В Италии судят шефов Parmalat

В Италии начался суд над руководителями молочного концерна Parmalat, банкротство которого 4 года назад потрясло Европу. Девяти судьям во главе с Элеонорой Фьенго предстоит поставить точку в одном из самых громких корпоративных скандалов последнего десятилетия.

Разорившийся продуктовый гигант Parmalat, который журналисты поспешили окрестить "европейским Enron", оставил после себя долгов на сумму 14,3 млрд евро. Чтобы установить, куда и по чьей вине исчезли эти деньги, судьям предстоит опросить более 30 000 свидетелей и прочитать от 8 млн страниц документов.
На скамье подсудимых оказались 56 человек. Главному обвиняемому - 70-летнему Калисто Танци, бывшему директору компании, грозит до 15 лет тюрьмы. Он уже признался, что 500 млн евро, принадлежащих акционерам Parmalat, были переведены на подконтрольные ему счета. Учитывая его возраст и слабое сердце, а также медлительность судебной машины Италии, в тюрьму он попасть вряд ли успеет. По прогнозам, приговор будет вынесен не ранее 2018 года.

Кисельные берега
В конце февраля 2003 года Фаусто Тонна, финансовый директор Parmalat, объявил о выпуске облигационного займа на 500 млн евро. Рынок интерпретировал эту информацию как признание дефицита наличных денег, необходимых для обслуживания задолженности компании. Калисто Танци немедленно уволил Тонну и назначил на его место красноречивого Альберто Феррариса. Через несколько дней тот уже защищал компанию на конференции в Милане, где собрались встревоженные финансовые аналитики. Феррарис рисовал радужную картину: продажи и прибыль растут, долг находится под контролем, компания буквально купается в наличности.

Новому финдиректору удалось успокоить скептиков, но его самого терзали сомнения. Феррарис никак не мог понять, почему компания тратит на обслуживание долга столь крупные суммы. Судя по этим показателям, задолженность в разы превышала заявленную в отчетности. Тревожило Альберто Феррариса и то, что его доступ к финансовым документам строго ограничивался. Ему объяснили, что "рутинную бумажную работу" будет вести Лучано дель Сольдато, главный бухгалтер Parmalat, проработавший в фирме 20 лет и после увольнения Тонны рассчитывавший занять место финансового директора.

Поскольку вопрос был решен на самом верху, Феррарису оставалось лишь согласиться с таким разделением обязанностей. При этом он поручил двум доверенным сотрудникам, не привлекая внимания, добыть в бухгалтерии необходимые финансовые документы. Результаты негласного расследования заставили его схватиться за голову. В действительности общий долг Parmalat составлял 14 млрд евро при заявленном 1,8 млрд евро.

Феррарис начал настойчиво добиваться встречи с первым лицом. Он надеялся, что шеф, которого прежде считал безупречным бизнесменом, успокоит его и укажет на ошибку на расчетах. В середине октября 2003 года его принял Танци. Выслушав доклад Феррариса, он лишь равнодушно пожал плечами: "5, 11, 14 миллиардов... какая разница!" На следующий день на его столе лежало заявление Альберто Феррариса об уходе. Пост финансового директора достался Лучано дель Сольдато.

В декабре у Parmalat возникли трудности с оплатой текущих счетов и процентов по кредитам. Руководство концерна успокоило кредиторов: якобы причиной временных трудностей стала техническая ошибка, из-за которой 3,95 млрд евро задержались на счету дочерней структуры Bonlat Financing Corp. в Bank of America.
Американские банкиры бросились на помощь итальянцам и с изумлением обнаружили, что на счетах Bonlat нет ни цента. Представители Parmalat соврали, представив сфальсифицированные платежные документы. Реакция на разоблачения Bank of America последовала незамедлительно. Итальянские и зарубежные поставщики приостановили отгрузку продукции Parmalat до оплаты счетов. Французы даже пригрозили обратиться в суд. В результате всего за полмесяца, с начала до середины декабря 2003 года, цена акций компании упала с 2,5 евро до 11 центов. Торги по ним были прекращены, а совет директоров Parmalat обратился к правительству за помощью.

