Как в России принято расследовать громкие уголовные дела

Одним из самых громких событий последних дней стала отставка начальника Главного следственного управления СК при Генпрокуратуре РФ Дмитрия Довгия. Эксперты называют различные причины увольнения главного следователя страны – от коррупции до серьёзных провалов в работе следственных органов. Мол, Следственный комитет больше занимается самопиаром, и многие серьёзные дела последних месяцев в реальности возникли на пустом месте. А другие аналитики полагают, что проблема со слабой раскрываемостью громких преступлений – не в кадровом составе Следственного комитета, а в самой системе расследования. Эксклюзивные подробности одного из таких дел, которое вскоре может привести к серьёзным разборкам в следственных органах и МВД, оказались в распоряжении нашего корреспондента.

29 января 2007 года все центральные средства массовой информации сообщили об очередном теракте в России. Взрыв прогремел в Орле, на автобусной остановке в центре города. К счастью, обошлось без жертв среди мирного населения. Единственный погибший во время взрыва – житель Орла, гражданин Власов, – как позже заявят местные правоохранители, и был подрывником: он якобы по неосторожности перепутал провода. Дело вроде бы было раскрыто в считанные дни, но ударная волна от январского взрыва всё ещё набирает силу. Более того, она дошла до самых высоких столичных кабинетов. Обстоятельствами расследования этого дела заинтересовались и депутаты Государственной думы. Так, по поручению Комитета ГД по безопасности в ближайшие дни в регион отправятся внушительные делегации из центрального аппарата МВД и Генпрокуратуры. По словам нашего источника в центральном аппарате МВД, проверяющие настроены решительно: «Речь идёт даже не о вопиющих нарушениях в ходе расследования. Есть очень весомые основания полагать, что взрыв был организован сотрудниками ГУВД Орловской области».

Дело о взрыве с самого начала было окутано таинственностью и одновременно оставляло без ответа многие вопросы. При этом больше всего тумана нагоняли представители правоохранительных органов. Так, уже 30 января пресс-служба УВД по Орловской области сообщила, что по делу о взрыве задержаны трое подозреваемых. Но 31 января заявление регионального УВД опровергли чиновники Следственного комитета при областной прокуратуре, который и занимался расследованием дела. По их сведениям, двое задержанных не имеют никакого отношения к взрыву, но при этом почему-то остаются за решёткой. Непонятны были и мотивы взрывников. Поначалу милиция заявляла, что они хотели взорвать терминал экспресс-оплаты, который якобы принадлежал конкурирующей структуре. Потом появились сообщения, что взрывники хотели ликвидировать непосредственно самого конкурента по бизнесу. Но не срослось. Итак, что же на самом деле произошло на автобусной остановке в тот роковой день?

О том, что громкое преступление раскрыто, орловские правоохранители заявили уже спустя несколько дней после взрыва. Версия следствия выглядела достаточно стройной. Согласно ей, взрыв организовали двое жителей Орла – погибший Власов и задержанный на следующий день Алексей Крюков. Они якобы хотели взорвать некоего конкурента по бизнесу, гражданина В. Петрова. Пущей правдивости добавляли и результаты обыска на квартире Власова, где, как сообщалось, были обнаружены боеприпасы и взрывчатка. Кроме того, правоохранительные органы заявили, что Власов в недалёком прошлом был профессиональным подрывником спецназа. Крюков же на своём «Фольксвагене» подвозил Власова к месту закладки фугаса и должен был забрать подельника после того, как он завершит своё чёрное дело. Однако объективность результатов расследования вызывает серьёзные сомнения. Дело в том, что у следователей на сегодняшний день практически нет никаких доказательств этой версии.

– Весь материал основан только на признательных показаниях Крюкова, – рассказывает наш собеседник из СК МВД, пожелавший остаться неизвестным, – сегодня Крюков полностью от них отказался.
– Наверное, говорит, что его показания выбивали под пытками? Известный трюк…
– Его действительно пытали, – продолжает наш собеседник. – Сотрудники орловского УБОПа трижды забирали его из СИЗО и увозили в УВД, где и выбивали показания.

В подтверждение своих слов наш источник продемонстрировал интересный документ: это заключение судмедэксперта Капунова за № 683/5 от 18 февраля 2008 года.

Цитируем: «Повреждения гражданина Крюкова в виде ссадин лица, трёх ссадин и кровоподтёков верхней левой конечности, ссадин поясничной области справа и ссадин правого коленного сустава получены от воздействия тупых с ограниченной поверхностью предметов и могут соответствовать дате 12–13.02.2008 г.».
Другой документ – справка из орловского СИЗО – гласит, что как раз в эти дни Крюков «вывозился для проведения оперативно-разыскных и следственных мероприятий в УБОП УВД».

