\"Сургутнефтегаз\" отдадут \"Роснефти\"?

Гендиректор одной из самых закрытых нефтекомпаний страны Владимир Богданов считает, что и не должен знать всего списка акционеров «Сургутнефтегаза». Ведь у него меньше 2% акций.

Сегодня в Сургуте прошло годовое собрание акционеров «Сургутнефтегаза». Гендиректор компании Владимир Богданов рассказал им об итогах прошлого года и предложил задать вопросы менеджменту. В зале было около 350 человек. Но вопросов у большинства не было — хотя «Сургутнефтегаз» славится своей закрытостью.

Записку с вопросами передал лишь один представитель акционеров — сопредседатель Национального русского освободительного движения «Народ» Алексей Навальный. Выйдя на сцену, он их сразу все три перечислил.

Первый «наболевший» вопрос касался «эффективности использования акционерного капитала». У «Сургута» низкая дивидендная доходность, заявил Навальный, а из прессы все «прекрасно» знают, что трейдеры «Сургутнефтегаза», в частности швейцарский Gunvor, имеют «многомиллиардные контракты» с нефтекомпанией.

Второй вопрос касался традиционных неудобств с получением материалов к собранию — их можно посмотреть, только лично приехав в Сургут. Навальный предложил самое простое решение проблемы — публиковать материалы на сайте (как большинство других компаний), особенно годовой отчет, который до собрания больше нигде нельзя посмотреть.

Третий вопрос касался самой известной всем темы, тайны за семью печатями — кому же принадлежит «Сургутнефтегаз», кто его владельцы. С 2003 г. «Сургут» в отчетности перечисляет исключительно номинальных держателей, указывая лишь на совсем небольшие пакеты членов правления и совета директоров.

Резко повысить дивиденды Богданов обещать не стал. За 2007 г. они, по предварительным данным, одобрены в полном соответствии с рекомендациями совета: 0,6 руб. по обыкновенным и 0,82 руб. — привилегированным акциям (в сумме 27,75 млрд руб., на 14% больше 2006 г.). Практически не поменялся и совет директоров: единственный новый участник — главный геолог компании Николай Медведев.

Насчет Gunvor Богданов отметил, что тот далеко не единственный трейдер «Сургутнефтегаза»: на него приходится только 250 000 т нефти из общих 2,8-3 млн т, отправляемых ежемесячно «Сургутом» на экспорт.

По поводу неудобств с получением материалов признал, что «это правильно». И пообещал «принять во внимание» к следующему годовому собранию.

А вот владельцев «Сургутнефтегаза» Богданов так и не раскрыл (этого, похоже, никто и не ждал).

У «Сургутнефтегаза» свыше 100 000 акционеров, заметил Богданов, личная доля гендиректора — меньше 2% акций, а для получения данных из реестра акционеров нужно по меньшей мере 2,5%.

Формально у Богданова действительно меньше 2% акций «Сургутнефтегаза». А именно — 0,3028% от общего уставного капитала и 0,3673% обыкновенных акций (данные из отчета «Сургута» за IV квартал 2007 г.).

Но на начало 2007 г. менеджеры «Сургута», включая Богданова, руководили целым созвездием юрлиц (ООО и некоммерческими партнерствами), долгосрочные финансовые вложения которых равнялись 1,245 трлн руб. Это соответствовало почти 73% акций «Сургута». То, что эти вложения — именно бумаги компании, «Ведомостям» подтверждал источник, близкий к «Сургуту». А Богданов до середины прошлого года контролировал больше половины из этого пакета — он возглавлял 9 НП и один фонд, общие вложения которых составляли на начало 2007 г. почти 703 млрд руб. Свое кресло в этих организациях он уступил рядовым менеджерам «Сургута» лишь прошлым летом.

«Сургутнефтегаз» — четвертая по величине нефтекомпания России. Капитализация — $38,5 млрд (РТС). Выручка за 2007 г. по РСБУ — 595,9 млрд руб., чистая прибыль — 88,6 млрд руб.

"Сургутнефтегаз" готовится к "Роснефти"

[...] «У нас больше 100 тысяч акционеров. Я владею сейчас менее чем 2%. Для получения данных из реестра у акционера должно быть не меньше 2,5%», – сказал Богданов на собрании акционеров.

Отраслевые эксперты расценивают заявление главы «Сургутнефтегаза» Богданова как нежелание «засвечивать» реальных бенефициаров компании. Дело в том, что у «Сургута» сложная перекрестная структура собственности.

