31 год, миллиардер: Элизабет Холмс совершила прорыв в медицине

Элизабет Холмс — высокая блондинка с небрежной причёской. Ей 31 год, и она — самая молодая в мире женщина-миллиардер. Холмс часто сравнивают со Стивом Джобсом. Оба в детстве проводили много времени в одиночестве. Оба бросили учёбу, потому что верили — есть вещи поважней. Как и Джобс, Холмс с самого начала считала, что её компания изменит мир. Джобс стал миллиардером к 40 годам, а Холмс — куда раньше. В прошлом году её проект Theranos оценили в $9 млрд, ей принадлежит больше половины акций.

Холмс носит чёрные водолазки, пьёт фреши из сельдерея с яблоком, не ест мясо, потому что так организм меньше хочет спать. Биография Джобса висит у неё на стене, хотя водолазки — подражание Шэрон Стоун в роли элитной проститутки из фильма Мартина Скорсезе «Казино». Чёрных водолазок у Холмс больше сотни, по утрам она не тратит время на раздумья, что бы надеть.

Про Холмс восторженно написали Forbes и Fortune, она попадает в большинство списков самых влиятельных людей планеты и в рейтинги миллиардеров. «Секрет» рассказывает, как молодая женщина добилась этого.

Детство и Стэнфорд

«Чего я действительно хочу — так это открыть что-то новое, что-то, о чём человечество раньше не подозревало», — писала Холмс отцу, когда ей было девять. Она признаёт, что была странным ребёнком: «Я читала тонну книг, зачитывалась «Моби Диком». У меня до сих пор в записной книжке есть дизайн машины времени, который я нарисовала в семь». В детстве Холмс читала биографию своего прапрадеда Кристиана Холмса, хирурга, инженера и изобретателя. Он родился в Дании в 1857 году, был деканом медицинского колледжа Цинциннати в США, в этом городе госпиталь назван его именем. Предок вдохновил Холмс связать жизнь с медициной, но стать врачом не вышло — в какой-то момент девушка поняла, что испытывает страх, когда видит иглу. Позже она говорила, что это стало главной причиной запуска Theranos — компании, позволяющей брать анализ крови из пальца, а не из вены, при помощи небольшой иголки.

Когда Холмс переехала в Пало-Альто, чтобы поступать в Стэнфорд, родители прислали ей копию «Размышлений» Марка Аврелия с сообщением о том, что «жизнь должна иметь цель». Она поступила на факультет химической инженерии.

В первый год учёбы Холмс просила декана Чениннга Робертсона разрешить ей вход в лабораторию, где занимались в основном студенты, претендующие на степень PhD. Глава факультета сначала противился, но студентка была настойчива — каждый день поджидала его у дверей лаборатории и спрашивала, когда он пустит её внутрь. Робертсон сдался.

Фотография: Theranos

Летом Холмс договорилась с администрацией Стэнфорда, что сможет ходить на класс китайского языка. После этого выпросила стажировку в Институт генома в Сингапуре, где изучила распространённую тогда в Азии атипичную пневмонию. Она смотрела, как берут анализы крови, и думала, что делать это можно иначе, более современными способами.

Вернувшись в США, Холмс приступила к работе. «Элизабет по пять-шесть дней практически не вставала из-за письменного стола», — вспоминает её мать Ноэль Холмс. Результатом труда стала патентная заявка — пластырь, который выделяет медицинское вещество и следит за изменениями в крови. К нему можно приделать чип от мобильного телефона и передавать данные врачу. Она показала её профессору Робертсону.

В 19 лет Холмс бросила университет, вложила деньги, которые семья отложила на учёбу, в свою компанию, и стала искать инвесторов. «Я знала, что мне придётся поговорить минимум с двумя сотнями людей, чтобы заинтересовать хотя бы одного из них. Поэтому я не переживала из-за отказов», — вспоминает Холмс.

Деньги

Первым делом она предложила Робертсону стать её советником. Он уже помогал нескольким стартапам в сфере биотехнологий, но их основатели были куда старше юной Холмс — тогда ей едва исполнился 21 год. «В каждом поколении появляются один или два таких, как она», — объяснял профессор своё согласие. К 2005 году Холмс привлекла около $6 млн, этого было недостаточно. Она понимала: чтобы совершить прорыв, нужно забыть о деньгах, мысль «как выплатить зарплату в следующем месяце» не должна мешать работе.