Сам же Крюков позднее в своей жалобе опишет экзекуции, которым он подвергался со стороны сотрудников УБОПа, более подробно. Как он утверждает, сначала его просто били – по голове, печени, почкам. Затем надевали на голову полиэтиленовый пакет, а после того как он прогрыз пакет, чтобы дышать, ему выбили зуб, а потом пытали электрошоком. С ужасом вспоминает Крюков и о пытке, во время которой сотрудники милиции «учили его плавать». Выглядело это так: подозреваемого положили животом на стол. Двое сотрудников милиции держали его за голову и ноги, третий стал с силой выкручивать ему руки. Затем Крюков потерял сознание. Всего за эти три самых памятных дня в своей жизни Крюков терял сознание от болевого шока более 20 раз. Не забыли сотрудники УБОПа и о моральной стороне дела. Как говорит сам Крюков, «давили на психику»: «Когда я в очередной раз сказал, что оговаривать ни себя, ни кого-нибудь другого не буду, сотрудник УБОПа положил на стол фонарь и сказал, что сейчас его засунут мне в задний проход, сфотографируют и распространят эти снимки по тюрьме…» На третий день пыток, говорит наш источник, Крюков сознался во всём. Даже в том, что с детства симпатизировал террористической организации «Аль-Каида»… Но сотрудников УБОПа интересовали совсем другие показания.

Но вернёмся непосредственно к делу о взрыве. Ведь помимо Крюкова, как мы уже говорили, были арестованы ещё двое подозреваемых. Ими оказались небезызвестные на Орловщине предприниматели Николай Чеплов и его компаньон по бизнесу Руслан Газаев. Однако понять, какое отношение они имеют к взрыву на остановке, до сих пор не может никто – ни сами задержанные, ни их адвокаты, ни следствие. Как сообщали поначалу представители правоохранительных органов, Власов и Крюков за несколько лет до взрыва на остановке работали охранниками у Чеплова.

На самом деле у Чеплова работал только Власов – присматривал за собаками в 1999 году. Согласитесь, сомнительное, мягко говоря, основание для ареста. Видимо, понимали это и в УБОПе, поэтому задерживали Чеплова старым дедовским способом. Во время обыска в доме предпринимателя, который проводился с санкции Следственного комитета в рамках расследования дела о взрыве на остановке, милиционеры нашли в его доме крупную партию наркотиков: аж 8 граммов марихуаны.

Такой же пакет нашли и у Газаева – правда, не в квартире, а в кармане во время личного досмотра, который, кстати, проводился в отделе милиции. Но при чём тут взрыв?

«Была дана команда закрыть Чеплова любой ценой, – продолжает наш собеседник. – Когда в суде подозреваемому определяли меру пресечения, вообще творился настоящий цирк. В неофициальной беседе с сотрудниками УВД судья дал понять, что 8 граммов марихуаны недостаточно, чтобы отправить Чеплова в СИЗО. Кроме того, Чеплов проживал не один, и не было никаких доказательств, что наркотики принадлежали именно ему. Убоповцы не растерялись и спросили судью, в течение какого срока они могут предъявить новые доказательства. Тот ответил, что максимум шесть часов.

В итоге судья покинул зал якобы для проведения совещания, а в дом Чеплова в этот самый момент снова нагрянули правоохранители с повторным обыском. И на сей раз обнаружили 83 патрона. Что поразительно, патроны были от самых разных видов оружия».

Что ж, профессиональной хватке сотрудников орловского УБОПа остаётся только позавидовать. Автор этой заметки ещё ни разу не слышал о том, чтобы основания для заключения под стражу подозреваемого добывались непосредственно в ходе судебного заседания. Но даже если допустить возможность, что найденные патроны действительно принадлежали Чеплову, то невольно напрашивается вопрос: а почему их не нашли во время первого обыска сутками ранее? Но в итоге Чеплов всё-таки отправился в СИЗО.

Представители Следственного комитета при прокуратуре РФ по Орловской области опровергают заявления УВД о причастности Чеплова и Газаева к взрыву на остановке не на пустом месте. Уголовные дела в отношении Чеплова и Газаева были возбуждены дознавателем Заводского РОВД г. Орла по статьям за хранение наркотиков и боеприпасов. С делом о взрыве на остановке они никоим образом не пересекаются. Хотя в УБОПе, который и заявил о причастности Чеплова к взрыву, до последнего не теряли надежды «привязать» задержанных предпринимателей к громкому преступлению. Ради этого, по словам нашего источника, и подвергали пыткам несчастного Крюкова.

«Сотрудники УБОПа всё время требовали от меня признаний в совершении убийств по приказу Чеплова и Газаева», – пишет в своей жалобе Крюков.
Но на истории с патронами дело не закончилось. После того как адвокаты Чеплова подали жалобу на незаконное задержание их подзащитного в областной суд, в деле предпринимателя вдруг появилась ещё одна статья – вымогательство.