К тому же аналитики полагают, что компания аффилирована с влиятельными бизнесменами, которые считаются друзьями президента Владимира Путина – Геннадием Тимченко и Юрием Ковальчуком.

Однако, судя по всему, главная причина скрытности Богданова связана с тем, что поглощение «Сургута» «Роснефтью» вполне вероятно. Поэтому раскрывать всех акционеров, по мнению экспертов, было бы непродуманно. «Вероятность того, что сделка состоится в текущем году высока», – считает начальник отдела рыночного анализа Собин-Банка Александр Разуваев. По словам аналитика, «если «Роснефть» купит контроль в голосующем free float (акции, обращающмеся на бирже) «Сургута», а затем казначейские акции будут погашены, то за очень небольшие деньги «Роснефть» получит хороший «кэш» и крупную нефтяную компанию».

При этом Разуваев приводит схему, при которой госкомпании практически не придется тратиться. «Дело в том, что по оценкам рынка около 90% всех акций «Сургута» являются казначейскими, – рассказывает эксперт. – А во free-float остаются оставшиеся 10-12%». Напомним, что казначейские акции – это бумаги, которые выкупленны у акционеров компанией и находящиеся у нее на балансе. Эти акции, например, не могут голосовать.

«Роснефть» может выкупить контрольную часть free-float – при нынешних котировках акций «Сургутнефтегаза» это будет стоить $1,75, – $1,85 млрд. – предполагает аналитик. – Затем «Сургут» гасит свои казначейские акции, и контрольный пакет free-float превращается в контрольный пакет всей компании».

Таким образом «Роснефть» меньше чем за $2 млрд получит контроль над компанией, которая стоит порядка $38 млрд.

«Кроме того, нельзя забывать, что на счетах «Сургута» лежат крупные суммы, в общей сложности $16 млрд, – говорит аналитик. – То есть, «Роснефть» получит еще и «живые» деньги. Мы считаем такой вариант развития событий весьма вероятным». Эксперт считает, что в случае реализации данной сделки «Роснефть» ждет взрывной рост капитализации. «Однако, судьба миноритариев «Сургута» в случае объединения с «Роснефтью» не ясна и подвержена существенным рискам». – предсказывает эксперт.

Эксперт ИК «Финам» Константин Рейли согласен с коллегой в том, что крупные денежные средства на балансе компании являются сигналом для ее покупки. Для «Роснефти», потратившейся при покупке активов ЮКОСа, эти средства могли бы помочь решить проблемы с долгом, указывает Рейли. Кроме того, по мнению аналитика, еще одним доводом является то, что «Сургут» не привлекает иностранных инвесторов и тем самым увеличивает свою уязвимость перед госкомпанией.

«Сургутнефтегаз» может пойти на такой сценарий и по причине того, что по одной из версий компанию контролируют санкт-петербургские «силовики».

«Есть несколько версий, кто же на самом деле владеет «Сургутнефтегазом», – говорит один из экспертов рынка. – По одной из них, это менеджмент компании, по другой – конечным владельцем казначейских акций является сам Владимир Богданов. Однако согласно третьей версии, «Сургутнефтегаз» контролируют силовые структуры. Потому вполне вероятно, что «Сургут» пойдет на сделку с «Роснефтью» – ведь одну из ключевых позиций в госкомпании занимает Игорь Сечин».

Однако некоторые эксперты считают что «Сургут» вряд ли легко согласится на поглощение. «У «Сургута» сильная административная поддержка, – говорит эксперт Центра политической конъюнктуры Дмитрий Абзалов. – Достаточно вспомнить, что акционеры банка «Россия» (братья Ковальчук) имеют влияние на «Газпромбанк».

Кроме того, как считает Абзалов, если бы компания была под угрозой поглощения, то менеджмент увеличил бы процент выплат по акциям, а такого не происходит. Наоборот «Сургут» начинает инвестировать в добычу и строительство еще одного НПЗ стоимостью $800 млн. Политолог предполагает, что ведущаяся сейчас на рынке скупка акций «Сургута» инициирована топ-менеджментом компании, который контролирует ее через «дочек», именно для корпоративной защиты. Поэтому в ближайшее время за компанию может развернется настоящая война между влиятельными бизнесменами, обладающими большими административными ресурсами. И угадать, кто выйдет победителем в этой борьбе, сейчас невозможно.