“Врачи-убийцы” в России получают самые мягкие приговоры

По два года лишения свободы условно да по 150 тысяч рублей в качестве морального ущерба — невелика оказалась плата для бывших хирургов Фряновской больницы Щелковского района Подмосковья Вячеслава Шкоды и Сергея Сабирова за их фатальную ошибку. В то время как 16-летний житель подмосковного Фрянова Олег Бондаренко в июле 2003 года отдал за нее жизнь. Из-за своей халатности эскулапы не спасли ребенка. Но, судя по нынешнему положению в системе наказаний для врачей, серьезных неприятностей такие горе-медики могут не опасаться.

Рассмотрение скандального дела завершилось на днях в суде подмосковного Щелкова. Подробности выяснил репортер “МК”.

Решение Щелковского суда об условном наказании Шкода и Сабиров приняли со спокойной душой. Не понравилось эскулапам лишь то, что на те же 2 года их лишили права заниматься врачебной практикой. В ответ на такую “несправедливость” адвокаты медиков подали кассационную жалобу. Очевидно, вины за загубленную жизнь подростка ни Шкода, ни Сабиров за собой не чувствуют…

В тот роковой день в июле 2003 года Олег Бондаренко отправился вместе с приятелями в деревню Еремино. Мальчик собирался зайти на конезавод и покормить коней (он ухаживал за лошадьми несколько месяцев). Ребята побывали в сельском магазине, купили хлеба и соли и уже собирались идти к заводу, как рядом с ними остановилась машина. Знакомый предложил ребятам подвезти их до пункта назначения. Олег сел рядом с водителем. Однако по пути машина столкнулась с другим автомобилем. Тяжелее всех пострадал Бондаренко.

Бригада “скорой” домчала Олега в местную больницу, где в роковую ночь дежурил 29-летний хирург Сергей Сабиров. Врач осмотрел стонущего мальчика и пробежал глазами предварительный диагноз, поставленный фельдшерами: черепно-мозговая травма, сотрясение головного мозга, ушиб грудной клетки, скальпированная рана в области левого коленного сустава… “У меня живот болит!” — жаловался хирургу Олег. Сабиров ввел юноше наркотический анальгетик — промедол. Делать этого при подозрении на травму брюшной полости — лекарство могло смазать картину болезни — нельзя было ни в коем случае. Боль под действием анальгетика временно отступила. Олег почувствовал себя лучше, а Сабиров в подмогу вызвал зав. отделением хирургии 28-летнего Вячеслава Шкоду. Однако заведующий, у которого, по его словам, болела жена, в ту ночь на работу был явно не настроен. Бегло осведомившись у Сабирова о состоянии Бондаренко и ощупав живот Олега, он приказал подчиненному неотрывно наблюдать за пациентом и отбыл восвояси. Вызвать лаборантов для перевода мальчика в отделение реанимации Шкода не счел нужным.

— Олег постоянно жаловался на боли в животе, его рвало, а хирурги убеждали нас, что все будет хорошо, — говорит мать Олега Виктория Зиновьева. — Я побыла немного с сыном и отправилась домой за полотенцами и одеждой. С ребенком остался супруг.

После отъезда матери состояние юноши ухудшилось. Отец Олега воочию лицезрел жуткую сцену: у его ребенка стали закатываться глаза, из груди вырывался глухой хрип. Испуганный родитель позвал медсестру. Вскоре гражданина выставили из палаты. Приехавшая с вещами мать Олега присоединилась к мужу: супругов к Олегу не пускали. Родителям оставалось только сидеть в коридоре на ветхой кушетке и беспомощно наблюдать за бегающими в палату и обратно Сабировым и Шкодой, который к этому времени вновь приехал в больницу. Хирурги сообразили, что напортачили с диагнозом, решили делать операцию и вызвали анестезиолога. Приехавший мужчина первым делом поинтересовался, почему Олегу до сих пор не поставили “шарящий” катетер — гибкую трубку для того, чтобы определить, есть ли кровь в брюшной полости. Однако внятного ответа от хирургов он так и не получил. Когда катетер все же поставили, из него ручьем хлынула кровь… У подростка началась агония. Спасти юношу так и не удалось. Через час мать и отца Олега Бондаренко позвали в ординаторскую и сообщили, что их сын умер.

— Одним из главных доказательств вины Шкоды и Сабирова явилось заключение комиссионной экспертизы, проведенной после смерти ребенка, — пояснил “МК” помощник щелковского горпрокурора Виталий Аминов. — Судмедэксперты установили, что если бы подростку вовремя удалили разорванную селезенку, Олег остался бы жив. Но ни Сабиров, который не обратил внимание на диагноз фельдшеров, ни Шкода не сделали этого.
Тем не менее решение суда было более чем мягким. И это, увы, никого не удивило. Дела о врачебной ошибке вообще крайне редко доходят до обвинительного приговора.

Комментарий президента Лиги пациентов Александра Саверского:

— За три предыдущих года в отношении медиков вынесено около двух десятков приговоров. А до 2004 года таких случаев вообще известно не было. Вместе с тем система наказаний для врачей очень несовершенна: в отношении медиков до сих пор не предусмотрена административная ответственность. Поэтому масса врачей, допускающих различные ошибки, остаются безнаказанными. Кроме этого, наша врачебная система должна стать более прозрачной: за медиками необходим постоянный контроль как со стороны родственников больного, так и со стороны государства.