Возможна ли в России ненасильственная модернизация?

Возможна ли в России - и возможна ли вообще - демократическая и ненасильственная модернизация? Совершаемая не по указу, не под угрозами, а спонтанно, естественно, по доброй и сознательной воле модернизирующегося (то есть модернизирущего само себя) общества? Рискну утверждать - да, возможна. И более того - никакая другая модернизация, кроме демократической и ненасильственной, не возможна в принципе. И в России, и в целом мире.

Основной и самый интересный момент обсуждения послания президента Медведева - это вопрос о «демократической» (или «ненасильственной») модернизации.

Это понятно. Обсуждать другое или преждевременно, или неинтересно. Преждевременно - потому что, не решив вопрос о смысловых контурах модернизации, смешно давать плановые задания и рисовать контрольные цифры. До того как мы изобретём и осуществим (хотя бы начнём осуществлять) свою собственную модернизацию - до этих пор мы будем плыть как щепка в потоке глобальных тенденций. То есть модернизация-то худо-бедно будет идти, потому что куда поток, туда и щепочка. Но именно худо-бедно. И самое главное, это будет не наша модернизация. Мы останемся её объектом, а не субъектом.

А неинтересно потому, что общественная реакция на главное ежегодное выступление главы государства, увы, стандартна. Это либо шумные верноподданнические восторги, либо столь же громкая и безоглядная критика. Сдаётся, что в обоих случаях речь идёт о своеобразном закрытии, вытеснении, о нежелании говорить по существу дела.

Итак, существо.

Возможна ли в России - и возможна ли вообще - демократическая и ненасильственная модернизация? Совершаемая не по указу, не под угрозами, а спонтанно, естественно, по доброй и сознательной воле модернизирующегося (то есть модернизирущего само себя) общества?

Рискну утверждать - да, возможна. И более того - никакая другая модернизация, кроме демократической и ненасильственной, не возможна в принципе. И в России, и в целом мире.

Потому что это уже будет не модернизация, а что-то совсем другое. Например, индустриализация. Или информатизация. Или телефонизация. Или ещё целая куча полезных «-аций». Всех их можно до кучи назвать «технологической модернизацией». Которая, разумеется, сопровождает модернизацию как таковую, то есть прежде всего социальную. Но не может её заменить. Или даже простимулировать. Простенькая такая и вроде бы здравая мысль: мы сначала сгоним народ из деревень в города, настроим заводов, проведём в каждый дом радиоточку, проложим трамвайные рельсы, а там и полномасштабная модернизация подоспеет. Увы, увы. Ничего не выйдет. Будет то же самое замшелое общество, но с трамваем и прокатным станом. Ещё менее приятное, кстати, чем традиционный деревенский «мiръ» с завалинкой и околицей, общиной и сельским сходом. Потому что дремучий крестьянин с топором и вилами куда менее опасен, чем точно такой же крестьянин, но с бомбой и газетой. Такое общество легко обрушивается в милитаризм и бестолочь, чему мы все были свидетелями в ходе российского ХХ века.

Давайте уточним значения слов. Давайте не путать модернизацию со строительством производственных мощностей, безразлично каких - мануфактур и судоверфей 1710-х, металлургических гигантов 1930-х или современных наукоградов.

Ключевой тезис в послании президента Медведева - переход от архаического общества (община, руководимая старейшинами) к обществу свободных людей. Точка и подчеркнуть.

Собственно, это и есть модернизация как таковая в главной своей черте. Переход от традиционного (деревенского) общества к современному (городскому). Но для этого, как показал опыт российского XX века, недостаточно просто переехать в города. Тем более что далеко не все наши города являются городами: в России очень много поселений, в которых нет ни деревенской общинности, ни городской культурной среды. Посёлки городского типа - убийцы живущего в них народа.

Современное (модернизированное, городское) общество - это общество свободных индивидов. Это малодетная семья, быстрая семейная сепарация (дети в 18-20 лет перестают жить под одной крышей с родителями). Это особая ценность частной жизни, частного интереса, личного мнения. Ценность Другого, и не просто Другого такого же, как я, но и Иного, непохожего на меня. Отсюда ценность прав человека, терпимость, особое внимание к правам меньшинств (от этнических до политических). Модернизированное общество - это независимая наука и независимая интеллигенция; это интерес к авангардным концепциям в искусстве и философии; это интерес к психологическим мотивам поступков, к глубинным переживаниям людей. Это общество свободной конкуренции: в экономике, в политике, в науке и искусстве, в личных карьерах.

Парадоксально, но факт - именно такие сборища индивидуалистов (в отличие от «соборных» традиционных обществ) сумели осуществить невиданный в истории научный, промышленный и национальный рывок. Превратиться из кряхтящих под собственной тяжестью старомодных империй в современные великие державы.

