Родная речь требует чуткого и бережного к себе отношения, почти всякое изменение языковой нормы (за исключением возврата к истокам, чем, увы, и не пахнет) означает девальвацию ценностей; изменяется и движется язык (будучи живым, а не мертвым), как правило, не куда-нибудь, а непременно в сторону упрощения, огрубления и хамства (чтобы не было «лишних» сложностей, трудностей и тонкостей, чтобы поменьше правил в школе учить)...Неправильное ударение – одна из существеннейших статей косноязычия.Из всего услышанного на протяжении многих лет здесь отобраны наиболее часто встречающиеся примеры, в первую очередь – те, которые получили (и продолжают получать) массовое распространение.Так, я не хочу обсуждать ударение магáзин – несмотря на то, что случай этот не единичен, слышан мною неоднократно. Всё-таки он довольно редок (да и встречается у людей совсем уж темных).
Инáче, мышлéние (нельзя, неправильно – и́наче, мы́шление; встречающееся у И. А. Крылова «с волками и́наче не делать мировой, как снявши шкуру с них долой» – не что иное, как поэтическая лицензия).СимметрИя !Когда я был маленьким, словарь предписывал ударение пéтля. И даже давалось пояснение: «не петля́». Про летчика Нестерова говорили, что он сделал мертвую пéтлю. Теперь во всех словарях – только петля́. (Должно быть, по аналогии со словом «сопля».)Или вот еще душевная картинка. Министр обороны П. Грачёв (ныне экс-министр) выступает в огромном зале, переполненном генералами. Идет телевизионная трансляция на всю страну. Он говорит: «...Сюда были привлечены э́ксперты»... Вдруг прерывается, смущенно улыбается, делает паузу... «Теперь, кажется, модно говорить „экспéрты“». И генералы подобострастно загоготали – весь зал. Подобострастно – но и снисходительно: по отношению ко всяким там... «ботаникам».Какой, однако, небывалый прорыв! «Модно», понимаете ли! Генералы – они ведь тоже красные. Как и те профессора. Ну, а маршалá – и того пуще.Правильное ударение – фенóмен, иначе произносить стыдно.
Трапéза – такова русская языковая норма. Трапéзничать, сотрапéзник. Трапéзные палаты. И откуда только взялась «трáпеза»? (И вообще – откуда всё подобное берется?..)
Ракýрс. Мизéр, мизéрный. Жалюзи́. Всё это – заимствования из французского языка. Ударение – на последнем слоге. «Рáкурс» – это примерно то же, что и «рáкушка» (хоть и разная этимология).
Планёр. «Плáнер» – это грубая ошибка. Точно такая же, как «шóфер» вместо шофёр. И станция – «Планёрная». И даже когда речь идет не о планёре, а о дельтаплане, этот вид спорта называетсядельтапланёрным – и никак иначе. Добро бы поставить в надписях на станции метро две точки над ё.
В названии Китай-город вторая половина – после дефиса – должна произноситься безударно, так же, как в названиях Новгород,Звенигород. Такова старомосковская традиция. Беда в том, что это отчаянно забыто. (Попробуй-ка сыскать нынче в Москве москвича.
...В слове «либо» ударение на и, но мы говорим ктó-либо и чтó-либо и не говорим «кто-ли́бо» и «что-ли́бо», даже невзирая на дефис. (Или – может быть, всё-таки говорим?..)
К слову сказать, и «дефис» тоже, как ни парадоксально, нередко произносят неправильно. Парадоксально потому, что словечком этим, в основном, преимущественно, пользуются специалисты-словесники. Именно от них-то и можно, как ни странно, услышать превращение безударного (и мягкого!) е в уродливое э под ударением.
Преподаватель русского языка и литературы (!) одной из элитарных (!) московских школ упорно говорил «дэ́фис». Когда его поправил ученик, школьник, он начал «ставить мальчика на место». Но кончилось тем, что школьник этот написал и вручил преподавателю целое лингвистическое исследование о происхождении этого слова, со ссылкою на латынь и т. д. И преподаватель, к чести своей, принял поправку к сведению и даже поставил за это юноше «пятерку». (Не все носят в себе «собак».)
Макбéт. Нельзя говорить «Мáкбет».
(Несмотря на то, что в отличие от других подобных имен, начинающихся с этой безударной частицы, – Мак-Доуэл, Мак-Ардл, – «Макбет» традиционно пишется слитно. «Мáкбет» – то же, что «Гамлéт».) Дикторы телевидения и радио произносят «Мáкбет» – все поголовно! Но ведь мало ли, чтó они и как произносят...