Для проведения клинических испытаний требовались тесты, Холмс подписала контракты с фармацевтическими корпорациями, в том числе с Pfizer и GlaxoSmithKline, её компания начала действовать в качестве их подразделения. Сотрудничество прибавило Холмс статуса, её проектом заинтересовались более серьёзные инвесторы. К концу 2010 она привлекла $92 млн. Началась спокойная работа над тестами.

Параллельно в совете директоров Theranos появились бывшие военные и чиновники: экс-глава Госдепа Генри Киссинджер, экс-министры обороны и генералы. Обсуждалась близость компании к военно-промышленному комплексу США, сама Холмс объясняет свой выбор профессионализмом этих людей, хотя признаётся, что применяет технологии за пределами гражданской медицины. Военную область она считает «важной областью с точки зрения потенциала для сохранения жизней». Она чувствует себя оскорблённой, когда слышит, что члены совета директоров выступают лоббистами.

Cтратегия

Холмс всё время уделяет компании: редко развлекается, мало с кем общается, кроме младшего брата, который тоже работает в Theranos. Она не ходит на свидания и не брала отпуск последние десять лет.

Ноу-хау компании позволяет всего по одной капле крови из пальца провести 30 тестов, используя микрофлюиды и новую технологию, которую Холмс держит в секрете. Это быстрее и дешевле, чем в обычных лабораториях. «Долгое время я даже жене своей сказать не мог, чем я занимаюсь», — говорит Робертсон. Холмс впервые заговорила о своём проекте лишь спустя десять лет работы. Сейчас американский рынок поделён между двумя гигантами Quest Diagnostics и Laboratory Corporation of America. Но их анализы стоят дороже, чем анализы Theranos. Например, результаты по ЛПВП-холестерину в обычной лаборатории обойдутся в $30, у Theranos — в $2,99.

По словам Холмс, 40% людей не сдают предписанный врачом анализ крови, потому что боятся игл или не могут оплатить высокую стоимость. Её цель — сделать так, чтобы центры Theranos появились в 5 км от каждого дома в США, а потом начать мировую экспансию.

Большая удача — Холмс удалось привлечь в компанию 50-летнего программиста Санни Балвани. Он работал в Lotus и Microsoft, отучился в Стэнфорде и получил MBA в Беркли. Холмс понимала: для анализа крови понадобится создать серьёзный софт. В 2009 году Балвани стал президентом компании. «Мы автоматизировали процесс от начала до конца», — говорит он.

Сейчас компания предлагает больше 200 тестов, лицензированных Федеральной комиссией. Theranos заключил соглашение с крупнейшей аптечной сетью Walgreens, чтобы построить тысячи центров, начиная с Калифорнии и Аризоны, предлагающих сдать анализ на месте. Результат можно увидеть в приложении в тот же или на следующий день. Холмс знает, что кровь может рассказать о множестве нарушений работы организма — от повышенного холестерина до рака — и процесс проверки должен быть таким же безболезненным, как покупка лекарств в аптеке рядом с домом.

Она создаёт платформу для развития превентивной медицины. Сегодня люди имеют привычку оттягивать визит к врачу и часто обращаются за помощью, когда болезнь заходит уже слишком далеко, и её нельзя вылечить.

Фотография: Theranos

Перспективы

Холмс треть жизнь посвятила компании, но проект всё ещё находится на ранней стадии развития. Следующих 20 лет ей хватит для того, чтобы сделать услугу доступной и массовой. Холмс считает, что в жизни должна быть одна главная цель, поэтому ничем другим она заниматься не собирается. Сегодня ей принадлежит 18 патентов в США и 66 за пределами страны. В Theranos почти 1000 сотрудников, и компания постоянно расширяется.

Холмс часто сталкивается с критиками. Они говорят, что анализ крови далеко не всегда указывает на заболевание, поставить диагноз и назначить лечение, опираясь только на эти данные, нельзя. Холмс это не смущает — она продолжает двигаться вперёд. Компания сотрудничает с сетью медицинских центров Carlos Slim Foundation в Мехико, которые используют Theranos для определения диабета и других заболеваний, поддающихся лечению на ранних статьях.