Как сделать политика из массажиста

На модерации Отложенный

Через несколько дней в России будет выбрана пятая Госдума. А недавно на экраны кинотеатров вышла актуальная комедия «День выборов». Мы решили выяснить, насколько правдоподобен сюжет фильма. А за комментариями обратились к известному политтехнологу Сергею МАРКЕЛОВУ.

Через несколько дней в России будет выбрана пятая Госдума. А недавно на экраны кинотеатров вышла актуальная комедия «День выборов». По сюжету коллектив одной из самых рейтинговых радиостанций страны получает от загадочного олигарха, могущественного Эммануила Гедеоновича, задание — провести предвыборную кампанию абсолютно бесперспективному кандидату в губернаторы одной из областей Среднего Поволжья…

И хотя выборы губернаторов в России уже в прошлом, избирательные приемчики по-прежнему актуальны. В связи с этим мы решили выяснить, насколько правдоподобен сюжет фильма. А за комментариями обратились к известному политтехнологу, прошедшему множество выборных кампаний, — президенту консалтинговой группы «МаркКом» Сергею МАРКЕЛОВУ. Он согласился посмотреть с нами фильм и разложить по полочкам обрисованные там предвыборные технологии.

Итак, завязка сюжета: на теплоходе «Сергей Абрамов» собирается веселая имиджмейкерская команда. Радийщики, артисты, святой отец с балалайкой… В конце появляется смешной субъект в шортах (спортивный комментатор Василий Уткин). Завидев его, никто даже не догадывается, что он тот самый кандидат, которого придется раскручивать. Зовут его Игорь Владимирович Цаплин.

ПОЛИТТЕХНОЛОГ:

— Фильм задает правильную эмоцию авантюры. В 90-е годы настоящих профессионалов-политтехнологов было мало. А выборов — до черта. Это был период расцвета дикого политтехнологического рынка. Какие только команды не хватались за выборы! Заказчики выстраивались в очередь с мешками денег. А мы еще выбирали, кого будем раскручивать. Но времена ковбойских политтехнологий закончились. Таких выборов, где можно было заработать миллион долларов за три месяца, сейчас просто нет.

Выясняется, что кандидат — массажист. Но это никого не смущает. Ведь ему надо набрать всего 5 — 7 процентов и оттянуть голоса у действующего губернатора…

ПОЛИТТЕХНОЛОГ:

— Прием называется «торпеда». В нынешней парламентской кампании этот прием тоже используется. Очевидно, что одна из новых партий правого толка — торпеда против старой правой партии. Они спорят, кто из них более правый. В итоге идет размывка голосов. Сценарий действенный.

Корабль отправляется по Волге. Артист (Сергей Шнуров) исполняет зажигательную скабрезную песенку про выборы.

ПОЛИТТЕХНОЛОГ:

— Привлечение артистов — российское ноу-хау. В мире тоже были туры в поддержку кандидатов, но там это встроено в одну мозаику. У нас же устраивается настоящий «чес». Я вел такие кампании, где только на артистов заинтересованные бизнес-структуры выкладывали до миллиарда тогдашних рублей. На заре выборов привлекался весь российский шоу-бизнес. Начиная от Пьехи и Кобзона до таких раскрученных в то время команд, как группа «Дюна». Почему привлекают артистов? Потому что наш народ пассивен. Нужна завлекуха. При этом иногда ситуации доходили до смеха. Некоторые артисты даже фамилию кандидата называли неправильно. Смешная история, например, произошла с Михаилом Боярским. Мы тогда выбирали Лисовского в Дзержинске. И вот Боярский выходит на сцену и агитирует за… Гусинского. Мы за кулисами ему говорим, что он перепутал фамилию. Он снова выходит на сцену и: «Вот мне тут бумажку дали, говорят, что я ошибся. Не Гусинский, а Лисовский. Но, я думаю, какая разница: Лисовский, Гусинский…» — и затягивает «Зеленоглазое такси».

В результате работы команды имиджмейкеров появляются плакаты с физиономией и фамилией кандидата. Здесь же, на корабле, имитируются новости, монтируются ролики.

ПОЛИТТЕХНОЛОГ:

— В фильме пародируется время, когда самыми расхожими услугами на рынке были кампании под ключ. Когда мы выезжали в регионы, в Москве загружался железнодорожный вагон, напичканный разнообразной аппаратурой. И, если кандидату перекрывал кислород действующий губернатор, мы могли автономно вести кампанию.