Но ничего удивительного здесь нет: только свободные, ценящие себя люди способны сознательно и самоотверженно работать на общее благо. В обществе кнута, каким была Россия-XIX, или обществе лицемерия (Россия-ХХ) общее благо если и поддерживается, то очень неэффективно, затратно и при этом неубедительно.

Индустриализация и кое-какая иная «технологическая модернизация» в России была проведена. Ценой большой крови, что и стало отдельной причиной её скорого износа. Бывает моральное устаревание, бывает нравственная несостоятельность: завод, из-под фундамента которого каждую оттепель вымываются кости погибших зэков, не может служить благу родины.

К сожалению (я писал об этом в предыдущей колонке), в социальной жизни России-СССР царила архаика: от коммуналок и бараков до культа отца народов. В культурном (то есть межчеловеческом) смысле жизнь в СССР была архаичней, чем в русской крестьянской общине: там хоть знали про «чти отца своего и мать свою», «не убивай», «не кради», «не лжесвидетельствуй», «не завидуй». В нашем наспех индустриализированном отечестве эти заповеди нарушались злостно и со смаком.

Поэтому главная проблема модернизации - не в высоких технологиях, а в головах. Точнее, в душах. До тех пор пока в этих душах не произрастёт ощущение бесконечной ценности человеческой жизни, не укрепится суверенитет личности, модернизация обречена выродиться в закупку машин и оборудования, а также разных продвинутых приборов. Девайсов и гаджетов, фенечек и прибамбасов.

Президент Медведев написал недавно, что массовые репрессии сталинской эпохи не могут быть оправданы ничем; граждане возражают. Они продолжают ощущать себя винтиками, и им это нравится. Они любят ворочать миллионами «необходимых жертв», по умолчанию записывая себя в их число. При таком издевательско-наплевательском отношении к нации и к самим себе модернизация просто не нужна. Она сведётся к очередным великим стройкам. Тут своё слово должна сказать элита, прежде всего художники - сценаристы, режиссёры, прозаики, журналисты. А также политические и общественные деятели. От активной пропаганды демократических ценностей зависит судьба модернизации, а значит, миллионы судеб, которые не хотят делать печальный выбор между эмиграцией и деградацией.

Впрочем, и с технологической модернизацией тоже масса вопросов.

Россия - страна талантов и в искусстве, и в науке. Надо искать свою уникальную нишу на мировом рынке инноваций. Это нелегко, это может получиться далеко не сразу. Но в любом случае не надо бежать наперегонки с поездом. Лучше купить на него билет.

У нас есть великолепные кутюрье. Но Россия не станет законодателем высокой моды. Разве только случится вторая Галльская война. Когда Берлускони пойдёт войной на Саркози, дотла разрушит Париж, но истощит свои силы, и Рим тоже падёт, и варвары будут гулять по Via Condotti - вот тогда наша высокая мода воцарится. То же самое с автомобилями и компьютерами. Может быть, и с пассажирскими самолётами. Не исключено, что и с лекарствами: не думаю, что стоит конкурировать с фармацевтическими гигантами. Лучше с ними сотрудничать, развивать научную кооперацию.

Но есть технологическая модернизация, которую за нас никто не сделает. Которую невозможно импортировать ни за какие деньги. Дороги, жилые дома, театры и музеи. Горячее водоснабжение, газификация, канализация в российской глубинке.

И тут же возникают совсем другие, уже не технологические вопросы. Что делать с вымирающими деревнями и городками, безнадёжными посёлками городского типа? Оставлять так? Но это ужасно. Две России: отложенная гражданская война.

Переоборудовать? Зачем? И, главное, во что?

Переселять людей в большие города? Строить новые города? Какие? Какую работу будут делать их жители?

Всё это - вопросы менее всего экономические и технические, а более всего нравственные.

Модернизация может быть только демократической. Нам все уши прожужжали про страны Юго-Восточной Азии с их жёсткими авторитарными режимами, которые... Которые что? Скажем прямо - которые превратили свои страны в технические придатки развитых западных демократий. Я уважаю выбор Кореи или Тайваня, Китая или Сингапура, но такой судьбы для своей страны не хочу. Насильственно модернизированные общества могут изготовлять достаточно сложную продукцию по импортным лекалам. Импортированным оттуда, где сформировалось современное демократическое общество. Отлично оборудованные заводы и даже лаборатории и НИИ сами по себе не создают инноваций. Их создают умные, свободные и ответственные люди.

Нам пора окончательно преодолеть культурный обвал советских лет. Архаику поклонения вождям, архаику «единого народного тела», архаику насилия, пронизавшего всё наше бытие и сознание. В этом - первоочередная задача модернизации.