Путь олигарха. История взлетов и падений Анатолия Чубайса

Кто-то его ненавидит, вспоминая приватизацию, а также стагнацию российской электроэнергетической отрасли. Кто-то уважает и называет лучшим менеджером за всю историю страны. Однако равнодушных к главе РАО "ЕЭС" Анатолию Чубайсу просто не существует.

Своим приходом в «большую» энергетику Чубайс во многом обязан депутатам, которые расследовали работу экс-руководителя РАО «ЕЭС России» Бориса Анатольевича Бревнова. Последний считался протеже Бориса Абрамовича Березовского. «Ходили слухи, что БАБы (от инициалов партнеров. - Прим. «Ко») на секретной встрече в Давосе договорились сообща бороться за контроль над главными промышленными активами государства - РАО «ЕЭС», «Газпромом», еще не приватизированными нефтяными компаниями», - вспоминает один из бывших министров топлива и энергетики России.

Бревнов в глазу Чубайса

Правда, сам Березовский потом признавался «Ко», что смутно помнит Бревнова, а тем более проекты, которые десять лет назад задумывал с «несостоявшимся энергетиком». «Это был знакомый Бориса Немцова, они оба родом из Нижнего Новгорода. У него был собственный бизнес - Нижегородский банкирский дом. Дальше него он не вырос, и когда позиции Немцова в Кремле пошатнулись, Бревнова отставили. Определенную роль в этом сыграл Борис Йордан, которому чем-то не угодил Бревнов», - рассказывал Березовский.

Бывший руководитель РАО «ЕЭС» действительно запомнился не столько посулами грандиозных строек, привлечением западных инвесторов или рекордным сбором платежей за электроэнергию, сколько скандалами, связанными с растратой средств монополии. В кресле председателя правления он продержался менее года, но и за этот короткий срок успел приобрести репутацию, по сравнению с которой Чубайс теперь выглядит агнцем.


(«Ко» 1997) Счетная палата обвиняла Бревнова в том, что он наводнил РАО «ЕЭС» «мальчишками из Нижнего Новгорода» без опыта работы и иной раз даже без образования. Чиновники утверждали, что он потратил около $600 000 казенных денег на ремонт и обустройство дачи, более 70 000 немецких марок (приблизительно $235 000) ушло на оплату гостиничного номера в «Балчуге», где предпочитал останавливаться. Злые языки утверждают, что за своей тещей в США Бревнов отправлял самолет, принадлежащий монополии, каждый рейс которого также стоил десятки тысяч долларов.

В итоге депутаты второго созыва инициировали смену лидера энергетической монополии. В документе, подписанном председателем Госдумы Геннадием Селезневым, содержалась просьба к президенту «обратить особое внимание на необходимость профессионального руководства электроэнергетикой - важнейшей отраслью экономики страны». Борис Ельцин откликнулся на призыв народных избранников и назначил вместо Бревнова Чубайса, являвшегося тогда председателем комиссии правительства по обеспечению доходов федерального бюджета.

Свой человек у рубильника

(«Ко» 2007) До своего назначения в РАО «ЕЭС» энергетика была Чубайсу «до лампочки». Он считался одним из самых влиятельных чиновников страны. За плечами у него были приватизация, работа в Минфине, других правительственных структурах. Свой главный политический капитал он набрал за два года до прихода в РАО «ЕЭС». В 1996 году, когда руководство страны столкнулось с угрозой возврата власти левым партиям, он наряду с другими лояльными Ельцину функционерами был призван собрать средства на перевыборы действующего президента. Фактически для Чубайса это был последний шанс оправдать себя в глазах кремлевской номенклатуры. В январе того же года он был отстранен от должности первого вице-премьера, причем в оскорбительной форме. Именно тогда Ельцин произнес свою знаменитую фразу: «Во всем виноват Чубайс!», возложив на чиновника вину за провал на думских выборах партии власти. Оставшись на некоторое время без портфеля, Чубайс не затаил обиды на президента. «Вы не переживайте. Увольнять - значит увольнять. Это не конец жизни», - успокоил он Ельцина за считанные дни до отставки.

Как известно, выборы Ельцин выиграл. Практически все люди, чья помощь сыграла решающую роль, получили определенные «презенты» - либо в виде новых перспективных должностей, либо в виде иных дивидендов. Первый заместитель министра финансов Андрей Вавилов, тоже один из «кассиров» продвижения Ельцина на второй срок, купил за $7 млн права на освоение Вала Гамбурцева, крупного нефтяного месторождения. Через несколько лет он продал этот актив государственной «Роснефти» уже за $600 млн.

Чубайсу досталась должность в «ЕЭС России». По словам бывшего заместителя министра энергетики Виктора Кудрявого, это назвать подарком нельзя. Производство электроэнергии падало, станции ветшали, а оставшиеся специалисты уходили из отрасли в частные структуры. За время правления Бревнова долги РАО «ЕЭС» перед федеральным бюджетом увеличились на 70%, в полтора раза выросла задолженность по заработной плате и в два раза - обязательства перед Пенсионным фондом.

Основной задачей Чубайса стало выбивание долгов из регионов. С этой задачей менеджер справился - большинство губернаторов и руководителей провинциальных администраций, как рассказывает Кудрявый, боялись главу РАО «ЕЭС» даже больше, чем кремлевских ревизоров.

