобождения Михаила Ходорковского. По мнению президента, "все процедуры, связанные с тем или иным уголовным делом, могут и должны осуществляться исключительно на основе закона, а не на основе мнений"; кстати, "это не может быть решением, которое обсуждается на межгосударственном уровне". Медведев последователен: опираясь на международное право и права человека, он жестко осуждает "насилие над правом" в тех странах Балтии, где ущемляются права национальных общин, и называет "игрой с огнем" попытки оправдания "фашистов и их пособников".

Медведев объявил войну правовому нигилизму населения - и, надо признать, никогда не дает оснований предъявить претензии в пренебрежении правом ему самому.

5. Конкуренция

Президент считает конкуренцию почти глобальной: "конкурируют уже не только корпорации, конкурируют и отдельные страны, конкурируют и целые регионы".

Коррупция опасна прежде всего потому, что она ограничивает конкуренцию: "коррупция - это... возможность использовать собственное монопольное положение для достижения, как правило, корыстных целей".

Политическая конкуренция - излюбленный конек Медведева: "состязательность политических сил тоже необходима для того, чтобы политическая система была более устойчивой... мы должны использовать и политическую конкуренцию". Более того, президент фактически сформулировал национальный запрос на оппозицию: "Оппозиция только тогда и является оппозицией..., если она способна формулировать какие-то идеи иначе, нежели их формулирует власть. Такая оппозиция для России, как для развивающейся демократии, нужна. Но она не возникает сама по себе, а формируется ходом развития всего гражданского общества".

Однако ограничители заданы Медведевым вполне определенно. Главный ограничитель - системность оппозиционных сил: "Это конкуренция в рамках законов тех политических сил, которые настроены на нормальное состязание за лучшее будущее России".

Угрозы тоже очевидны: "Главное, чтобы конкуренция не превращалась в жесткое антиконституционное противоборство. Этим наша страна уже наелась в ХХ веке".

6. Модернизм

Медведев много говорит о современности и о том, что различные институты, механизмы и общество в целом должны быть современными. "Современными" - значит соответствующими сегодняшним вызовам. Так, финансовая система "должна учитывать тот набор рисков, которые являются актуальными на сегодняшний день". Поэтому модернизация в его понимании - это не вестернизация и не "догоняние" в стиле "доктрины эшелонов", а именно "осовременивание", повышение эффективности, гибкости и жизнеспособности той или иной системы.

7. Прагматизм

Президент смотрит на страну и мир вполне прагматично, без иллюзий и розовых очков. "У нас страна с огромным количеством проблем, с небогатым населением, страна, которая находится в быстроменяющемся глобальном мире, в котором существует значительное число угроз" - так характеризует он современное состояние России.

Медведев дал жесткий отпор призыву сенатора Маккейна исключить Россию из G8 - но отпор этот был не антиамериканским и не персоналистским, задевающим самого сенатора, а именно объективистским, прагматическим: "Мировая "восьмерка" существует не потому, что это кому-то нравится или не нравится, а потому, что это объективно самые крупные экономики и самые серьезные с точки зрения внешней политики игроки. Попытки кого-то ограничить в этом качестве как минимум нанесут ущерб всему мировому порядку".

8. Институционализм

Медведев делает главную ставку не на абстрактные идеи, а на конкретные институты. "Политика не должна зависеть... от того, кто стоит у руля" - в этом, пожалуй, квинтэссенция институционалистских воззрений президента.

Говоря о коррупции, Медведев не ограничивается парой громких заявлений, а констатирует: "нужен национальный план" - и принимает целый комплекс известных решений.

"Мы понимаем, что национальная безопасность не может держаться на честном слове" - этот пассаж адресован Западу. Президент откровенно недоверчив (недоверчивость часто характеризует институционалистов) и поэтому предлагает новую систему международных договоров ("новую договорную основу для обеспечения безопасности в Европе" и "пакт о европейской безопасности").

Вполне показательно и его отношение к миграционным процессам. "Идея мобильности населения - это несомненное завоевание демократии". Но "нужно обеспечить эту мобильность еще организационными условиями: визами, размещать людей..."

9. Сбалансированность

В вокабуляре президента "сбалансированность" - частый гость. Мировая экономическая система, по Медведеву, "должна быть основана на сбалансированности ведущих экономик, на их устойчивом росте и на принципе нескольких резервных валют".

Сбалансированность означает максимально возможный учет факторов и интересов при реализации практической политики. Так, рост цен на энергоносители - в понимании президента серьезный феномен, не сводящийся к тому, что производители выигрывают, а потребители проигрывают: "Общая... ситуация гораздо более сложная". Подобный подход, кстати, позволил Медведеву (одному из немногих политиков и даже аналитиков нефтяного рынка) задолго и точно предсказать реальный уровень цен на нефть летом 2008 года.

А говоря о Косово, президент подчеркнул: "правовые решения... могут достигаться лишь путем переговоров, на основе достижения согласия между всеми участвующими сторонами, которые эти решения принимают и которых эти решения затрагивают".

10. Открытость

Принцип открытости, за которую выступает президент, хорошо иллюстрируется на приведенном им примере иностранных инвестиций. "Иностранные инвестиции нужны... То государство, которое огораживается от иностранных инвестиций, свободным считаться не может, это очевидно". Но есть, как говорится, вопрос - "вопрос в том, какие и куда". Медведев выступает за глобальную прозрачность правил: необходимо назвать отрасли, в которых инвестиции очень приветствуются, и отрасли, в которые они могут прийти с существенными ограничениями.