Новая сказка про русский народ: от гламура к духовности

Элита, в принципе, нуждается в неком языке, который будет отделять ее от неэлиты. Это очень важный момент самоидентификации элиты во все времена, и археологи, я думаю, вполне могут нам рассказать о гламуре дописьменной эпохи, просто по захоронениям, в которых знатный человек всегда выглядит совершенно по-другому. Это признаки его высокого социального статуса. Он брал это все в мир иной с тем, чтобы этот статус продемонстрировать и там. И в принципе меняется собственно расцветка перьев, меняются декорации, но этот язык элите зачем-то нужен.

Видимо, это заложено в нашу генетическую память. Нам необходимо что-то доказать окружающим по поводу себя и это необходимо не только, скажем, представителям элиты, но и тем, кто хотел бы походить на элиту. Т.е. любым людям, достигшим определенного жизненного успеха, им нужна некая демонстрация нового социального статуса: в виде машины, пусть купленной в кредит, но в принципе дорогой, пусть купленных на sale, но дорогих вещей, пусть из прошлых коллекций, но, тем не менее, имеющих какое-то отношение к магическому миру богатых и знаменитых, и т.д. и т.п., вплоть до евроремонта, гипсокартонных потолков.

Все, что в той или иной степени может считаться признаком принадлежности к элите, мгновенно присваивается более широкими слоями общества, потому что человек, видимо, так устроен, он все время хочет быть круче. Такой механизм, который существует в человеческой культуре со времени появления классового социального расслоения. Я полагаю, что если мы вернемся к специфике российской ситуации, конечно, гламур - это не просто стиль. Гламур, в переводе на русский язык - это некий блеск, очарование, это на самом деле в принципе хороший вкус, если говорить, скажем, о западном контексте. Есть кич, а есть гламур.

Гламур - это как положено, как надо, это хорошо, это правильно. Есть кич, есть нувориши - это вот неправильно, так нельзя. В России естественно гламур является кичем. У нас он стал именно стилем нуворишей, потому что у нас нет не нуворишей: молодая элита, молодая страна. России свойственны все стилистические перегибы, огрехи, которые свойственны любому молодому обществу. Поэтому гламур в России - это язык, прежде всего, конечно, и новых денег, и новой власти. И этот язык бесконечно русский, безусловно. В какой-то степени он, конечно, шлифовал дикие вкусовые и стилистические нравы соотечественников, но в той же степени он привнес и много дикости к той дикости, которая уже имелась: в виде бесконечного леопарда, бесконечных бриллиантов, с утра до поздней ночи, в виде майбохов, в качестве средства передвижения к спортзалу, например, или еще куда-нибудь. Все это, конечно, достаточно странно. Тем не менее для меня русский гламур - это такая очередная сказка про русский народ: русское гусарство, русская удаль, «смотрите какой я». Все это и грустно, и, одновременно, весело, и отвратительно, и прекрасно, как в принципе многое в России. Это и вызывает и умиление, и вызывает раздражение, все зависит от настроения.

У меня нет какого-то внятного негативного или позитивного отношения к гламуру, мне кажется сейчас элита в него уже наигралась, сейчас в гораздо большей моде некая серьезность, некая духовность, которая выглядит порой еще более комично, чем выглядел гламур.

Тем не менее, люди играют в эти игры, люди вообще всю жизнь играют в игры. Наверное это не плохо, какая разница, чем они занимаются, главное, чтобы не убивали друг друга.

Новый тренд появился, но он появился еще до кризиса, вот я говорил о духовности. Это некая модель поведения и самоидентификации, которая стала достаточно модной, среди русских богатых и русских власть имущих еще, наверное, в 2007 году. Вместо тусовки в клубах - частные вечеринки, серьезные отношения, вместо проституток, вместо показного потребления - простота некоторая даже. Это, конечно, коллекционирование искусства, арт стал очень важной частью современной московской тусовки. Все крупнейшие события, на которые ходят «все», т.е. лучшие люди города. Конечно мероприятия связанные, прежде всего, с современным искусством. Если раньше мы могли увидеть представителей настоящей элиты, где угодно, то сейчас, это главным образом, что-то связанное с искусством. Это может быть кинематограф, это может быть арт-выставка, и тем не менее, конечно, религиозность, она тоже стала частью нового языка элиты. Я наблюдал одного высокого спортивного функционера, который приехал на Олимпиаду с личным священником. Это такая очень забавная деталь, мне это напоминает феодализм: свой поп, свой повар.

Насколько это будет транслироваться на все общество вот этот новый стиль - очень трудно сказать, но судя по той массовой реакции, которую вызвал роман Минаева «Духless» в свое время, мне кажется, и у более широких слоев населения есть тоже некая потребность воспарить немножко над материальными проблемами, материальными ценностями. Все-таки, если мы вернемся в наше прошлое, то без сомнения нервом истории последних 20 лет была борьба за колбасу, которой в жертву были принесены и идеалы свободы, и многие другие идеалы, которые были важны в 91-ом году и 87-ом. И сейчас, видимо, наступил, может быть на фоне некоторой обретенной сытости наступил момент, когда люди стали искать еще чего-то в этой жизни, может это симптом пресыщения. Но по-прежнему я бы сказал все-таки вот этот тренд на духовность, при том, что он более массовый, он не только элитарный, он, все-таки, конечно, так или иначе связан с образованной частью общества. Гламур в этом смысле был более простой язык, его могли присвоить себе люди самого смехотворного образования.

Мне кажется, это такое взросление общества. Мы были очень молодыми, сейчас мы чуть повзрослели, хотя я опять-таки с иронией наблюдаю за этой свистопляской. Потому что если раньше все были модными дизайнерами, сейчас все стали галеристами, следующим шагом они наверное все станут поэтами, а может быть участится переход в черное духовенство. У нас уже один гламурный поп Иван Хлобыстин, и в цитадели гламура, в Останкино будет скоро часовня, в которой Иван будет служить.