Сержантский сапог

Вспоминаю 1982 год. Весна. Военный аэродром возле славного городка Моздок. Я новобранец, по-здешнему – салобон. Кантуюсь с полусотней таких же салобонов, набранных со всех концов нашего необъятного СССРа, в карантине. Это место еще называют – учебной ротой. Месяц бойцов натаскивают в этой учебной роте, потом они принимают присягу и их распределяют по разным подразделениям, дислоцированным на аэродроме и его окрестностях. Случай, о котором я хочу поведать терпеливому читателю, произошел в завершении этого самого месяца, как раз накануне присяги.

Для учебной роты не было отдельного помещения, потому личный состав располагался в актовом зале гарнизонного клуба. Стулья вынесли. На их место поставили кровати. На входе тумбочку, возле которой должен «бдеть» дневальный. Формально руководил всем старлей. Но реально распоряжались три сержанта из старослужащих. Тут как в сказке - двое были нормальными, а один с заскоками. Причем как зовут тех двоих нормальных я уже забыл, а этого придурка помню. Фамилия у него была Беляков и был он с Воронежа.

Те, которые «нормальные» если и наезжали на салобонов – то только по делу. Как-то не обидно получать, когда действительно провинился. Допустим сачканули на утренней зарядке – сержант заметил. Все отдыхают, а сачки еще пять кругов по стадиону. Могли за какой-нибудь залет исполнить классическое  – «упал отжался».

Беляков же доставал конкретно. Этот доебывался  (извиняюсь за армейский термин), исключительно чтобы унизить.  И так он, в конце концов, всех достал, что «награда нашла героя». Итак - ночь накануне присяги. Ночью в роте оставался дежурить один из сержантов. Остальные спали у себя в казармах. Как вы наверное догадались – дежурить в этот раз выпало этому мудаку-сержанту. А автору этого текста выпала доля быть дневальным.

Дежурство сержантов было чисто формальным. Они располагались на кровати возле входа в этот актовый зал и дрыхли до утра. Основной обязанностью дневальных было так сказать – стоять на шухере. Когда к клубу приближался дежурный по части или вообще любой офицер надо было поднимать сержанта. Потому он спал одетым, сняв только сапоги. Также надо было разбудить сержанта за полчаса до подъема роты.

Так вот. Бужу я Белякова перед общим подъемом. Он встает, одевает сапоги. Выходит из клуба помочиться на клумбу. Возвращается назад. Снимает сапоги, садится на кровать в позу лотоса и начинает свой день с классического крика: «дневальный! Неси станок ебальный!». Гонять дневальных – это у него было вроде утренней зарядки.

Часть бойцов уже проснулась. Некоторые потянулись в сортир, чтобы сделать «нужное дело» в спокойной обстановке, а не в толчее после подъема. Вот тут я замечаю, что здоровый портяночный казарменный дух перебивает какая-то посторонняя вонь. Окружающие тоже почувствовали крутят носами. Дошел смрад и до сержанта. Он поморщился и сказал – что, бойцы, на ужин вчера горох был? Итак напердят не продохнуть, а тут напердели аж глаза слезятся. Дневальный, кричи подъем!

Только я набрал полные легкие воздуха, чтобы крикнуть: «Рота! Подъем!», как меня перебил жуткий крик

- Кто!? Убью гадов! Кто это сделал!? Падлы! Всех урою!

Кричал сержант Беляков. Он сунул ногу в сапог и почувствовав неладное высунул ее назад. Нога была по щиколотку в говне. Вонь усилилась неимоверно. Рыча и сыпля проклятиями, сержант на одной ноге попрыгал к выходу. Удаляясь и затихая, слышался звук прыжков и крики

- Я вас всех поубиваю! Готовьтесь к смерти, салабоны ебучие! …

Но все окружающие, понимали пустоту этих угроз. Сразу после завтрака церемония принятия присяги. А после обеда мы уже будем по месту прохождения службы. Да и он сам наверняка понял, что все его крики - просто сотрясение воздуха. Потому мы его больше не видели.