Вскоре о появлении нового кандидата узнают жители небольшого города Приволжска. Особенно возбуждаются казаки. Оседлав мотоциклы, они мчатся разбираться с приплывшими чужаками. Атаман Парамонов (Алексей Кортнев) самонадеянно заявляет: «Все в этом городе надо согласовывать со мной. Во избежание инцестов».

ПОЛИТТЕХНОЛОГ:

— Момент настороженности жителей маленьких уездных городков наступал непременно. Первая реакция — отторжение. Начинается шум: мол, появился какой-то приезжий, выдает какие-то деньги. Нужно искать подходы и договариваться. Для начала надо выбрать целевые группы, через которые можно влиять на всех. Допустим, директора школ, попы, лидеры диаспор, казаки.

Переговоры с казаками завершаются полной победой команды имиджмейкеров. Кандидат представляется внучатым племянником шолоховского Григория Мелехова и получает в подарок шашку. В конце устраивается застолье, где напиваются все, включая пароходного попа (Михаил Ефремов), который тут же затягивает «А любовь, как сон, стороной прошла…»

ПОЛИТТЕХНОЛОГ:

— Застолье и пьянка — тоже норма. В каждом городе, селе. Если кандидат — действующий губернатор, накрывают главы районов. Если кандидат пришлый, столы заказывает его команда. В конце застолья начинается братание. Некоторых кандидатов с таких мероприятий уносили за руки, за ноги.

Действующий губернатор Емельянов (Александр Семчев) несколько дней томится в Москве. Его вызвали в Кремль, но на прием он попасть не может. И никак не поймет, чего же от него хотят.

ПОЛИТТЕХНОЛОГ:

— Здесь очень четко показано, как губернатор мучается с разводкой Кремля. Их действительно очень часто дергали бессмысленно. Администрация президента использовала прием кнута и пряника. Губернаторов держали в подвешенном состоянии. Его дернут, он приедет. Зачем — непонятно. Некоторые не выдерживали. У них становилось плохо с сердцем.

Следующий этап — заезд в воинскую часть. Чтобы найти подходы к командиру, на него сначала ищется компромат, потом, наоборот, принимается решение наградить его орденом от имени Сирии. Орден сооружается из пряжки от ремня.

ПОЛИТТЕХНОЛОГ:

— Сейчас войска управляемы. А раньше они были в загоне. Еще 5 лет назад военные покупались легко. Подарил по телевизору в каждую часть, и генералы отстраивали всех солдат под кандидата.

И губернатор, который все время был должен военным, ничего не мог противопоставить.

Активность имидж- мейкеров привлекает внимание местных «братков». На горизонте появляются «авторитеты» Боря и Федя. Они прилетают на вертолете и настроены весьма агрессивно.

ПОЛИТТЕХНОЛОГ:

— Еще несколько лет назад бандиты были серьезной группой влияния. И с ними надо было договариваться. Приходилось подключать серьезных людей.

Несговорчивые поначалу бандиты резко меняют тон. Как только им на глаза попадается томная блондинка Виктория Александровна (Елена Шевченко). До сих пор было непонятно, почему она может решить любой вопрос. И тут выясняется, что она — любовница олигарха Эммануила Гедеоновича.

ПОЛИТТЕХНОЛОГ:

— Очень хорошее попадание. Действительно, в кампаниях участвовали реальные любовницы. Потому что должен быть свой человек от заказчика. Эти загадочные персонажи играли непонятную роль, но они незаметно всех отстраивали, и от них всех колбасило. Например, если кандидат плохо себя вел, можно было нажаловаться этому человеку, и ситуация мгновенно выправлялась.

Вернувшийся из Москвы губернатор смотрит телевизор и не понимает, почему все трубят про кандидата Цаплина.

ПОЛИТТЕХНОЛОГ:

— Сюжетная линия показывает, как из политики уходили старые губернаторы. Я вспоминаю их собрания перед выборами. Они говорили: «Ну, вы меня не предадите, ну, поднажмем, ну, дадите голоса?..» Они привыкли чувствовать себя батьками. А когда приходили командочки молодых авантюристов с манипуляционными технологиями, терялись и ничего не понимали. Они думали, что управляют своим регионом. А оказывалось, уже нет. И пребывали просто в шоке.

Неожиданно выясняется, что кандидат в губернаторы сидел в тюрьме. За спекуляцию пыжиковыми шапками.