Сильвио Берлускони, премьер-министр Италии, пообещал поддержать компанию, которая является одним из символов страны. Однако итальянское правительство, ограниченное строгими антимонопольными законами Европейского союза, сделать могло немного - назначить внешнее управление в лице Энрико Бонди и приступить к разработке плана реструктуризации компании и вывода ее из кризиса.

Липовый порошок
Полные масштабы катастрофы раскрылись после того, как финансовую документацию Parmalat отдельно друг от друга тщательно изучили три группы независимых аудиторов, а десятки сотрудников, включая Тонну, Танци, Феррариса и дель Сольдато, начали давать показания судьям-магистратам в Парме и Милане.
Оказалось, что примерно с 1990 по 2003 годы Parmalat, привлекая кредиты крупных банков, демонстрировал им завышенные показатели доходности, для чего подчищались данные о продажах продукции. В разработке и осуществлении этой нехитрой схемы обвиняются Калисто Танци, юрист Parmalat Паоло Зини и аудиторы Маурицио Бианчи и Лоренцо Пенца.

Когда "черная дыра" выросла до гигантских размеров и ее уже невозможно было дальше скрывать, Танци, Тонна и аудиторы придумали новую комбинацию: фиктивный производитель молока из Сингапура якобы поставил 300 000 тонн молочного порошка покупателю с Кубы через Bonlat - "дочку" Parmalat, зарегистрированную на Каймановых островах. "Прибыль" Bonlat от этой сделки позволила улучшить годовую отчетность итальянской компании. Но при этом мошенникам изменило чувство меры. Из этого количества порошка можно произвести около 210 литров на каждого жителя острова, включая младенцев и глубоких стариков. Разумеется, в макроэкономических данных Кубы и Сингапура эта продукция не фигурировала.

"Больше всего меня поразила простота аферы", - признается Франческо Греко, старший магистрат из Милана, расследовавший это дело. Комбинации по занижению суммы долга действительно были настолько примитивными, что неизбежно возникает вопрос: как такое грубое мошенничество, да еще в столь крупных масштабах могло больше 10 лет оставаться незамеченным? Parmalat работала с крупнейшими банками, самыми опытными инвесторами и дотошными аудиторами. Почему никто из них не обратил внимания на очевидные несоответствия фактов?

Вопрос совсем не риторический. Если бы Parmalat признали банкротом еще в 1995 году, когда компания уже не могла выполнить свои финансовые обязательства, то ущерб от ее банкротства составил бы не более 600 млн евро. Рост "черной дыры" Parmalat был выгоден для партнеров компании: Bank of America, к примеру, с 1997 года реализовал ценных бумаг молочного гиганта на $1,7 млрд, получив за услуги более $30 млн. Citigroup в 1999 - 2003 годах заработал на Parmalat $35 млн. Крупные аудиторские фирмы Grant Thornton и Deloitte & Touche подписывали годовые отчеты, закрывая глаза на явные несуразности, и получали за это миллионы долларов.
За несколько недель до банкротства Deutsche Bank помог Parmalat получить высокий рейтинг в авторитетном агентстве Standard & Poor's. За полторы недели до краха молочная компания имела индекс "инвестиционно привлекательная". Финансовые аналитики советовали инвесторам покупать акции и облигации Parmalat. Согласно результатам одного из многочисленных исследований, 75% аналитиков, работавших с Parmalat, ставили его в категорию "покупать" или "нейтрально" еще за три месяца до банкротства.
Неужели все они оказались жертвами обмана со стороны менеджеров Parmalat? Назначенный итальянскими властями внешний управляющий компании-банкрота Энрико Бонди считает, что большинство из них сами являлись мошенниками, которые с выгодой для себя помогали Parmalat шагать к краю пропасти.