Драгоценной особенностью, блистательной гранью нашего родного языка представляется перенесение ударения на предлог: выйти и́з дому, гулять пó лесу...
«Не бросай бумажки на пóл!» – кричит учительница русского языка шкодящему сорванцу.
Достается даже А. С. Пушкину: «И днем и ночью кот ученый Всё ходит по цепи́ кругом» (вместо пó цепи), – самым кощунственным, святотатственным, самым преисподним образом, причем ломается заодно и ритмика пушкинского стиха. (Тогда уж давайте: «Ветер по мóрю гуляет И кораблик подгоняет»!..)
Ностальгирующим по СССР -- Дикторша телевидения ( внешне симпатичная, красивая женщина, уехавшая теперь в Израиль), Марина Бурцева: «рододендрóны» (вместо рододéндроны), «упражнения с булáвами» (вместо «с булавáми» – это про художественную гимнастику)... По-русски: Вóлогда – вологóдский. Рáдонеж – радонéжский. Сéрпухов – серпухóвский (а то даже и серпуховскóй; а для женского рода – только серпуховскáя!).Правильно – дóгмат. Не «догмáт».Икóна. Иконопи́сец, иконопи́сный. Но – и́конопись! Иначе – нельзя. Таков уж в данном случае изгиб нашего живого и прекрасного великорусского языка.В русском языке многие односложные имена существительные мужского рода во множественном числе (а также при склонении по падежам) получают ударение на окончании. Например, штаб – множественное число штабы́ (а не «штáбы»). И многие, многие другие. Но не все! У слова торт множественное число – всё-таки тóрты, утверждаю я! Несмотря на то, что подавляющее большинство орфографических словарей указывает «торты́». И только в одном из них (наиболее компетентном) – тóрты....Можно наблюдать, как некий профессионал (!) в своей диссертации любуется «новым словом, прочно вошедшим в живую речь нашего народа» – «универсам» – и смакует его, сукин сын, в то время как достойного специалиста, чутье и вкус имеющего, должно от этого «слова» (нет такого слова в русском языке!) попросту в о р о т и т ь . Увы, нет чутья, нет чуткости, нет хорошо воспитанного, утонченного вкуса – и нет стремления к утонченности, нет евгенического отвращения к описанным выше и подобным явлениям, нет благородства, нет достоинства, пролетарии всех стран, соединяйтесь... До сих пор в нашей так называемой академической среде сохраняется прежняя установка, ориентированная на хама. До сих пор она остается всё еще советской – и это главная причина всех бед. «Красная профессура»...И немного забавного.Нéмцы – немéцкий.Нéнцы – ненéцкий. Ямало-Ненéцкий автономный округ!Eins, zwei, drei...Немцы испокон веков придумали говорить zwo вместо zwei.Когда диктуют, а также по телефону, особенно – при плохой связи, на фронте, во время военных действий, когда в микрофоне или в наушниках всё шипит и можно перепутать zwei и drei (а на войне перепутать нельзя, всё должно быть точным). Вот и говорят: Ein, zwo, drei!Так вот, очень сильно подозреваю, что безграмотное ударение «нéнецкий» (а ведь раньше, когда я был маленьким, говорили ненéцкий, точно помню!) появилось из-за того, что стали бояться, как бы не перепутали ненéцкий и немéцкий. Нет, я даже уверен, что именно так и есть! Что именно из-за этой боязни и переделали ненéцкий в «нéнецкий»!Ладно, дикторы, которые говорят нынче про «Ямало-Нéнецкий автономный округ», – это пешки, они читают так, как им велят (хотя и они тоже, будь они людьми высокообразованными, должны были бы взбунтоваться). Но ведь где-то же наверху было принято решение, чтобы вместо ненéцкий говорить теперь «нéнецкий»! И дикторам так велели! Вот, эту самую начальствующую сволочь – хорошо бы к ногтю. И – мордой об асфальт!Из журнала sergedid
gallago_75
Комментарии
ОНИ СНОВА ВЕРНУЛИСЬ!
На всю длину портика над входом учебного заведения яркая вывеска - современное качественное исполнение жуткого набора букв =гбоу сош... = и еще чего то там...
Даже в совке покороче были.
Невозможно ни произнести, ни понять.