Действенность Европейского суда зависит от России?

В Европейском суде по правам человека работают 47 судей – по числу стран, подписавших Конвенцию о защите прав человека. Кандидаты на должности судей Европейского суда первоначально выдвигаются национальными правительствами. Избранные судьи пользуются полной независимостью и не представляют интересы государств, которые их выдвинули. О сегодняшних проблемах высшей судебной инстанции Европы «Росбалту» рассказывает судья Европейского суда по правам человека Эгберт Мийер (Нидерланды).

- Господин судья, ежегодно в Европейский суд по правам человека поступает огромное число жалоб, и с каждым годом их все больше. Рассмотреть же удается не так много. Обеспокоены ли в суде таким потоком? Как с ним намерены справляться? Какова специфика России, занимающей второе место по числу нарушений Конвенции о защите прав человека и первое место по числу поданных в суд жалоб?

- Внесем некоторую ясность. Мы говорим об огромном числе жалоб, поступающих в Европейский суд ежегодно. Но до 90% этих жалоб признаются неприемлемыми. Во многих случаях суд вынужден заключить, что дела для рассмотрения просто нет. Это может произойти, в том числе, и потому, что жалоба пришла слишком поздно – если истец жалуется на что-то, что произошло очень давно. Бывает же и так, что жалоба не касается ущемления основных прав человека. Это можно сказать и о данных по России. К примеру, в прошлом году из 9497 российских жалоб 4364 были признаны неприемлемыми. И лишь 192 дела было рассмотрено в суде. Если посмотреть статистику по другим странам, в огромном большинстве случаев приходится говорить о высоком проценте неприемлемости. Так что нельзя сказать, что огромная масса поступающих из России жалоб – это нарушения прав человека. Но, тем не менее, по многим российским делам, рассматриваемым в суде, выносятся решения о том, что права человека нарушались.

Чемпион ли Россия по этому показателю? Россия – крупнейшая страна мира, поэтому и число жалоб, поступающих из этой страны, выше, чем из любой другой страны Совета Европы. Если же посмотреть на число жалоб на 10 тыс. человек населения, российский показатель составляет 0,67. И по этому показателю Россия далеко не первая – среди членов Совета Европы достаточно стран, где он выше.

В целом можно сказать, что в стране, переживающей переходный период и только обретающей молодую демократию, число нарушений прав человека выше, чем в странах с развитой демократией. В России, например, бывает или, по крайней мере, бывало так, что число кроватей в тюремной камере меньше, чем число содержащихся в ней заключенных. Это что-то, идущее от старого режима, и это следует как можно скорее исправить.

Число дел, с которыми мы имеем дело, постоянно растет. В 1995 году к нам поступило 3,5 тыс. дел. В 2007 – 41,7 тыс. Итак, рост ужасающий. Это вызывает беспокойство. И серьезность нарушений также вызывает беспокойство. Причем мы говорим лишь о соблюдении самого минимума прав. И стоит помнить, что Европейский суд – это уже последняя надежда для более чем 800 млн людей по всей Европе. Мы не можем рассмотреть все эти дела. Каждый месяц резерв нерассмотренных дел увеличивается более чем на 1 тыс. Сейчас скопившихся дел уже 100 тыс. И вот уже 2 года как был внесен пакет предложений, призванных сделать суд более действенным. Речь о 14-м Протоколе к Европейской конвенции по правам человека. Он регламентирует реформу Страсбургского суда. Например, сейчас мы рассматриваем в составе из 7 судей дела, которые можно было бы рассматривать составом из 3 судей – так называемые «повторяющиеся» дела.

Внесенное предложение позволит сделать суд более действенным, но оно может быть реализовано лишь в том случае, если все страны с ним согласятся. 46 из 47 стран ратифицировали 14-й Протокол. И только российская Дума по причинам, которые никому в Европе не понятны, не хочет этого делать. А тем временем суд не работает настолько эффективно, насколько это возможно. Я знаю, что уже канцлер ФРГ Ангела Меркель и многие другие европейские политики говорили российскому правительству: «Помогите нам!». Сейчас от одной России зависит, будет ли Европейский суд действеннее. Мы на самом деле не понимаем, как такое возможно. Мы хотим работать эффективнее, чтобы помогать народам Европы. Тот факт, что Дума задерживает это, разочаровывает, и мы надеемся, что нынешняя Дума, наконец, ратифицирует Протокол. Нам это крайне необходимо.

- В 2006 году Россия заплатила около 1 млн евро по решениям Европейского суда. В 2007 году – около 4,3 млн евро, заняв четвертое в мире место по этому показателю. Россия довольно быстро меняет своих представителей в Европейском суде. Последняя замена состоялась совсем недавно, а предыдущая – в марте 2007. В местной прессе замены связывают с тем, что Россия, как правило, дела в Европейском суде проигрывает, и приходится платить.

