Почему у россиян нет денег?

В кризисе вопрос о деньгах, никогда не терявший своей остроты, стал для нас вновь самым актуальным

А чему тут удивляться? Мы в который раз лечим не причину болезни, мы упорно боремся с её второстепенными симптомами. Поэтому и говорим без устали о деньгах, которых нет. Их (денег) нет даже у тех, у кого они есть. По привычке смотреть не за своим двором, а подглядывать через забор к соседям.

Русским деньги не нужны...

У меня для вас новость: россияне не будут никогда иметь денег... до тех пор, пока не начнут в массовом порядке приглядываться к реальным причинам, по которым хроническое безденежье - наша национальная черта, если не идея. В общем, на двери госучреждения, принимающего талоны от членов профсоюза, всё ещё висит объявление «Штанов нет». Может быть научимся-таки шить брюки? Чтобы не светить ... ну, вы сами понимаете чем ...

Итак, почему же у россиян нету денег? Отвечаю. Потому что мы живём по пословице «Не имей сто рублей, а имей сто друзей». И жизненные реалии нашей страны подсказывают нам, что мы правы. Или, если хотите, так: «Здесь остановки нет, а мне - пожалуйста, шофёр в автобусе - мой лучший друг».

Ну и где, спрашивается, в такой схеме индивидуального счастья место ДЕНЬГАМ? Помнится, в детстве, слушая эту строчку из известной песенки Булата Окуджавы, я испытывала чувство неловкости. По наивности, конечно, не понимая высокого смысла текста. Вот, думалось мне, у мужика есть связи, но нет стыда, и он беззастенчиво демонстрирует, как можно нарушать правила уличного движения.

Да... Никто, кроме невинных детей не задумывался и не задумывается над такими вопиющими саморазоблачениями нашей ментальности! В своё время много смеху вызвал выкопанный откуда-то стишок из советского детства: «Папа мне принёс с работы настоящую пилу!» Автор-сатирик тогда недоумевал, как такое вообще могла пропустить цензура? Почему папа принёс пилу не из магазина, а... с работы? И почему папу не осудила общественность? Да потому что это такое естественное явление и по сей день, что мало кем воспринимается как нонсенс.

Денег у россиян нет, потому что они им не нужны. Потому что испокон веков у нас процветают Натуральное хозяйство и Натуральный обмен. Наши люди никогда не стремились заработать на кусок хлеба с маслом - наши люди стремились «пристроиться к бесплатному питанию». Ещё классики Ильф и Петров внятно объяснили нашему человеку - миллионера из тебя не получится, лучше начни карьеру управдома. С той поры русский миллионер, он кто? Правильно - управдом. А русские деньги, они какие? Ну, купюры самого мелкого достоинства - это шоколадные конфеты «Коркунов». Купюры посолиднее - коньяк. Солидные купюры - ну, наверное, устроить чьего-нибудь ребёнка в детский сад. Ну а серьёзные, крупные деньги? Ой, не знаю, я таких крупных денег никогда в руках не держала, домысливать не буду ...

Денег у россиян нет, потому что в России отсутствует (или находится в зачаточном состоянии) большинство институтов, обеспечивающих нормальный взаимообмен деньгами между гражданами страны. Вот, например, ваша семья. Нужны ли вам, для того чтобы успешно сотрудничать внутри неё, деньги? Нужна вам монетизация взаимоотношений? Платите вы бабушке за то, что она уменьшит звук телевизора, когда смотрит любимый сериал? Платите ли вы мужу, за то, что он... Ну, там, за что-нибудь особенно приятное? А он вам платит за вымытую посуду?

Вот так же и в государстве. Мы исконно не доверяем никаким институтам, кроме самых архаичных, построенных на «одномерной иерархии», подчинённых Необсуждаемым Авторитетам. Примеры таких институтов - семья, церковь, армия. И все остальные госструктуры подражают этому паттерну.

Вот что пишет об этом известный социолог Борис Дубин, руководитель отдела социально-политических исследований Левада-центра: «Такие институты американский социолог Льюис Козер называл ненасытными, или всепоглощающими, требующими "всего человека" (greeding institutions) - заметим, что денег у рядовых членов таких институтов, как у детей в патриархальной семье, практически нет, поскольку они им и "не нужны"». Хорошо жить на полном довольствии и с соцпакетом! Холодно в кедах - но это фигня!

Учёными-педагогами замечено, что если в семье ребёнку не дают деньги на карманные расходы и не «премируют» (деньгами же!) за какие-то действия, которые он, в принципе, не обязан выполнять (помыть папину машину), то такой ребёнок вырастает виртуозным лгуном, мелким вором, лицемером и дипломатом. Только после такой домашней выучки он не поступит вне конкурса в МГИМО, к сожалению. Потому что дитя осваивает самую низкую - крысиную дипломатию. Правильно, в тесных рамках семьи особенно не развернёшься, а большой мир для мелких интриганов закрыт, потому что недоступен в силу отсутствия свободной наличности, личной ответственности и свободы выбора. По той же схеме государство (буквальная модель Семьи, как у конфуцианского Китая) воспитало и нас - россиян.

