Аромат любви

Как объяснить аромат любви? Аромат любви это, что-то неземное, что-то воздушное. Что-то необъяснимое и очень вкусное.

Как объяснить аромат любви?

Я не знаю, как объяснить аромат любови, но я достоверно знаю, что аромат любви есть.

Аромат любви витает в воздухе. Он всегда есть.

Аромат любви постоянно кружится над пока еще невлюбленными.

Аромат любви всегда долго наблюдает, он долго присматривается, потом он прицеливается, потом стремительно, и быстрее самого быстрого поражает свою цель. Цель поражена.

Что происходит потом? Потом они называют друг друга Любимой и Любимым.

Что происходит потом между ними? Я хочу отказаться от исследования этого вопроса, но что-то заставляет написать мои размышления на этот счёт.

Мне кажется, что аромат любви, в первую очередь, заключается в боязни признания, или в робкой недосказанности.

Мне кажется, что робкая недосказанность - самое приятно и главное, что только может возникнуть между влюбленными.

Она ждет, она хочет его признания, а он боится. Он боится от нее услышать банальное «нет».

Страх, перед признанием. Я думаю, что страх перед признанием и есть наивысшая точка влюбленности.

Я совершенно не знаю, как возникает любовь, но я прекрасно знаю, что любовь всегда приходит неожиданно.

Опасайтесь и никогда не бойтесь любви. Любовь всегда приходит неожиданно. Любовь парализует человека, делает его ненормальным. Не сопротивляйтесь любви. Сопротивляться любви бесполезно.

Моя история скорее всего о любви, чем не о ней. Хотя...

После военного училища я лейтенантом поехал служить в часть, которая находилась недалеко от города Хабаровска.

Недалеко – это примерно сорок минут езды из Хабаровска на автобусе до села Сергеевка, а потом по проселочной дороге несколько километров пешком.

Хабаровские таксисты не знали о существовании нашей части, зато местные, сельские жители называли нашу часть «Локатором». Почему? Наверное, им виднее. Знали ушлые селяне, чем мы занимаемся.

Часть небольшая. Настолько небольшая, что в ней нет никакого разделения между офицерским жильем и казармами, в которых жили солдаты

В части всего несколько рот, зато офицеров много. В своем большинстве они занимались оперативной работой.

Нас офицеров, которые занимались личным составом (солдатами), совсем не много.

Среди них я, молодой лейтенант, который несколько месяцев назад закончил военное училище.

Офицеров, которые занимаются оперативной работой и которые без личного состава мы с завистью называли яйцеголовыми, а они нас никак не называли. Мне кажется, что они нас дураков просто жалели.

У яйцеголовых офицеров нормированный рабочий день, а у нас нет.

У нас утренние подъёмы, зарядки, занятия, отбои, караулы, борьба с неуставщиной и всякая всячина.

Мой дом виден из казармы, но в казарме я проводил гораздо больше времени чем дома. Дома я только спал. Почему?

Наверное, потому, что у нас была рота которой командовали только мы - лейтенанты.

Командир роты лейтенант, командиры взводов лейтенанты, старшина прапорщик – афганец.

Мы для себя поставили безумную задачу - побороть дедовщину.

Может быть мы тогда были повернутыми на всю голову лейтенантами – идеалистами. Может быть бы мы решили победить непобедимое?

Мы, тогдашние лейтенанты, прекрасно понимали, что каждого солдата дома ждет мама живого и невредимого. Солдат должен служить, а не   испытывать унижения от старослужащих.

Мы действовали.

Справились мы с дедовщиной?

Локально да. Казарменные издевательства в нашей роте прекратились.

Какой ценой мы этого добились я промолчу. Могу сказать, что нам, троим офицерам было очень непросто.

Из окон казармы виднеется мой дом. В этом доме, в однокомнатной квартире живу я вместе с таким же лейтенантом - холостяком, как и я.

Мой сосед по квартире лейтенант Гера. Гера китаист - переводчик. Он такой же, как и я лейтенант. Гера всего на три дня раньше меня приехал в войска.

Наша часть небольшая. За три месяца службы я уже практически всех офицеров знал в лицо. Я визуально знал некоторых офицерских жен, с которыми конечно не был лично знаком. Кроме офицерских жен, в нашей части женщин не было.  

- Здравствуйте! – всегда я здоровался со всеми незнакомыми мне женами офицеров.

Нельзя не здороваться, даже если ты первый раз видишь незнакомую тебе офицерскую жену. Нельзя, не здороваться потому, что тебя не поймут. Потому, что к тебе будут относится плохо.

