Собачья жизнь в московском метро

Как и люди-пассажиры, московские бродячие собаки часто ездят на метро – терпеливо ждут, когда подойдет поезд и двери откроются.

В советское время собак в московский метрополитен не допускали. Сегодня, однако, они попадаются там на каждом шагу – лежат, свернувшись в клубок, на свободных местах, облизывают соседей, слоняются по станциям. Им даже посвящен специальный сайт www.metrodog.ru.

Горстка зоологов изучает московских бродячих собак и их адаптацию к стремительным переменам в городской среде. Один из них, Алексей Верещагин, вначале собирался изучать волков – "такие романтические животные", говорит он, – но это ему не удалось, так как вместе с советской властью рухнуло финансирование науки.

Тогда Верещагин, 31-летний рыжебородый мужчина, начал изучать бродячих псов – и прямо-таки влюбился в них. "Поведение бродячих собак – это форменный театр", – поясняет он.

Поскольку в Москве резко увеличилось количество автомобилей, а их скорость по сравнению с советскими рыдванами возросла, бродячие собаки научились переходить улицу вместе с пешеходами. Иногда можно видеть, как они ждут зеленого сигнала светофора. (Собаки не различают цветов, поэтому исследователи высказывают гипотезу, что сигнал в виде фигуры идущего человека они узнают по форме или расположению.)

В скудные советские времена ресторанов и (ныне повсеместных) ларьков с фаст-фудом было очень мало, поэтому собаки реже были склонны клянчить пищу, а скорее искали ее среди мусора, отмечают зоологи. Лучше всего собакам-добытчикам жилось в крупных московских промзонах, где они вели полудикое существование. Поскольку они рассчитывали в основном на объедки, выброшенные людьми на помойку, а не на подачки, то держались от человека подальше.

Теперь старые заводы перестраивают в торговые центры и жилые кварталы, поэтому бродячие псы сделались рьяными и ловкими попрошайками. По словам зоологов, они разработали новаторские стратегии – например, метод "засады со спины": крупная собака тихо нагоняет человека, который идет по улице и что-то ест, и поднимает лай. Человек в испуге роняет еду. Собака ее съедает.

Тут главное – суметь определить, кто из людей достаточно пуглив, чтобы обронить еду. Но дворняжки стали настоящими психологами, говорит 54-летний Андрей Поярков, старейший из московских исследователей бродячих собак. "Собаки знают москвичей лучше, чем москвичи – собак".

В толпе веселее

По словам Верещагина, ученика Пояркова, самая большая перемена, пожалуй, состоит в том, что сегодня бродячим псам почти не нужно трудиться, чтобы обеспечить себе пропитание. Одна из их главных тактик, возможная благодаря тому, что в толпе собаки чувствуют себя все комфортнее, – это просто лечь в людном переходе метро, по которому проходят тысячи людей, и ждать, пока кто-нибудь кинет им еды. Собаки сыты, хотя даже лапу не сосут.

Сегодняшняя Москва – это среда, где "ресурсы не ограничены", поясняет Верещагин.

Прогуливаясь по рынку около одной станции метро, Верещагин заостряет внимание на таком факте: хотя в Москве теперь больше бродячих собак, чем когда бы то ни было, они вовсе не тощие и не изможденные. Вожак местной собачьей стаи – грязно-белый в черных пятнах – просыпается от дремы, лениво потягивается и топает к мясной лавке. Стоит ему постоять у лавки несколько секунд, как к его ногам шлепается мясистая кость.

Пес уносит ее, но лишь слегка обгрызает.

Собаки сплошь и рядом, отмечает Верещагин, игнорируют брошенные им лакомства – они сытые и привередливые.

В отличие от бродячих собак, которых он изучает, Верещагин не может быть столь щепетильным. Город выделяет средства только на нерегулярные переписи собак. По данным последней, прошедшей в 2006 году, в городе насчитывалось примерно 26 тыс. бездомных псов. Верещагин, пока не защитивший диссертацию, подрабатывает дрессировкой домашних собак по заказу хозяев и работает на полставки фельдшером в "Скорой помощи".

Адаптация отдельных собак к новым условиям привела к кардинальным переменам в поведении вида в целом. Попрошайничество – вид деятельности, предполагающий покорность, а потому, по словам Пояркова, сегодня реже случаются ожесточенные войны между стаями, когда-то длившиеся месяцами. Социальная иерархия в стаях более стабильна, что позволяет всей группе процветать.

И все же иногда собаки нападают на людей – так, в апреле 55-летнего мужчину растерзала стая бродячих собак, живущая в запущенном парке. Верещагин говорит, что не имеет информации из первых рук об этом нападении. Он поясняет, что собаки, обитающие в лесных зонах, не так привыкли к людям и более склонны к агрессивной защите своей территории.

Вновь обострившиеся споры

Гибель москвича вновь разожгла споры о собаках. Хотя город выделяет примерно 63 млн долларов на создание приютов для животных и осуществление сопутствующих программ, некоторые люди призывают вернуться к советской практике отстрела бродячих животных.

И все же большинство москвичей, по-видимому, хорошо относятся к популяции собак или, по крайней мере, терпят "дворянскую породу". Бездомные собаки, как правило, изо всех сил стараются не раздражать людей, говорит Верещагин. По его словам, они даже редко справляют нужду в метро.

Многие москвичи кормят бродячих псов и сооружают для них примитивные зимние убежища. Особенно тянутся к животным старики: российская молодая капиталистическая экономика иногда придерживается беспощадного принципа "человек человеку волк".

Кроме того, бродячие собаки – одна из отличительных черт городской самобытности. Когда психически неуравновешенный человек несколько лет тому назад заколол кроткого пса, который жил на станции метро "Менделеевская", шокированные знаменитости и простые горожане собрали деньги и воздвигли псу Мальчику бронзовый памятник. В одной из самых любимых читателями повестей писателя Михаила Булгакова "Собачье сердце" фигурирует бродячий пес Шарик, который принимает человеческое обличье неряшливого пролетария.

Москва почти столь же сильно адаптировалась к новому поведению собак, как и собаки – к новой Москве. Об этом свидетельствует активность поборников прав животных. Илья Блувштейн, лидер организации по защите животных "Фауна", аффилированной с российской партией "Зеленые", говорит о потенциальной возможности коррупции в предложенной мэрией системе приютов для животных. Он предостерегает, что организации, побеждающие в тендерах на контракты, возьмут деньги на размещение животных, но в действительности убьют их, чтобы сократить расходы и увеличить свою прибыль.

Тем временем в метро спят три собаки. Одна из них встает, делает несколько шагов до брошенных картофелин, обнюхивает их, немножко съедает и снова идет спать. Найдется и другая еда, получше.