Андрей Пионтковский и Михаил Делягин пытаются заглянуть в персональный ад Владимира Путина

Проблема Путина как личности, которая стоит на пороге вечности - в прямом и переносном смыслах, не может не беспокоить умы тех, кто способен еще в России ставить подобные вопросы. Понятно, что среди верноподданных (не путать с верными и подданными) такой вопрос не может родиться в принципе. Понятно, что его невозможно задать со страниц официальных СМИ. И тем не мнее, разлом между царствованиями как место, откуда видна преисподняя, является самым подходящим местом для медитаций над полупустующим престолом. Мы предлагаем вниманию статью Андрея Пионтковского в Гранях.ру и комментарий редакции, но тема эта навряд ли будет в ближайшее время исчерпана...

Орфей спускается в ад

Путину в его президентской жизни два раза было по-настоящему страшно. Впервые - когда он спустился в ад на встречу в Видяеве с женами погибших подводников, которых он до этого называл в приватных беседах с телевизионными начальниками "нанятыми за 10 доларов проститутками". Второй раз - когда, стоя перед беснующейся толпой запутинцев, он отчетливо понял, что уже попал в капкан созданной им беспощадной системы, став жертвенным пожизненным вождем хищного племени золотого российского миллиона. "Уйти нельзя остаться".

В обоих случаях он по всем законам психологии реагировал на невыносимую ситуацию одинаковой по стилистике и содержанию защитной истерикой.

22 августа 2000 года это выглядело так:

"Это правда, правда! Телевидение? Значит, врет! Значит, врет! Значит, врет! Там есть на телевидении люди, которые сегодня орут больше всех и которые в течение десяти лет разрушали ту самую армию и флот, на которых сегодня гибнут люди. Вот сегодня они в первых рядах защитников этой армии. Тоже с целью дискредитации и окончательного развала армии и флота! За несколько лет они денег наворовали и теперь покупают всех и вся! Законы такие сделали!.. В стране нет ни шиша! Вот и все! Потому что вот так... Лучше бы эти люди продали свои виллы на средиземноморском побережье Франции. Только тогда им пришлось бы объяснять, почему вся эта недвижимость оформлена на подставные фамилии и на юридические фирмы. А мы бы, наверное, задали вопросы: откуда деньги?

За те сто дней, которые я являюсь президентом, я готов ответить. А за все предыдущие 15 лет я готов сесть с вами на одну скамейку и задавать эти вопросы другим".

21 ноября 2007 года наблюдалась та же клиника. Почти дословно.

В оценке 90-х, дважды озвученной господином президентом, много справедливого. Клиника в другом: в ложном ощущении пациентом своего личного места в строю - как в той истории, так и в сегодняшней России.

Вот что я писал по этому поводу семь лет назад:

"Другие - это, по всей видимости, те самые политики и олигархи, которые реально обладали высшей властью в стране до ста дней президентства Путина и, по его глубокому убеждению, разворовывали страну, армию и флот. А чем же занимался делавший при этом режиме клептократов блестящую карьеру скромный подполковник В.В. Путин?

Бывший генеральный прокурор РФ Юрий Скуратов - не образец семейной добродетели. Но уничтожен он был не за свои маленькие эротические шалости, а за то, что опасно близко подошел в своем расследовании к делам именно тех "других", которым сейчас г-н президент собирается задавать вопросы. Но в тот драматический час нация увидела на экранах подтянутого полковника, который четко, по-военному, доложил, что проведенная его ведомством экспертиза подтвердила аутентичность гениталий прокурора на скандальной пленке. Сидевший рядом министр внутренних дел Сергей Степашин молчал, покрывшись краской и не поднимая глаз.

Вот тогда-то Степашин и не прошел решающий тест на преемника. "А смотрите-ка, как этот бьет копытом, - подумали в Кремле. - Этот такого наворотит! Вот и хорошо".

Не очень убедительно пристраивается г-н президент сбоку на скамеечку со вдовами, собираясь задавать вопросы тем самым "другим", кто и назначил его преемником. Гораздо органичнее смотрелся бы он на другой скамье - вместе с Валей и Таней, вместе с Ромой и Борисом Абрамовичем".

Вместе с тимченками, ковальчуками, богданчиковыми, рейманами, зурабовыми и другими птенцами путинского гнезда, "сделавшими коррупцию и ложь главными средствами политической и экономической конкуренции (В.П.)". Это единственное, что добавил бы я сегодня.