Это военных городок, в котором свои правила поведения. К которым нужно приспосабливаться.

- Здравствуйте! – отвечала мне отвечала очередная, совершенно не знакомая, офицерская жена.

- Маша, подожди, со мной только, что поздоровался новый лейтенант, кто он такой? Я его раньше не видела.

- Мать, ты вообще от жизни отстала? Этот лейтенант уже третий месяц у нас,   во второй роте служит у Олега Водолазского.

- Олег этот тот, у которого жена с короткой стрижкой. Она темненькая?

- Нет, у жены Олега длинные, светлые волосы. Ну ты ее знаешь. Мы возле магазина с ней как-то встречались.

У нас так было. Жены офицеров собирались возле единственного в нашей части малюсенького магазина, и от нечего делать сплетничали, а мы – офицеры несли службу.

- Здравствуйте! – в очередной, раз кивнул я.

- Привет, лейтенант! – задорно ответила мне, молодая девушка, на которую я и не обратил внимание.

- Лейтенант, как тебя зовут? - крикнула мне вдогонку девушка.

- Андрей!

- Я Юля!

- Юля, мне очень приятно! - я улыбнулся и пошел дальше.

Поздно вечером я из казармы шел домой.

- Лейтенант, товарищ лейтенант, остановись пожалуйста! – кричала мне девушка Юля.

Я остановился.

-Я сидела на лавочке и ждала, когда ты из казармы выйдешь.

- Зачем? - спросил я

- Я тебя ждала, потому, что мне очень скучно в этой гребанной части. Мне хочется, хоть с кем-нибудь поговорить. С кем мне разговаривать? С офицерскими женами? Мне с ними неинтересно. Мне с ними и разговаривать не о чем.

Потом мы присели на лавочку, на которой она меня ждала.

- Я дочка командира части от первого брака, продолжала она, - я приехала к папе на свои осенние каникулы.

- Осенние каникулы? Юля, это Дальний Восток. Ты из осени сразу в зиму попала. У нас уже снег лежит.

Мы долго сидели на лавочке, болтали о всякой ерунде, мерзли не хотели расходится.

Странно, она еще девочка, школьница выпускного класса, а я уже взрослый. Я лейтенант, мне уже 21 год. Странно, но мне было приятно с ней болтать ни о чем.

Потом она сказала, что ей пора.

Она побежала домой. Я смотрел ей вслед с какой-то грустинкой. Мне казалось, что я с ней уже никогда не встречусь. Жаль.

На следующий день командирская дочка снова ждала меня у казармы. Мы снова сидели с ней на лавочке и снова болтали ни о чем.

В моей жизни вроде бы ничего не изменилось. Разве, что…

Каждый вечер командирская дочка встречала меня у казармы и потом мы несколько часов сидели на лавочке и болтали.

Потом она бежала от меня домой, а я ее провожал взглядом.

Вроде бы ничего не произошло, только возле магазина о наших отношениях стали шептаться офицерские жены. В гарнизоне как в селе, или как в горном   ауле утаить ничего невозможно.

Если с командиром части мы раньше приветствовали друг друга только отданием чести, то в последние дни он останавливался, пожимал мне руку, спрашивал, как у меня лейтенанта дела. Странно конечно.

В нашем военном городке разрастался ком сплетен, о которых мы конечно не знали, да если бы и знали, нам было бы все равно.

Вечером, чуть позже восьми она приходила к моей казарме и ждала меня.

Удивительно, но я пристрастился или привык к нашим встречам. Я их стал ждать. Между нами ничего не было. Мы просто сидели на лавочке, убивали скучное гарнизонное время и болтали ни о чем. Потом она бежала домой, а я ее взглядом провожал.   Ничего и быть не могло. Она школьница, а я офицер. Так думал я, пока в один из наших вечеров она мне сказала:

- У меня заканчиваются каникулы. Послезавтра я полечу домой. Возьми на весь завтрашний день выходной. Я хочу провести весь день с тобой.

Еще, пойми меня правильно, я завтра хочу посмотреть твою квартиру. Я хочу посмотреть, как ты живешь.

Я попытался отвертеться, объяснить ей, что у меня служба и мне выходной не положен, но она была настойчива:

- Я у папы для тебя выходной выпрошу! – обиделась она.

- Не нужно у папы, - испугался я, - я у своего ротного отпрошусь.

Я отпросился. У меня входной на целый день. Мы с ней встретились утром, примерно в 11 утра, в нашем городке.

