А что, если Путин останется?

На модерации Отложенный В обществе, казалось бы, сложилась уверенность, что в 2008 году страну ждёт новый президент. Об этом неоднократно говорил сам В. Путин. И всё же…

ТАКОЙ, казалось бы, малозначительный сюжет, как освещение короткого отдыха президента в Туве, всколыхнул московский политический «бомонд». И не только московский. Казалось бы, что произошло? В. Путин «просто» рыбачил, сплавлялся по горной реке и гарцевал на скакуне, охотился… Мы и раньше видели Владимира Владимировича разным: в комбинезоне пилота, в кимоно дзюдоиста, в строгом европейском костюме, в джинсах. Но такого спортивного, атлетичного и стройного президента нам ещё не предъявляли.

Сегодня мы с гордостью можем сказать, что имеем не только лучший в мире балет, больше всего нефти и газа, ближе всех подобрались к Северному полюсу… Мы можем предъявить миру самый лучший президентский торс. Буш, Браун, Саркози просто отдыхают. Не говоря уже о братьях Качиньских.
Чутьё Назарбаева

В ПОЛИТИЧЕСКОМ ключе комментируют картинки с отдыха и западные СМИ. «Демонстрацией политической уверенности» и «эпизодом борьбы за власть» называет этот ход влиятельная британская «Таймс». «Для своего возраста (54 года) Путин в поразительно прекрасной форме».

Интересно, что в дискуссию о торсе активно включились политики. А вдруг всё это неспроста? Неслучайно же умнейший и проницательнейший Н. А. Назарбаев, только что одержавший в Казахстане блистательную и поучительную победу, так задушевно, по-отцовски советует нам, россиянам: хватит валять дурака, отбросьте сомнения, наплюйте на заграницу и уговорите Владимира Владимировича на третий президентский срок.
Слабые контуры

ВПРОЧЕМ, и до появления торса было очевидно, что страна крепко запала на Путина. Ведь 75% рейтинга доверия просто так на дороге не валяются. Значит, несмотря на все невзгоды, инфляцию и коррупцию, люди поверили, что Россия на правильном пути и проводник справляется с маршрутом.

К тому же собственные политические мускулы и торсы возможных преемников так и не прорисовываются. Как было у них полгода назад по 2–3% возможного электората (при условии участия Путина в выборах), так и осталось. К тому же все преемники, за исключением оппозиционера Г. Зюганова, сами не устают повторять, что будут твёрдо придерживаться путинской линии, продолжать его политику. Говорят даже, что будут постоянно «оглядываться на Путина», как китайцы на Дэн Сяопина. А если так, то (с точки зрения рядового избирателя) какого, извините, хрена менять испытанного лидера на невнятных игроков?
Политнедострой

СИТУАЦИЯ, складывающаяся вокруг предстоящих президентских выборов, указывает на серьёзный недострой политической системы. Страна до сих пор зависит от унаследованного от СССР бросания костей: «повезёт — не повезёт» с лидером. И почти при каждой смене караула в Кремле нас крепко встряхивает. Сталин — Хрущёв — Брежнев — Андропов — Горбачёв — Ельцин.

В Европе, в США альтернативные лидеры взрослеют в оппозиции. Основные партии и политики имеют сопоставимое, часто равновесное влияние. Драка идёт за проценты, за нюансы политических программ, за стиль политики. И не столь уж важно, какая партия и какой лидер окажется в кресле № 1. Основные принципы политики имеют общенациональный консенсус, обеспечивают преемственность курса.

У нас же политический вес В. Путина и окружающих его политиков просто несопоставимы. Население опасается: а вдруг при менее мускулистом лидере опять поднимут голову притихшие олигархи? А вдруг опять зашевелятся региональные бароны? И не будет ли, как при Ельцине, на нас поплёвывать заграница? К тому же все возможные преемники — внепартийные политические назначенцы. Их единственная политическая опора — сам В. Путин. И даже если преемникам в последний момент всучат партбилеты и они получат статус партийных кандидатов, избиратели будут воспринимать их как назначенцев.

Население потому так и вцепилось в В. Путина, что боится: не было бы хуже при новичке. Не покосились бы стены, которые держатся не на политической «стяжке», не на сдержках и противовесах, а на популярном лидере. Стабильность начала приносить первые дивиденды — и бизнесу, и населению, и внешней политике. И страна хочет это сохранить. Предстоит выбор между демократическим желанием соблюсти Конституцию и политической целесообразностью. Трудный выбор.