ПОЛИТТЕХНОЛОГ:

— Раньше судимостей на выборах страшно боялись. Но потом поняли, что эту тему не надо прятать, потому что люди реагируют на нее нормально. Придумывались какие-то примитивные статьи, и тогда эта тема шла в позитиве. Конечно, в листовках об этом не писали, но на выступлениях говорили открыто. Чтобы конкуренты не отбивали эту тему в негативе. Однажды мы выбирали мэра, который всю кампанию просидел в заключении. Он не провел ни одной встречи с избирателями, писал обращения к народу прямо из камеры и победил.

Кандидат Цаплин упал с верхней полки в каюте корабля и разбил себе нос. А через несколько минут начинается пресс-конференция. Имиджмейкеры тут же придумывают легенду, что на кандидата было совершено покушение.

ПОЛИТТЕХНОЛОГ:

— Здесь показано, как формируется легенда. Перед каждыми выборами мы садились с кандидатом и просили его рассказать про все плюсы и минусы своей биографии. Уголовные дела, разводы, драки. А потом придумывались отбивки всех минусов. В итоге иногда создавалась легенда, не имеющая ничего общего с реальной жизнью. Зато красочная и привлекательная для избирателя.

В городе появляются надписи: «Цаплин — вор». Люди Цаплина, вооружившись краской, дописывают слова, и получается: «Цаплин ворОВАТЬ НЕ ДАСТ».

ПОЛИТТЕХНОЛОГ:

— Слово «вор» в России ничем не бьется. Как бы ты ни выкручивался, оно несет отрицательный заряд. Даже если обвиняемый начинает оправдываться: «Да нет, я не вор», — ситуация только усугубляется. Эффект — как в знаменитом трюке про газетчиков. Газета написала: «50 процентов государственных служащих берут взятки». Те возмутились, попросили опровержения. Газета написала: «Мы не правы, 50 процентов служащих не берут взяток».

На слогане «кандидат — вор» мы побеждали в десятках кампаний.

Конечно, надписи на заборах можно замазать. Но если фраза провисела больше двух дней, то потом, даже если ее закрасить, проходящие мимо люди все равно будут вспоминать то, что там было написано. А в данном случае показано, как работают выверты. И негативная фраза превращается в позитив.

После очередного выступления кандидат Цаплин начинает нахваливать сам себя. Мол, какой я молодец.

ПОЛИТТЕХНОЛОГ:

— Интересный феномен. В начале кампании кандидат дрожит перед эфирами, не может связать двух слов. Потом начинаешь с ним работать, ставишь ему речь, антураж. И через какое-то время он уже поймал звезду: «Да я же красавчик! Как я сказал!» Хотя говорит он все так же плохо. А все его слова придумали имиджмейкеры.

В конце фильма Эммануил Гедеонович звонит исполнителям и спрашивает, сколько голосов набрал кандидат. Неожиданно выясняется, что он победил. Одна загвоздка — команда имиджмейкеров перепутала область, в которой надо было вести выборы. Приходится браться за нового кандидата и новые выборы…

ПОЛИТТЕХНОЛОГ:

— Если убрать художественный вымысел и юмористические моменты, сюжет в целом вполне правдоподобен. Конечно, за неделю никакие выборы не делаются. Но политтехнологии в общем-то прописаны правильно. И они действительно вполне успешны.

ВЗГЛЯД С 6-го ЭТАЖА

Грустный цирк-шапито

Молодцы сценаристы — уловили волну! В эпоху всероссийской аллергии к демократии комедия, высмеивающая грязные, насквозь продажные губернаторские выборы прошлого, — очень даже в кассу. В прямом смысле этого волшебного слова. Потому что поэксплуатировать народную досаду, злость, отвращение к безвременью и нищете 90-х — дело прибыльное, а возможно, даже идеологически зрелое.

Но лично мне глядеть на этот цирк-шапито, хохочущий над тем, чего давно уже нет (губернаторов, как известно, теперь не избирают), грустно.

Да, создатели фильма тысячу раз правы — вороватые политтехнологи, продажные журналисты, покупатели голосов — без всей этой нечисти российские выборы действительно не обходились (они и сейчас не обходятся — только нечисть нынче пошла осторожная, «подковерная»).

Но даже в те лихие времена от голосов избирателей что-то зависело. Даже на ужасных «губернаторских выборах». Вот это бы не забыть.

И во время очередного приступа нашего окаянного нигилизма или в раже борьбы за «чистоту выборов» не потерять бы зародыш того, что потом снова будем искать в муках — российской демократии. Пусть непопулярной, высмеянной… Но как говаривал премьер Великобритании Уинстон Черчилль, «демократия — худшая из возможных форм правления, но лучшей еще никто не придумал».