...Или нужны?

В сложившейся ситуации закономерно будет сформулировать заданный нами ранее вопрос несколько иначе: «Почему россияне всё-таки хотят, чтобы у них были деньги?»

Деньги - это всеобщий посредник. Они появляются только там, где они нужны - в обществе свободных людей, не связанных между собой никаким феодальным оммажем, неформальными «понятиями», в обществе, где развит институт частной собственности. Вне нормально функционирующих институтов деньги попросту «не работают».

И вот - нестыковочка. Современному россиянину деньги оказывается нужны: чтобы свободно перемещаться по миру и жить в том месте, где ему комфортно. А чтобы жить в любой точке мира и вести там свой бизнес, хорошо бы, чтобы деньги твои были «белые», а не «беглые», как каторжники с клеймом на недобром лице.

Но вот Россия уже убрала «пожарный занавес» и вышла на связь с Европой. Она захотела вступить в Евросоюз, в ВТО, она совсем не та, что прежде или хочет такой казаться. Иностранный капитал, иностранные партнёры, совместные предприятия... Какая-то недвижимость и какой-то бизнес за границей (хоть в Болгарии) - всё это реальность для многих из нас.

Но в подсознании своём мы остались прежние. Не хотим заработать на «чашку кофе с булочкой», как говорят англичане, а всё ещё хотим пристроиться к бесплатному питанию! Потому что в нашем подсознании всё ещё сидит ничем не опровергнутая убеждённость, что на такси катаются только легкомысленные фраеры, а «реальные пацаны» ездят на ведомственном шофёре. Умом при этом понимая, что на кофе с булочкой в парижском бистро нужен кэш, а ездить даже с шофёром по загазованной Москве уже неактуально.

Социологи, тем временем, продолжают свой «плач Ярославны» - ибо доля инициативных людей, готовых "начать собственное дело, ведя его на свой страх и риск", за 20 лет не изменилась - это 7-8% взрослого населения.

Почему многие открывают свой бизнес на Западе и отправляют своих детей получать тамошнее (далеко не идеальное, по меркам хорошей советской физматшколы) образование?

Потому что эти люди чувствуют причину, по которой в России у людей никогда не будет денег, сколько бы они ни уставали на работе, таща оттуда пилу или вынося масло, спрятанное в складках дородного тела.

Дело в том, что российский человек использует деньги примерно в тех же целях, в каких используют рис и дешёвые карамельки на свадьбе, когда их пригоршнями сыплют на головы жениху и невесте.

Русский человек деньгами только СОРИТ. «Реальные» проблемы он привык решать другими, «реальными» средствами.

Деньги нам, конечно, нужны, чтобы кинуть их в ресторане или накупить гостинцев красным девкам на ярмарке. А потом без штанов вернуться в родную деревню, пропив и телегу, и лошадь. А деньги не любят такого отношения к себе. Поэтому некоторые понимающие люди учатся не дышать отравленной атмосферой патерналистского государства, где деньги бывают у домочадцев только тогда, когда «папа» гуляет.

Кто и почему не переживет кризис

Есть еще один страшный ментальный стереотип, прочно засевший в инфантильном сознании части россиян. Имя этому стереотипу: «Мне все должны». Живя с таким девизом, человек рано или поздно приходит к краху по всем фронтам своего бытия. А кризис послужит мощнейшим катализатаром этого неизбежного краха.

Алексей Попов, директор по стратегическому планированию агентства «Естественно», в своём недавнем интервью журналу «Индустрия рекламы» чётко назвал две социальных категории граждан, находящихся в группе риска по данной патологии.

Эти две группы кажутся настолько разными на первый непрофессиональный взгляд, что их появление вместе, в одном контексте, не может не вызвать недоверчивой улыбки, а то и откровенного смеха над такими социологическими конструктами. Но всем известно, что взгляд профессионала вооружён приборами более точными, чем обывательская логика и банальный здравый смысл.

Итак, ядовитую идею о том, что «мне все должны», любят транслировать в мир две социальные группы. Первую (самую большую) мы, вслед за социологами, назовём условно «государевы люди». К ней относятся чиновники и служащие всех мастей, военные, учителя, врачи, библиотекари и даже работники ДЭЗов.

Вторую (не такую многочисленную) составляют так называемые «рублёвские девушки». Это гламурные создания, которые, если верить текстам, например, Оксаны Робски, имея в личном активе умение красиво выходить из спортивного авто и выбирать вино к тому или иному салату, требуют себе за это взамен тот самый спортивный автомобиль и 10% от бизнеса текущего супруга.

Всех этих людей отличает одна неприятная особенность - они не хотят и не умеют делать самостоятельно ничего. Любое высказывание, истекающее из их уст, начинается со слов: «Предоставьте мне, обеспечьте мне» и так дальше.