- Пошли к тебе,  - предложила она.

- У меня в квартире беспорядок, может придумаем что-то другое? – попытался отвертеться я.

- Нет! Ты мне обещал, - упрямилась   командирская дочка.

Мы зашли в мою однокомнатную холостятскую квартиру.

Маленькая однокомнатная квартира, в которой из мебели всего две солдатские койки, укрытые синими солдатскими одеялами. На одной из них спал я, а на другой лейтенант Гера.

Еще у нас был казенный шкаф под завязку забитый нашей бесчисленной лейтенантской формой.

- Это твоя кровать?

Она села на мою койку.

- У тебя есть, что выпить?

Я побрел на кухню, открыл холодильник, уставился в него и думал:

- Она очень красивая, милая и симпатичная, но что я делаю? Нет!

Она еще школьница, она к тому же дочка командира части. Нет, всегда нет. Как ей сказать об этом?

- Есть только полбутылки шампанского! – кричал я из кухни и как мог тянул время.

- Тащи!- кричала из комнаты она.

- Фужеров нет. Есть только стаканы!

- Пойдет! – кричала мне она.

Мы сидели на кровати, чокались, смеялись, выпивали и разговаривали совершенно не, о чем.

- Подожди секундочку, - неожиданно прервала наш разговор она.

Я смотрел как она раздевается.

- Я тебе нравлюсь? - улыбалась она, - ты тоже разведайся, я тебя жду!

Я стал раздеваться.

Сначала заскрипела, а потом открылась входная дверь. Гера пришел. Между нами ничего не успело произойти.

- Извините, меня пожалуйста! Я не знал, что вы здесь! – оправдывался Гера.

Мы наспех одевались, а Гера продолжал:

- Я заболел, я отпросился со службы! Я сейчас уйду!

- Шампанское еще осталось, Гера присоединяйся! – предложили мы.

Из неловкой ситуации нужно было как-то выходить.

- Поехали, я тебе Хабаровск покажу! – предложил я Юле.

Мы бродили по Хабаровску. Я ей рассказывал о Хабаровске, о его истории, о Ерофее Хабарове, о Муравьеве- Амурском, который считается основателем этого великого города.

- Откуда ты все это знаешь? – спросила она.

- Я с солдатами проводил занятия «Край в котором ты служишь», - я тебе рассказал всего лишь, то что я рассказывал солдатам.

Она засмеялась:

- Лихо у тебя это получается! Не знаю, как твои солдаты, но я заслушалась.

Потом мы стояли на набережной и долго смотрели на Амур. Амур   влюбляет в себя своей величавой неприветливостью.

- Что на том берегу, там Китай? – спросила она.

- Там не Китай, там наша земля. Китай слева от нас в 17 километрах.

Потом мы сидели в самом крутом хабаровском ресторане. Она уплетала всякие вкусности, радовалась, улыбалась мне.

Я смотрел на нее. Для меня свидание с ней было бесконечно приятным. Мне было приятно ухаживать за ней.

- Я тебе хочу признаться в своем самом сокровенном, - расправившись с мороженым признавалась она.

- Мое самое сокровенное, то что ты первый, кто меня пригласил в ресторан. За мной многие ухаживали, но никто в ресторан меня никогда не приглашал.

- Не переживай, - пошутил я, - у тебя все впереди. Ты еще устанешь от приглашений в рестораны.

- Подожди, - перебила она, - я тебе еще не рассказала о самом сокровенном, которое сокровенней сокровенного.

- Сокровенней сокровенного заключается в том, что никто из девчонок нашего класса с лейтенантами никогда не встречалась. Я первая в классе. Девчонки от зависти умрут, когда я им о тебе расскажу.

Я слушал ее, улыбался и не совсем понимал. Ее сокровенное, которое сокровенней сокровенного – это детская наивность или прагматизм уже молодой женщины?

Так или иначе мне было приятно сидеть с ней в ресторане, угощать ее всякой вкуснятиной, улыбаться и слушать ее наивные истории.

Свидание с ней для меня были в тысячи, в миллионы раз приятней, чем мои ежедневные свидания с моей, порядком мне надоевшей    невестой – казармой.

Мы вернулись в часть. Я проводил ее до подъезда.

- Лейтенант Андрей, я тебя всегда буду вспоминать!

Она поцеловала меня и убежала, а я еще долго стоял возле ее подъезда. Через некоторое время в окне ее комнаты появился свет. Потом он погас. Я пошел домой.