От редакции: Возможно, Путин боится - как созданных им самим его собственных олигархов, которые могут сожрать его в любой момент, так и стихию истерики, пусть и восторженной, зомбированных им путиноидов.

Возможно, у него и вправду дух захватывает от разверзающейся перед ним пропасти. Что ж - если так, значит он умный человек, а не тот интуитивист, которого мы восемь лет не можем соскрести с телеэкрана.

Но, действует ли он в восторге самоупоения или в ужасе перед своим неизбежным концом, он идет в пропасть полным ходом - подтянутая фигура, режущая пространство строевым шагом.

При этом он действительно откровенен и дает нации вполне ясные сигналы - даже и не высказанные прямо, они понятны, исходя из нашей с ним общей генетической памяти.

Сигнал первый: Будущее России - самодержавие. Это положение, при котором все решения принимаются правителем, а отвечают за них (если отвечают) подчиненные, при этом правитель как личность является источником закона. Он над законом. Демонстративное попрание закона 21 ноября, когда Путин, будучи президентом, открыто агитировал за «Единую Россию», - не нарушение, но сигнал: теперь так будет всегда.

Так в 2000 году перед выборами он объезжал страну с единственным посланием: я уже здесь, хотите вы или нет, я уже правлю вами, и так теперь будет всегда! Теперь он применяет тот же способ навязывания себя в качестве единственно возможной реальности.

После того, как ему пририсуют - или он обеспечит себе каким-либо иным способом - голоса более половины избирателей России (при плане в 65% голосов за «едиросов» для этого нужна явка в 77%), он сможет заявить, что это вотум доверия, а прямая демократия, выраженная голосованием, выше косвенной, выраженной в законах.

И мы провалимся в самодержавие, чтобы выйти из него обычным российским способом - о котором Путин, ослепленный собственным величием, вряд ли подозревает. В его ведомстве плохо учили историю.

Путин для того и оплевал свое собственное прошлое, растоптал тотемные для него еще недавно фигуры вроде Собчака для того, чтобы полностью освободиться в символическом плане: самодержец не может быть никому обязан в прошлом, Николай Второй никем не может назначаться преемником.

Сигнал второй: лица, обладающие, по Шварцу, «недостаточно восторженным образом мысли» - личные враги президента, и он будет поступать с ними, как с врагами. В нашей исторической традиции врага уничтожают, даже если он сдается - зная социальный генезис Путина, хочется добавить: «особенно если сдается». Соответственно, это четкое и внятное послание всем мыслящим самостоятельно россиянам: Путин будет строить здесь царство зомби и для зомби, а остальным здесь не место. Проваливайте на все четыре стороны, пока вас еще выпускают.

Сигнал третий: создаваемое Путиным государство больше не претендует на мораль. Раньше оно было аморальным, скрывая это, пытаясь обмануть и запутать, даже порой стремясь оправдывать себя.

Эти действительно смешные ужимки остались в прошлом. Маски отброшены за ненадобностью: власть становится окончательно искренней в своей лжи, своем хамстве, своем насилии.

И при виде его выступления, при прослушивании его текста возникает неприятно расслабляющее ощущение: а ведь с такой властью не надо даже бороться - она убьет себя сама!

Ведь даже гневная филиппика Путина про олигархов 90-х, олигархов Ельцина на деле попала в его собственных друзей и обслугу - в олигархов в 2000-х, олигархов Путина.

Впрочем, это расслабляющее ощущение неверно. Конечно, нам предстоит долгая и изнурительная борьба. Самым сложным в ней будет - не упустить за корявой харей правящей бюрократии конечной цели нашего будущего развития: ту Россию общего прогресса и процветания, которая нам нужна и которую мы создадим на обломках путинизма. Но, как сто лет назад писал Ленин, а в этом году написали в своей программе молдавские коммунисты, - забывающий о стратегической цели ради тактических частностей обрекает себя на мельчание и поражение.

Поэтому, глядя на раздувающуюся до небес фигуру нашего нового самодержца, не забывайте: это - сколь угодно неприятная и опасная, но не более чем тактическая частность.

Стратегическая задача лежит поверх и помимо этой фигуры: созидание модернизированной России.

Чем сильнее придворные проститутки надуют новый культ личности, тем быстрее и оглушительнее он лопнет, тем тщательнее и интенсивнее должны мы готовиться к не имеющей аналогов в истории тяжелой и созидательной работе по восстановлению и модернизации России.

Развлекайтесь, Владимир Владимирович.

Мене, текел, фарес.