Россия стремится прекратить общественную изоляцию инвалидов

На модерации Отложенный Вера Самыкина, отличница по всем предметам, только что окончила девятый класс. На этом этапе некоторые российские школьники отсеиваются и идут на работу или получают техническое образование. Но 17-летняя Самыкина намерена через два года окончить школу, а затем поступить в вуз по специальности "английский язык".
Но она никогда не была в обычном классе. Она получает образование в основном в своей тесной московской квартире. У Самыкиной церебральный паралич, и до 15 лет репетиторы по три раза в неделю приходили к ней домой на пару часов, чтобы проинструктировать ее по различным предметам. Последние два года специалисты по каждому предмету обучают ее через интернет.

"Другого способа нет, – сказала Самыкина. – Мне бы хотелось чаще выходить из дома, но это очень сложно".

Люди с ограниченными возможностями в буквальном смысле почти незаметны в России. Они изолированы от общества в своих домах, специальных школах или в мастерских для инвалидов. На улицах российских городов редко доводится увидеть человека в инвалидной коляске, слепого или больного синдромом Дауна.

Нерешительные попытки поощрять прием инвалидов на работу путем введения квот для предприятий не увенчались успехом. Большинство работодателей предпочитают платить незначительные штрафы за невыполнение обязательств по квотам вместо того, чтобы действительно нанимать на работу инвалидов, утверждают защитники интересов людей с ограниченными возможностями.

По прошествии длительного времени после того, как западные страны стали предпринимать усилия по предоставлению инвалидам равных со всеми возможностей как при получении образования, так и при найме на работу, Россия только начинает заниматься этим вопросом.

"У нас об этом достаточно долго вообще не говорили, – отметил в прошлом месяце Дмитрий Медведев на встрече с министрами правительства и защитниками прав инвалидов. – Наша задача... – создать полноценные комфортные условия для жизни инвалидов, создать такую развитую систему реабилитации, чтобы граждане с ограниченными возможностями могли быть включены в полноценную жизнь".

Но сейчас нередко оказывается невозможным даже строительство подъема для инвалидной коляски.

Например, Самыкина живет в квартире на первом этаже, к которому ведут три коротких лестничных пролета. Все попытки ее матери добиться от местных властей устройства в подъезде ската для коляски потерпели поражение. "Они говорят, что у них нет результатов технической экспертизы", – сообщила Татьяна Самыкина, которая таскает инвалидное кресло своей дочери вверх и вниз по лестнице, когда они выходят из дома.

Только несколько автобусов, которые ходят по району, приспособлены для перевоза инвалидных кресел. Вход в метро невозможен, как и во многие театры и музеи, куда бы мать хотела сводить свою дочь.

Местная школа, как и почти все российские школы, совершенно недоступна.

Существуют нормы доступности школ для детей, сообщил Александр Ломакин-Румянцев, председатель Всероссийского общества инвалидов и член парламента, отметив, что все новые школы, а также школы, в которых проходит ремонт, должны стать доступными. Но этого не происходит, добавил он.

В результате, по его словам, только малый процент детей с ограниченными возможностями посещают школы в своих районах.

По словам представителей правительства и организаций по защите прав инвалидов, около 50 тысяч детей с ограниченными возможностями обучаются дома, и еще 70 тысяч – по специальным дням или в интернатах. Но по словам Олега Смолина, члена парламентского комитета по науке и образованию, 200 тысяч таких детей в России и вовсе не получают образования.

Некоторые из этих детей воспитываются в интернатах, где получают заботу, но не образование, пояснил Смолин, сам являющийся инвалидом по зрению. А некоторые из них просто сидят дома, добавил он.

Медведев в прошлом месяце призвал власти воспользоваться возможностью подключения к интернету всех домов, где живут дети с ограниченными возможностями. Такая практика уже проводится лишь в нескольких российских городах, включая Москву, предоставляющую все оборудование, которое используют такие ученики, как Самыкина. Город также финансирует школу под названием "i-Школа", учителя которой используют интернет для работы с детьми с ограниченными возможностями по всему городу.

"Думаю, дистанционное обучение жизненно важно, так как ни одна другая инфраструктура в России не развита, – отметила Самыкина. – По крайней мере, оно позволяет человеку получить хорошее образование и, в конечном счете, обучаться на университетском уровне". Самыкина также сказала, что ее учителя из "i-Школы" возлагают на нее большие надежды, тогда как ее бывшие домашние репетиторы требовали от нее выполнения лишь основных заданий.

Защитники прав инвалидов с осторожностью приветствуют дистанционное обучение.

Некоторые беседы о дистанционном образовании сводятся к тому, что это ключ к разрешению всех проблем, отметила Дениз Роза, директор неправительственной организации "Перспектива", которая борется за полную интеграцию инвалидов в общество. Это не способствует включению людей в общество, это только способ откупиться от них, добавила она.

Ломакин-Румянцев, который передвигается в инвалидном кресле с тех пор, как попал в аварию в 1980 году, предупредил Медведева, что дистанционное обучение – лишь временная мера.

"Дистанционное обучение, наверное, это в сегодняшних условиях правильно, когда школы не готовы принимать (детей-инвалидов), это нужно делать, – сообщил он Медведеву на недавней встрече. – Но мне кажется, понимаете, вы очень правильно сказали о том, что человек должен жить полноценной жизнью. Соответственно, ребенок должен расти и обучаться среди своих сверстников".

Ломакин-Румянцев отметил в интервью, что он хотел бы видеть инвестиции в модернизацию школьных помещений, переподготовку учителей и просвещение родителей как обычных детей, так и детей-инвалидов.

Он добавил, что это должно проводиться осторожно, чтобы не дискредитировать систему интеграции попытками в незамедлительном порядке вовлечь всех в систему общего школьного образования. Школьная система еще не готова, но важно не только для инвалидов, но и для всего общества, что мы начинаем меняться, пояснил он.