– Они реанимировали старое дело, по которому ещё в июле 2007 года было вынесено отказное решение, – продолжает наш собеседник. – И под этим предлогом суд 14 февраля отложил рассмотрение жалобы на незаконный арест. Уже 15 февраля убоповцы попытались провести третий по счёту обыск в доме Чеплова. Что они хотели там найти на этот раз, неизвестно: адвокатам удалось нейтрализовать планы правоохранителей и в доме ничего не было обнаружено.

Кстати, с компаньоном Чеплова Газаевым сложилась и вовсе анекдотическая ситуация. Никаких патронов ему «пришить» не смогли, поэтому суд выпустил его из-под стражи ещё 29 января. Однако на свободе Газаев оставался недолго (точнее, всё это время он лежал в больнице под неусыпным контролем сотрудников УБОПа). 14 февраля, как раз в тот день, когда суд рассматривал кассационную жалобу адвокатов Чеплова, в квартиру Газаева нагрянули 12 сотрудников УБОПа и нашли в квартире… пакет с марихуаной и детонатор. Ну разве станет нормальный человек хранить дома наркотики, в то время как в отношении его расследуется аналогичное дело? Цирк, да и только. Хотя самому Газаеву оказалось не до смеха – 19 февраля он был повторно арестован.
Конечно, порой правоохранительные органы просто вынуждены идти на нарушение закона. Вполне можно предположить, что Чеплов и Газаев не так уж безгрешны перед законом и у милиции просто не было других возможностей упрятать их за решетку. Не зря же местные журналисты называют компаньонов «авторитетными бизнесменами». Но, по словам наших источников, всё гораздо сложнее, чем может показаться на первый взгляд.

– Есть информация, что на момент взрыва Власов уже был мёртв. Кроме того, в его крови обнаружено большое количество алкоголя, – говорит наш источник в центральном аппарате МВД. – Есть все основания полагать, что это была инсценировка.
– А потише «наехать» на Чеплова никак не получалось?
– Нужен был резонанс. Чеплов далеко не последний человек в регионе, владеет сетью универсамов, спонсирует оппозиционную газету, которую, кстати, недавно сожгли. Из-за пакета марихуаны таких людей не сажают. Здесь же на всю страну объявили, что Чеплов был задержан по подозрению в организации взрыва. За что его задержали на самом деле, знают немногие.

Впрочем, не за Чеплова обидно. История со взрывом в Орле как нельзя лучше иллюстрирует застарелую проблему российских правоохранительных органов, когда в стремлении отчитаться перед большим начальством о раскрытии громких преступлений милицейские и прокурорские генералы готовы использовать любые, в том числе и незаконные средства, – пытки, сфабрикованные обвинения, лжесвидетелей. И дело не только в личных амбициях чиновников в погонах. Притянутые за уши успехи приносят им и вполне ощутимые материальные и карьерные дивиденды. Так, после того как под пытками Крюков дал признательные показания и правоохранительные органы заявили о раскрытии прогремевшего на всю страну преступления, начальнику УВД Орловской области Владимиру Колокольцеву указом президента было присвоено звание генерал-майора милиции. При этом, по слухам, предыдущее представление губернатора Орловской области на присвоение Колокольцеву звания генерала в Москве «завернули». Несказанно повезло и начальнику УБОП УВД по Орловской области полковнику Петру Бабенкову, чьи подчинённые и выбивали признания из Крюкова: в марте Москва дала добро на продление с ним контракта, хотя он уже достиг пенсионного возраста и готовился уйти на заслуженный отдых. А дело-то на самом деле не раскрыто.

Что ещё хуже – подобные бодрые рапорты оказывают серьёзное влияние на объективность расследования. В сторону её снижения. Ведь, по сути, называя имена подозреваемых ещё задолго до того, как следствие установит все детали преступления, милицейские и прокурорские начальники ставят на кон свою репутацию, а то и кресло. И потом, понятно, будут делать всё возможное для того, чтобы следствие не отошло от озвученной «линии партии». Наверное, поэтому в большинстве европейских стран и прокурорам и полицейским категорически запрещено называть имена подозреваемых до начала судебного процесса. У нас, как видно, всё проще.
По поводу же предстоящих проверок МВД и Генеральной прокуратуры в Орловской области наши источники не испытывают особых иллюзий.

– Понимаешь, то же представление на генерала Колокольцева подписывал и министр. Если МВД теперь включит «заднюю передачу» и вскроет все эти нарушения, то получится, что министр распишется в том, что он плохо контролирует ситуацию в регионах. Не исключено, что эту историю попробуют «заполировать». Просто такая система.