Невеселый молочник
До начала скандала Калисто Танци был легендарной личностью в Италии. Многие, так же, как Альберто Феррарис, идеализировали его, считая образцовым бизнесменом, который создал с нуля компанию мирового уровня.

В 1961 году 22-летний Калисто унаследовал после смерти отца маленький магазин рядом с железнодорожным вокзалом. Он интересовался новыми технологиями производства и упаковки пищевых продуктов и вскоре основал предприятие, выпускавшее пастеризованное молоко в коробках Tetrapak, которое могло храниться несколько месяцев при комнатной температуре. Они быстро оккупировали полки магазинов в Италии, затем завоевали всю Европу и другие континенты, а Parmalat стала крупнейшим в Италии производителем продуктов питания.

Калисто Танци было тесно в границах молочного рынка. Разбогатевший молочник из провинции мечтал о славе и высоком общественном статусе: на это он не жалел денег. Рекламу Parmalat можно было увидеть на самых престижных спортивных соревнованиях - от этапов Кубка мира по горным лыжам до Гран-при "Формулы-1".

Танци жил на широкую ногу: отдавал сотни миллионов лир на благотворительность, построил в Парме штаб-квартиру, больше напоминающую дворец, чем офисное здание; купил несколько туристических компаний и футбольных клубов, в том числе такие известные, как "Парма" и бразильский "Палмейрас". При этом широкопрофильная международная компания сохраняла структуру управления маленькой семейной фирмы, которой она являлась много лет назад. На руководящих постах заседали друзья и родственники основателя. Его дочь Франческа возглавляла турфирму Parmatour. В правление Parmalat входили Стефано и Джованни Танци, сын и младший брат Калисто. Что касается сына Стефано, которого Калисто Танци прочил в свои наследники, то он числился в правлениях и советах директоров 10 "дочек" Parmalat.
Наконец в 1987 году честолюбие привело молочного магната в медиабизнес. Parmalat купила за 130 млн евро телекомпанию Odeon TV, которая стараниями семьи Танци через три года разорилась. Чтобы скрыть ущерб, нанесенный финансам Parmalat, Танци провел так называемое обратное слияние: компания продала сама себя холдингу, зарегистрированному на миланской бирже ценных бумаг. Тот привлек под эту сделку кредитов на 150 млн евро. Это позволило "залатать дыры" Parmalat перед выводом ее в 1990 году на IPO.

Логика наизнанку
Капитализация компании составила тогда около 300 млн евро. Миланские и пармские магистраты сходятся во мнении, что, если бы в Parmalat не занимались приписками и другими махинациями, то убыточной компания была бы уже с начала 1990 годов. Вместо этого Parmalat за счет привлеченных обманом кредитов развернула агрессивную внешнюю политику. Начиная с 1992 года Танци без остановки скупал молочные заводы и другие предприятия в Бразилии, Аргентине, Венгрии, США и других странах.

"Это была логика, вывернутая наизнанку, - считает Вито Занкани, главный магистрат Пармы.- Обычно компании залезают в долги для того, чтобы развиваться. В случае с Parmalat все было наоборот: она должна была развиваться, чтобы скрывать долги".

Проводя одну и ту же поставку продуктов дважды, Parmalat создавала видимость того, что объемы продаж намного больше, чем на самом деле. Клаудио Пессина, один из сотрудников, отвечавший за эту схему, рассказал миланским магистратам, что в Parmalat о ней знали и молчали не меньше 300 человек.

В 1995 году только от операционной деятельности в Латинской Америке концерн понес убытки в размере не менее $300 млн. Руководство "спрятало" эти потери при помощи трех компаний-однодневок, зарегистрированных на островах Карибского моря. Они фиктивно торговали продукцией Parmalat, которая выставляла им фальшивые счета и платила комиссионные. Затем Parmalat выписывала авизо на суммы, которые эти компании якобы были ей должны, и получала по ним в банках деньги.

По выражению Бонди, эта схема напоминала медленное мучительное самоубийство, и в конце концов она привела компанию к неизбежному краху: "Стараясь скрыть свою неплатежеспособность, Parmalat все больше и больше запутывалась в фиктивных операциях, которые становились все более масштабными и дорогими".