Ранним утром командирский УАЗИК увозил ее в аэропорт.

Ранним утром я побрел в роту на подъем.

- Объявляется регистрация на рейс Хабаровск – Москва, - слушала она.

- Вторая рота на утреннюю зарядку построена! - слушал я.

Она сначала восемь часов летела на самолете из Хабаровска в Москву, потом долго из Москвы на поезде добиралась домой, в Ленинград.

Я как жил, так и живу. У меня вроде бы все было по-прежнему. Только вечером у казармы она меня больше не встречает.

Прошли три недели. О нас перестали сплетничать офицерские жены.

В Хабаровске наступили немыслимые морозы, такие, что даже наши военные машины по долгу не заводились.

Нашу часть заметала вьюга, такая, что от дома к дому было сложно пройти.

Крепчали морозы, мели метели, замерзал часовой на посту, я перебежками добирался от дома к казарме и обратно.

- Товарищ лейтенант, я целый день вас ищу. Вам письмо, - говорил мне почтальон.

Я прочитал письмо. В нем ее рассказ о себе и наивное, девичье признание в любви.

- Не буду я отвечать на ее письмо, - подумал я, - она все равно через месяц, другой забудет обо мне. Ничего у нас не было и ничего не будет. Нет у нас будущего, да и никогда не будет.

- Да и правильно, что я не напишу, - успокаивал я себя, - у меня всегда получается писать казенно и криво. Ей никогда не понравится, как я пишу, потому, что я красиво писать не умею.

В этот день я заступил в наряд начальником караула и не удержался. Ночью, когда мои часовые заступили на посты я писал ей ответ.

Я писал, перечеркивал написанное, потом снова и снова писал. Под утро я запечатал письмо в конверт. На конверте я написал: Ленинградская область, город Ленинград, улица, адрес…

После караула я передал письмо почтальону.

Почтальон отвез письмо на почту в ближайшее село. Потом письмо на самолете полетело из Хабаровска в Москву, потом оно из Москвы на поезде долго добиралось в город Ленинград, потом…

Р.s.

Моя история приближена к правде, но она конечно вымысел. Придумывая историю, я в нее искренне поверил. Я придумал образ девушки. Я искренне влюбился в придуманный мной образ. Еще я хотел сказать …

- Я тебя убью, что ты там напридумывал, что ты хотел рассказать?

- Извиняюсь, это на меня орет жена. Она прочитала мой рассказ.

- Я тебя ненавижу! Зачем ты написал, как я в ресторане уплетала мороженное, зачем ты написал мои откровения и все мои признания? Ты меня позоришь, - не унималась жена, - удали этот эпизоды. Удали немедленно!

- Зачем удалять? Меня читают всего от силы три-четыре незнакомца.

- Все равно удали, - настаивала она.

- Удаляю сказал я, а сам незаметно нажал на кнопку «публиковать».

- Вот, так бы сразу, - подобрела она, - впрочем, мне очень приятно, что ты обо мне и про нас написал.

Мы сидели, смотрели в монитор и ждали первый комментарий на мой рассказ. Комментариев не было. Ни одного.

- Если первый комментарий напишет мужчина, то ему от меня бутылка коньяка, если женщина, то ей шампанское, - не выдержал я.

Не успел я договорить как сразу же появился первый комментарий:

- С тебя бухло! – писал мне неизвестный пользователь.

- Ура!- закричали мы, - есть комментарий! Гуляем?

- Я буду коньяк!

- Я буду шампанское!

Мы всю ночь гуляли, веселились, отмечали радостное событие…

- Что такое аромат любви? – неожиданно спросил я у Любимой.

- Аромат любви? – она задумалась, а потом сказала:

- Для меня аромат любви – это ты, - я думала, что в обморок упаду от твоего первого поцелуя. Потом я тебя всегда ждала. Я тебя ждала когда ты был на учениях, в караулах, на стрельбах…

Я тебя всегда ждала. Ты домой возвращался вымотанным и очень уставшим.

Ты падал на кровать и сразу засыпал. Я смотрела на тебя спящего. Я целовала тебя.

Для меня ты - аромат любви.

Я прочитала твой рассказ. Мне кажется, что аромат любви для всех разный.

Он всегда и для всех будет разным, кроме нас.

- Иди ко мне Любимый!

Мы проснулись ближе к обеду.

Потом мы побежали к монитору смотреть отзывы.

- Ну и где твое бухло? – на мой рассказ появился второй отзыв, от того же неизвестного пользователя.

Больше отзывов не было.