Почему Китай внушает миру ужас?

На модерации Отложенный С 8 по 24 августа в Пекине пройдут XXIX летние Олимпийские игры, девизом которых станет фраза "Один мир - одна мечта". Дни.Ру напоминают, какими культурными явлениями славится Китай, и раскрывают, почему непостижимый Восток в поиске идеалов и гармонии действительно созвучен всему остальному миру.

Талисманами предстоящих Олимпийских игр станут "дети удачи" – рыба, панда, огонь, тибетская антилопа и ласточка: Бэй-Бэй, Цзин-Цзин, Хуань-Хуань, Ин-Ин и Ни-Ни. Если прочитать первые части имен этих "малышей на счастье", получится фраза, означающая "Пекин приветствует вас". Эти пятеро не только символизируют олимпийские кольца, но и развенчивают распространенное мнение о том, что Китай населяют недоброжелательные западному миру люди. Корни этого ошибочного предположения заключены в самой истории страны, могущественной и воинствующей (вспомним средневековые нашествия гуннов и самую знаменитую достопримечательность – Великую Китайскую стену, созданную для обороны от врагов).

Темные силы

Древние памятники литературы также способствуют распространению мифа о китайской мрачности, такой своеобразной dark-side. Например, писатель Ло Гуань-Чжун, классик азиатской литературы, живший в Китае в XVI веке, создал произведение "Развеянные чары", героями которого стали обитатели китайского пантеона богов и сказочные существа, распространенные ныне во всем мире – тотемические животные, духи травы и предметов. Европейцу более привычно слышать о героях фэнтези в связи со скандинавским эпосом вроде "Беовульфа" или, на худой конец, трилогией Толкиена, однако этот жанр был известен азиатам задолго до появления валькирий и хоббитов.

Да, есть в этом произведении, как и во многих других, страшноватые расхожие сюжеты. Например, мотив детоубийства, когда отец, уличивший свою дочь в колдовстве, снимает со стены топор и хладнокровно отрубает ей голову. Для западного читателя (кстати, довольно давно привыкшего и к массовым убийствам на телеэкранах, и к более локальным безумствам киноманьяков) поразительным является жестокость действующих лиц книги; спокойствие, сопровождающее персонажей при расправе над невинными, удивляет, и "Развеянные чары" воспринимаются как одно из непостижимых явлений китайского быта.

Подобный взгляд на Китай является основным в мировой оценке многих и многих явлений Поднебесной. На самом деле для восточного читателя книга Ло Гуань-Чжуна представляется едкой сатирой на общественные события, современные ее автору, а никак не руководством к безжалостной расправе над неверными. Тем не менее, изъятое из контекста эпохи, это произведение, как и многие другие национальные творения, видится иностранным критикам квинтэссенцией безжалостного.

Взрыв на складе пекинской оперы

Это видение не могло не сказаться на той прослойке западного искусства, что ориентируется на азиатские образцы. К примеру, известные всему миру Xiu Xiu из солнечной Калифорнии играют экспериментальный пост-панк, сопровождаемый жутковатыми звуковыми эффектами – суицидальными криками, металлическим скрежетом и пр. Название Шуу-Шуу (так следует произносить Xiu-Xiu) музыканты позаимствовали у героини кинофильма о трагических событиях в Китае в Мао-период. Слушатель, мало знакомый с китайскими произведениями искусства, может счесть настроение популярной американской группы точкой отсчета в оценке всего азиатского арта.

Однако сама китайская музыка по своей гармонии далеко не отличается мрачностью. Например, андеграундные пекинские музыканты Second Hand Rose Band играют микс из традиционной китайской оперы с использованием "пипы" или "жуань", "шэн" или "бау" – национальных щипковых и духовых инструментов – и панка, исполняемого на "общепризнанных" гитарах, ударных и клавишных.

Этот стиль Арсений Попов, русский критик современной некоммерческой китайской музыки, назвал "взрыв на складе пекинской оперы". Лидер группы Лян Лун - "Дракон на балке" – выступает в женских нарядах и в макияже – тот, кого в Европе причислили бы к транссексуалам, в Пекине считается совершенно нормальным человеком. Не известные за пределами Китая, они единожды выступали в Швейцарии, а у себя на родине вытеснили даже Барбару Стрейзанд по количеству запросов в крупнейшем национальном поисковике baidu.com. В отличие от западных и даже русских представителей панка и пост-панка, Second Hand Rose Band делают очень веселую, радостную музыку, такой странноватый "праздник каждый день".

Азиатская нежность

Позитивное нелинейное восприятие мира ярко демонстрирует и китайский кинематограф, знакомый западному зрителю по фильмам Вонга Кар-Вая. Так, красочная картина "2046" (2004 год) о поезде, передвигающемся во времени, и журналисте, сочинившем эту историю, уже признана одним из лучших экспериментов в области цветопередачи. Сохраняя традиционную восточную двусмысленность, фильм относится к произведениям оптимистичного толка.

Несмотря на то, что режиссер уже доказал, что несет своими фильмами исключительно радужный взгляд на мир, его нежную мелодраму "Мои черничные ночи" с Джудом Лоу в главной роли не взялась снимать ни одна крупная голливудская компания. Судя по всему, стереотипы настолько захлестнули мировую общественность, что сотрудничество с китайскими молодцами кажется плевой затеей. А может быть, это делается и с целью поддержания идеи о загадочной "неблагополучной Азии".

Экспорт-импорт

Борьба за романтичный имидж страны некоторое время назад приобрела даже государственные масштабы. Так, китайские цензоры запретили к показу последнюю часть трилогии Роба Коэна "Мумия: Гробница Императора Драконов". Поговаривают, что конфликт завязался еще на уровне сценария: чиновники требуют от студии Universal сделать фильм менее политизированным и более приближенным к фэнтези, отвлеченным от реального мира. Неизвестно, чем разрешится это непонимание, но западным продюсерам, скорее всего, придется пойти на уступки, если они желают завоевать китайский кинорынок.

Что касается России, то в апреле следующего года в Кинозале ГУМа на Красной площади состоится премьера анимационного фильма "Малыш" русско-китайский тру-фикшн. Действие картины будет развиваться в Лондоне, Москве и пустыне Гоби в виде расследования об исчезновении некоего туристического гида.

Самое интересное заключается в том, каким образом будет осуществляться создание фильма – создатели "Малыша" Мицунобу Такая, Иван Селиван, Нина Донис и другие рассчитывают привлечь к процессу обычных пользователей Интернета, обладающих способностями в области мультипликации и сценарного ремесла. Развивающийся по принципу социальных сетей, проект таким образом станет интермедийным детищем всех заинтересованных в китайском анимационном искусстве. Лейтмотивом будущего мультфильма станет возможность существования выдуманных, сказочных персонажей в совершенно реальных пейзажах, чуда, живущего бок о бок с обычными людьми.

Итак, очевидно, что толки о мрачной культуре Китая сильно преувеличены. Предстоящая Олимпиада в Пекине разрушит этот миф, и человек западной формации будет открыт восприятию нового для него в восточной культуре – эстетике радостного.