Какой вы видите роль представителей?

- Вы первый, кто говорит мне о таком показателе, как объем выплат по поданным в Европейский суд делам. Присоединившись к Конвенции о защите прав человека, страна тем самым обещает, что будет защищать права человека. А это стоит денег. Содержание тюрем в должном виде стоит денег. И в случае, если дело касалось жизни и смерти, суд выносит решение о выплате крупной компенсации. «Проиграть» и «выиграть» – это применимо к футболу. Мы же говорим о правах человека. Если Европейский суд постановил по делу из некоторой страны, что в ней были нарушены права граждан, эта страна должна немедленно принять меры для того, чтобы подобное не повторялось – это предусмотрено Конвенцией. И суммы, о которых идет речь, ничтожны по сравнению, например, с суммами, идущими на ремонт дороги, а в масштабах государственного бюджета эти суммы – практически ничто.

Что касается национальных представителей… Мы имеем дело с фактами, а не с людьми, представляющими страны. Конечно, представитель страны в Европейском суде может прийти на слушания и попытаться объяснить, как произошло то, что обсуждается. Но в конечном итоге суд все равно имеет дело с фактами. Даже если представитель объясняет все самым лучшим образом, но суд решает, что имело место нарушение, значит, так оно и было. Чем серьезнее нарушение, тем больше получает жертва. Если речь идет о нарушении права на жизнь, компенсация должна быть очень высокой.

Не стоит обращать внимание на такой показатель, как объем средств, выплаченных по решению Европейского суда. Ведь речь может идти не о моральном, а о материальном ущербе. Например, в случае с Румынией мы рассматриваем много дел, касающихся национализации собственности в годы режима Чаушеску. По новым законам, эта собственность должна быть возвращена бывшим владельцам. Во многих случаях есть новые владельцы, и правительство страны должно решать, чьим будет дом. Зачастую дела в итоге попадают в Европейский суд. Если речь идет о доме, сумма компенсации бывшему владельцу может составить 200 тыс. евро. Сложите хотя бы 10 подобных дел, и вот уже получается, что правительство Румынии должно заплатить 2 млн евро.

- И все же интересно, что стоит за суммами компенсаций в той или иной стране. Вместе с Румынией по выплатам лидирует Турция. О чем, как правило, идет речь в случае с этой страной?

- Большинство турецких дел связаны с Курдской рабочей партией. В ходе антитеррористических операций турецких войск исчезали люди из числа местного населения в курдских районах. Потом их находили убитыми, и были прямые указания на то, что армия была причастна к этому. Суд заявляет: «Побеспокойтесь. Даже если вы сражаетесь с людьми, которых считаете террористами, соблюдайте права человека. Не похищайте их, не держите в неизвестном месте, не сообщая ничего родственникам, не убивайте». Таковы и многие дела из Чечни. Мы были обеспокоены их числом. И некоторые из недавно пришедших дел касаются событий двухлетней давности.

- В каком составе слушаются дела в Европейском суде? Как получается, что определенные дела слушают судьи из тех или иных стран?

- Решения по совершенно неприемлемым делам выносятся тремя судьями. Обычные дела мы слушаем составом из 7 судей. Если же речь идет о серьезном деле, и встает вопрос об интерпретации Конвенции о соблюдении прав человека, дело обсуждают 17 судей. В параграфе 2 статьи 27 сказано, что судья от страны, дело которой слушается, должен входить в группу на слушаниях. Это нужно помимо прочего и для того, чтобы гарантировать Европейский суд от неправильной интерпретации норм национального законодательства. Мы работаем в 5 секциях по 9-10 судей. Внутри секций мы решаем составы суда – по 7 судей. Председателя мы избираем сами. Далее, в группу входит один судья от страны, из которой пришло слушающееся дело. И если речь идет о стране, откуда приходит очень много дел, в группу уже не войдет судья от другой страны, откуда также поступает много дел. Судья из Турции или Румынии никогда не окажется вместе с судьей из России, потому что на каждого из них приходится слишком много дел. Далее работает географический принцип. Один судья – с севера, другой – с юга, один – с запада, один – с востока, один – из центра. Получается сбалансированный состав – так, чтобы в каждом случае были представлены судьи со всех концов континента. Также мы стараемся, чтобы в каждом случае в составе судей были женщины. Составы меняются раз в 3 года. К примеру, вот типичный состав судей по российскому делу: Греция, Кипр, Дания, Хорватия, Болгария, Россия, Азербайджан. Решения практически по всем российским делам выносятся единогласно, а это значит, что и российский судья выносит решения о том, что в России имело место нарушение прав человека.