Первым начал смеяться я. Постепенно смех охватил весь актовый зал.

Ржали все, заткнув рукой носы. Некоторые упали на кровать и просто бились в конвульсиях. Так это было смешно. Немного успокоившись, я аккуратно взял вонючий сапог за носок, понес к окну и выкинул его как можно дальше.

Весь оставшийся день только и было разговоров – кто это сделал? И главное как этот кто-то умудрился насрать в сапог Белякову буквально у него под носом? Все конечно думали на дневальных. Но мы клялись и божились, что честь справедливого возмездия принадлежит не нам. Так мы в тот день и не узнали - кто же тот скромный герой.

Прошло без малого два года. Я дослуживаю в роте охраны на том же аэродроме города Моздок. Собрался как-то наш призыв отметить какое-то событие. То ли чей-то день рождения, то ли просто выпить захотелось -  не важно. После отбоя послали салобона на кирзу за самогоном (кирзой называли поселок Кир. Заводское возле аэродрома. Наверное там был кирпичный завод). Расположились в ленинской комнате под бюстом вождя. Нас человек семь и салобон принесший самогон. О чем могут говорить заслуженные дембеля Советского Союза за бутлем самогона? Конечно: «Бойцы вспоминают минувшие дни  и битвы, где вместе рубились они».

И тут я напомнил всем тот случай в учебной роте. Все тоже вспомнили и рассмеялись. И опять начали думать-гадать, кто же был тот бескорыстный вершитель возмездия. И тут наш сослуживец, армянин из Баку Костанян (все его называли Костей). Так скромно говорит

– это я тогда насрал в сапог Белякову.

Все просто опешили.

- Почему же ты нам тогда не сказал. Мы бы тебе устроили бы овацию и увенчали бы лавровым венком.

- Да как-то неудобно было.

Тут я и задал вопрос, который мучил меня все два года.

- Костик, как ты это сделал? Этот мудак сидел на кровати, а сапоги стояли перед ним. Я стоял на тумбочке и смотрел в его сторону. Мы не могли не заметить тебя, присевшего над сапогом?

- Все очень просто. Сказал скромный Костя.

Он взял со стола Комсомольскую правду. Оторвал пол страницы и одним движением сделал из этой бумажки пакет конусом. Такой пакет, в те времена, заменял теперешние полиэтиленовые одноразовые пакеты.

- Я пошел в туалет. Сделал такой пакет и насрал туда.

Он взял со стола яблоко и для наглядности положил в только, что созданный пакет. Потом Костя снял сапог и поставил его поодаль.

- Я взял пакет вот так. – Действительно, он держал пакет так, что со стороны заметить было трудно.

- Потом я пошел мимо кровати сержанта и сделал так.

Костя пошел мимо своего сапога, слегка шевельнул рукой кулек развернулся, и яблоко, описав короткую дугу шлепнулось прямо в сапог.

- Потом я газетку скомкал и выкинул.

Все пришли в неописуемый восторг. Кто-то зааплодировал, Кто-то стал хлопать Костаняна по плечу. Кто-то кинулся обнимать скромного героя.

- Костя! – воскликнул я – а Акопян не твой родственник?

- Нет. Если не считать, что все армяне друг другу родственники. Да что тут такого? Это может сделать каждый.

- Дайка я попробую – сказал один из нас.

После пятиминутных усилий этому экспериментатору удалось создать, что-то вроде кулька. Но бросок в его исполнении абсолютно не получился. Яблоко шмякнулось далеко от сапога.

- Да ты криворукий – сказал следующий – смотри как надо.

И следующий повторил с тем же успехом. Надо ли говорить, что полночи дембеля роты охраны аэродрома Моздок тренировались попадать яблоком из кулька в сапог.

А какая из этого следует мораль и к чему Исакович вспомнил эту историю? – спросит любопытный читатель. А никакой и ни к чему.  Просто музыкой навеяло.