Нашу экономику подкосило то, что именно эти носители инфантильного сознания являлись (и умудряются являться до сих пор) основными потребителями услуг банковского кредитования. Столкнувшись в дни кризиса с невозможностью погасить кредит, то есть с первой серьёзной проблемой в их жизни, эти люди начинают паниковать, таща за собой на дно всю страну. Граждане, входящие в эти социальные категории, предпочитают покончить жизнь самоубийством, оставив жену и детей у разбитого корыта, только бы не начать думать и действовать в конструктивном русле. Прислушайтесь. «Кризис, кризис!» - кричат именно они.

Когда-то давно, ещё сама принадлежа к беспечному слою «государевых людей», я имела интересный разговор с одним моим приятелем - средним предпринимателем. Узнав о том, что я недавно купила в кредит профессиональные и очень дорогие роликовые коньки, он, поинтересовавшись брендом, со вздохом заметил, что не может себе позволить купить такие же для дочери. Его дочь каталась на коньках, купленных на рынке. На мои поучающие рассуждения о неуместной прижимистости и о том, что «даже я могу себе позволить», он ответил мне следующее:

«Вы получаете свою зарплату каждый месяц. Вы можете делать работу плохо, халтурить, вы можете сидеть в присутствии и делать вид, что трудитесь в поте лица. И вы всё равно будете в конце месяца получать одну и ту же зарплату. Да, она у вас маленькая, но предсказуемая. И когда вы идёте в банк за кредитом, то вас там ждут с распростёртыми объятьями. Я же, имея деньги в кассе, не могу взять оттуда ни рубля. Я не знаю, сколько я заработаю в конце месяца. Может быть ничего, и так уже было не один раз. А зарплату своим людям я должен выплатить. Когда же я иду в банк, то на меня смотрят, как на неплатёжеспособного бомжа. И даже, если они дадут мне кредит, я сам не возьму - я не знаю, что будет со мной завтра».

О двух лягушках

История про меня и моего давнего приятеля напомнила мне известную притчу о двух лягушках, одна из которых попала в котёл с ледяной водой, а другая - в котёл с тёплой. Тот, чьё тело погрузили в ледяные струи, имеет хорошую мышечную реакцию - и выскочит из котла, как та лягушка старой притчи. Тот же, кто плещется в комфортной водице комнатной температуры, расслабляется, до полной потери способности прыгать высоко. Вода же в котле всё нагревается, нагревается - и вот уже лягушка сварена. Может быть у неё и промелькнула мысль, что с ситуацией что-то не так, но выскочить уже не было сил.

Страшен ли кризис таким людям, как тот предприниматель? Нет, для него в этом нет ничего нового. Получая всю жизнь этот яд малыми дозами, он защитил себя от социального шока. Финансово-экономические потрясения страшны только людям-носителям сознания «А вот вы мне предоставьте».

Женщины-библиотекари и женщины рублёвского шоссе - это только «ярлыки». На самом деле их в нашем обществе гораздо больше. Учительница с томиком Оксаны Робски это болезнь нашей общей ментальности - быть защищёнными как при социализме, а потреблять как при извращённо понятом капитализме. Но так не бывает. Так называемые «социалистические» страны (Швеция, например, или Израиль) шли к этому очень долго. И если не очень долго, то очень тяжело. И потребляют они сегодня отнюдь не винтажные платья «от кутюр», а «жалкие маечки», как презрительно заметила одна моя подруга, недавно вернувшаяся из Германии.

Опасность этих социальных групп заключается в том, что они транслируют своё мировоззрение в будущее нашей страны, воспитывая так же своих детей.

Зайдя в любой детский магазин, Вы увидите одну и ту же удручающую картину - розовые прилавки, набитые товарами для «принцесс». То, что на всех «принцесс» не хватит не то что «принцев», а просто вменяемых партнёров, способных морально поддержать в трудную минуту, кажется, не приходит в голову никому.

Как эволюция формирует растение-паразит? Сначала это нормальный представитель флоры, с корневой системой, берущий соки из почвы. Трудно, но а как по-другому? Но в один прекрасный момент такое растение соприкасается с растением более сильным и начинает брать соки своими случайно оказавшимися на поверхности земли «верхними корешками», которые как щупальца присасываются уже к телу соседа. Со временем подземные корни атрофируются за ненадобностью, и этот признак начинает передаваться по наследству. Паразиты плодятся и размножаются, не замечая, как душат своего кормильца. Беда в том, что когда растение-донор неизбежно погибнет, погибнут и паразиты.

Чтобы государство не умерло, людей, носителей мышления «а мне все должны», не должно быть опасно много. И уж что точно они не должны делать, так это воспитывать такие убеждения в своих детях.

Кризис - самое время восстановить правильную корневую систему, берущую питательные элементы из земли.