Словосочетание «веерное отключение» стало нарицательным и было приравнено чуть ли не к «высшей мере наказания» за опоздание с платежами за электричество.

(«Ко» 1997) Нельзя сказать, что Чубайс в регионах был принят на ура. Снижение дебиторской задолженности зачастую происходило за счет повышения энерготарифов. Общая нелюбовь к Чубайсу заразила краевых энергетиков. В офисе «Дальэнерго», к примеру, были развешаны памятки: «Каждая невыключенная лампочка - лишний рубль в карман Чубайса». Отчасти причиной такой антипатии являлась многолетняя вражда между экс-главой Приморского края Евгением Наздратенко и главой «ЕЭС России». Губернатор на тот момент владел долями практически во всех крупных предприятиях края. Из-за большой удаленности от основных источников энергоресурсов в Приморье довольно часто случались энергетические кризисы. Для спасения «Дальэнерго» от банкротства Чубайс предлагал повысить энерготарифы в этом регионе. А для Наздратенко пересмотр прейскуранта на свет и тепло означал снижение доходов от подконтрольных ему предприятий. В «карман Чубайсу» губернатор свои доходы отдавать не собирался и встретил приехавшего во Владивосток зампреда правления РАО «ЕЭС» Андрея Раппопорта словами: «Эта сво...очь прилетела добивать край». Услышав о таком «теплом приеме», энергетик заранее проинформировал дальневосточных чиновников, что «взял с собой службу безопасности и журналистов», чтобы такая «делегация» предельно объективно оценила положение в регионе.

Пражская весна

(«Ко» 2007) В Москве к Чубайсу, за исключением столичного мэра Юрия Лужкова, с которым глава РАО «ЕЭС» боролся за контроль над «Мосэнерго», напротив, относились положительно. Памятуя об удачных выборах 1996 года, когда во многом благодаря ему не произошло кардинальной смены курса руководства страной, главному энергетику поручали щепетильные дела. Показательным примером стала «чешская сделка», подразумевавшая урегулирование долгов России перед Чехией. У Праги был счет к Москве на $3,6 млрд. Понимая, что деньги с российских чиновников выбить так же сложно, как с американского миллиардера Пола Гетти, который торговался с террористами за жизнь своего внука, чехи за $550 млн уступили эти обязательства неизвестной фирме Falkon. Россия также не стала погашать свои долги напрямую, хотя, учитывая дисконт, остатки составляли уже менее $1,5 млрд. Платить за чиновников было поручено Чубайсу. Для проведения сделки РАО «ЕЭС» взяло кредит в Сбербанке на сумму $800 млн, а также обязалось поставить в Белоруссию электроэнергии на $30 млн. За удачный исход неприятных переговоров с чехами правительство частично освободило энергомонополию от уплаты налогов, что, естественно, было отражено в ее бухгалтерии. Однако уже год спустя налогообложение было восстановлено в полном объеме, и это привело к снижению чистой прибыли компании в первой половине 2003 года на 48,8%. Все остались довольны - и чехи, и Кремль, и Чубайс, и Falkon. Проиграли только инвесторы, вложившиеся в акции РАО «ЕЭС»: они потеряли после публикации финансового отчета сотни миллионов долларов на падении капитализации монополии.

Перманентные каникулы

Не стоит забывать, что «профессиональные кадры» в виде Чубайса, о которых в конце 90-х годов Селезнев писал Ельцину, должны были реформировать энергетическую отрасль страны и довести ее до мирового уровня. Для решения этой проблемы была разработана шестилетняя программа по либерализации энергетического рынка страны, которая позднее удлинилась еще на четыре года. Этот срок истекает в следующем году. Результатом стратегии «5+5» должен стать приход в российскую энергетику частного капитала и привлечение около $30 млрд на развитие отрасли. Более половины этой суммы Чубайс уже собрал - проданы крупнейшие генерирующие активы страны. Акционерами бывших энергетических АО стали не только российские, но и западные финансово-промышленные группы. Переговоры о продаже «дочек» РАО «ЕЭС» иной раз проходят кулуарно, и цена проданных активов не обусловлена рынком. Удачная реализация энергетического хозяйства при подобной организации сделок достигается за счет еще одного обещания Чубайса. Глава РАО «ЕЭС» заверил потенциальных владельцев в том, что деньги, потраченные ими на покупку активов, будут направлены на модернизацию их новой собственности. Поэтому бизнесмены не жалеют средств, лишь бы стать участниками энергетического рынка страны.

Правда, как считают эксперты, существует большая вероятность, что инвесторы, став акционерами одной из энергокомпаний, изменят планам Чубайса. Такая ситуация уже сложилась в ОГК-3. Став владельцем этого актива, «Норильский никель» пересмотрел его инвестиционную программу. Законом это не запрещается. Вместе с тем не известно окончательно, в каком направлении будет развиваться ОГК-3 - не исключено, что новый собственник будет развивать генерацию в первую очередь там, где это ему выгодно, а не там, где существует реальный дефицит электроэнергии. В такой ситуации вряд ли кто из руководителей России вновь вспомнит фразу Ельцина: «Во всем виноват Чубайс!» Тем не менее реформы главы РАО «ЕЭС» навсегда останутся в памяти потребителей электроэнергии.