Смехотворные оскорбления
В конце 1999 года Эстебан Педро Виллар, сотрудник буэнос-айресского отделения аудиторской фирмы Deloitte & Touche, написал рапорт, в котором выражал серьезные сомнения в аргентинских операциях Parmalat и рекомендовал руководству не подписывать годовой отчет. Он прислал в Парму такой длинный список уточняющих вопросов, что главный финансист Тонна вышел из себя. Он направил Адольфо Мамоли, директору миланского отделения Deloitte, гневное письмо, в котором вопросы Виллара охарактеризовал как "оскорбительные и смехотворные", а также пригрозил прекратить сотрудничество с Deloitte. Аудитор, который много лет всеми силами добивался контракта на обслуживание Parmalat, тут же пошел на попятный. Отчет был подписан, а Виллар получил от Мамоли резкое письмо: "В будущем, прежде чем обращаться в Parmalat по любому вопросу, обязательно поставьте меня в известность".

Подозрения относительно Parmalat имелись у сотрудников Deloitte и в других странах, где находились отделения молочного гиганта. В нью-йоркскую штаб-квартиру Deloitte приходили служебные записки о сомнительной деятельности Parmalat с Мальты, из Бразилии и из других стран. Руководство от них отмахивалось, не желая терять выгодного клиента, а принципиальных аудиторов, работавших с Parmalat, меняли на более покладистых.

Крупнейшие банки продолжали сотрудничать с Parmalat до самого конца. В июне 2003 года в Парму летал Кеннет Льюис, исполнительный директор Bank of America. На встрече с Танци, прошедшей в теплой обстановке, он предложил расширить сотрудничество. Через полгода Bank of America волею судьбы оказался "могильщиком" Parmalat.

Кто слизнул сметану?
Дело о банкротстве Parmalat оказалось настолько громоздким и сложным, что расследование длилось почти четыре года. Не дожидаясь его окончания, внешний управляющий Бонди предъявил иски на миллиарды долларов бывшим партнерам компании. Кроме уже упоминавшихся Citigroup и Bank of America, в "черный список" попали UBS, Deutsche Bank, Morgan Stanley, итальянская инвестиционная фирма Nextra Investment Management, а также Deloitte и Grant Thornton. Юристы Parmalat утверждают, что все ответчики знали о ненадежном финансовом положении компании, но помогали Калисто Танци скрывать его и тем самым способствовали банкротству.

Банкиры и аудиторы, конечно, отрицают свою вину и выставляют напоказ собственные потери. Bank of America был вынужден списать $425 млн, а Citigroup банкротство молочного гиганта обошлось в $540 млн. Эти банки перешли в контратаку и обратились в суд по банкротствам с требованием признать их кредиторами, пострадавшими от банкротства Parmalat.

Пока перевес на стороне Энрико Бонди, который уже отсудил внушительную сумму в 1,2 млрд евро. Больше всех от действий настырного управляющего пострадал итальянский банк Intesa Sanpaolo: чтобы урегулировать дело в досудебном порядке, он выплатил 420 млн евро.

Хотя банкиры все как один утверждают, что даже не догадывались о проблемах Parmalat, один человек в Италии не скрывает, что давно о них знал. Известный комик Беппе Грилло много лет подшучивал в своих программах на тему бедственного финансового положения компании. Его тоже вызвали в суд в качестве свидетеля. Он заявил, что первые подозрения у него появились еще в конце 1980-х годов, когда Parmalat начала интересоваться футболом, телевидением и туризмом.

Благодаря энергичной деятельности нового руководства Parmalat возродилась из пепла под названием Parmalat S.p.A. В прошлом году она даже заявила чистую прибыль в размере 673 млн евро. Компания вернулась к выпуску молочной продукции и опять выдвинулась в число ведущих производителей пастеризованного молока, сыра, йогурта, а также соков и чая со льдом.