Мир Дэвида Рокфеллера

Вплоть до окончания первой половины 20 столетия Рокфеллерам приходилось делиться властью и успехами с большим числом других влиятельных семей. Особое место среди них занимали Морганы.

В течение века они шли ноздря в ноздрю, а после Второй Мировой Рокфеллеры стали доминировать в Америке и (возможно) во всём мире.

Именно благодаря «Совету по международным отношениям» (СМО) изменения в отношениях кланов Моргана-Рокфеллера стали очевидными.

CМО уже был охарактеризован в этой книге ранее, как ведущая сетевая социальная организация для американской элиты. По степени влияния СМО значительно превосходит любой другой мозговой центр.

Одно из проведённых исследований показало, что в период с 1945 по 1972 годы около 45 процентов должностных лиц в правительства США, ответственных за внешнюю политику, являлись по совместительству членами СМО. Согласно заявлению одного из видных членов, вступление в CFR было по существу «обрядом инициации» для любого деятеля внешней политики.

Один из членов СМО — Теодор Уайт, пояснил, что в течение жизни целого поколения (как при республиканцах, так и при демократах) люди на важнейшие места в министерствах Вашингтона подбирались из списка СМО.

Как стало известно ранее, ЦРУ также не было чужим для СМО, т.к. на протяжении первых десятилетий своего существования ЦРУ работало под руководством членов СМО, таких, как Аллен Даллес, Джон Маккоун, Ричард Хэлмс, Уильям Колби и Джордж Герберт Уокер Буш. Приведём слова исследователей:

Влиятельный, но находящийся под частным контролем СМО, состоящий из нескольких сотен политических, военных, деловых и научных лидеров высшего звена, был настоящей кладовой кадров для ЦРУ.

СМО предоставляла своих членов, когда для отвода глаз нужен был видный гражданский во главе компании ЦРУ или когда требовалась какая-либо особая помощь.

Количество членов СМО на должностях связанных с внешней политикой составляло примерно 42 процента в администрации Трумэна, 40 процентов — в администрации Эйзенхауэра, 51 процент — в администрации Кеннеди и 57 процентов — в администрации Джонсона (куда перекочевали многие из предыдущей администрации).

СМО обладал и продолжает обладать огромным влиянием на господствующие СМИ, посредством которых осуществляет идеологическую пропаганду, реализует свои программы и маскирует действия.

Джон Рокфеллер, основатель династии сумел создать самую влиятельную в мире капиталистическую империю, его потомки не растеряли его богатств, приумножив их властью

Особняк основателя династии, жил он по тем меркам олигархов довольно скромно, прежде всего из-за соей скупости

В 1972 году трое из десяти директоров и пять из девяти руководителей высшего звена «The New York Times» состояли в СМО.

В том же самом году один из четырёх редакционных руководителей и четыре из девяти директоров «Washington Post» также являлись членами СМО, включая президента газеты — Катрин Грэхэм и вице-президента — Осборна Эллиота, который помимо того занимал пост главного редактора «Newsweek».

Почти половина директоров журналов «Time» и «Newsweek» в 1972 году состояла в СМО.

Также СМО поддерживает тесные связи с другими крупными мозговыми центрами.

Особо следует отметить «Брукингский институт», «RAND Corporation», «Гудзонский институт», «Внешнеполитическую ассоциацию» (FPA) и, конечно же, специальные организации наподобие «Фонда Карнеги за международный мир» (CEIP). Президент CEIP с 1950 по 1971 год — Джозеф Джонсон в тот же самый период занимал пост директора СМО, а в 1971 году 15 из 21 члена правления были членами СМО.

СМО и крупные благотворительные организации были не только тесно связаны между собой, но ещё и работали вместе, проводя исследования и осуществляя программы по изучению международных отношений. Госдепом были исследованы связанные с университетами центры по изучению международных отношений. Общее количество исследованных центров равнялось 191-му.

Выяснилось, что главными источниками финансирования являлись:

--«Фонд Форда» (финансировал 107 из 191 центра), федеральное правительство (67 центров),

--«Фонд Рокфеллера» (18 центров)

--«Корпорация Карнеги» (17 центров).

При этом «для 11 из 12-ти лучших университетов по международным отношениям «Фонд Форда» был главным источником финансирования».

Помимо финансовых связей, фонды и СМО объединяло и общее руководство.

В 1971 году 14 из 19 директоров «Фонда Рокфеллера» являлись членами CМО. В «Корпорации Карнеги» это соотношении равнялось 10 к 17,

А в «Фонде Форда» — 7 к 16 соответственно. Что же касается «Фонда братьев Рокфеллеров», то 6 из 11 членов его правления также были из СМО.

Фонд Форда был одной из самых могущественных организаций США, но к концу 1960-х он полностью попал под власть Рокфеллеров

Заметим, что сеть Карнеги не ограничивалась «Корпорацией Карнеги». В неё также следует включить «Благотворительный Фонд Карнеги», «Вашингтонский Институт Карнеги» и «Фонд Развития Образования Карнеги».

С момента основания и до 1972 года, четверть директоров СМО являлась также директорами или членами правления, по крайней мере, одного из нескольких фондов Карнеги.

Джон Макклой председательствовал одновременно и в СМО и в «Фонде Форда» с 1950-ых до конца 60-ых.

Из всех сетевых структур, наиболее широко в СМО была представлена финансовая олигархия. В основном это были выходцы из капиталистических слоёв, а если точнее — финансистская элита и банковские группы.

Джон Макклой впервые проявил себя тем что в конце 40-х выпускал из тюрем нацистов, затем торговал оружием, он был доверенным лицом дома Рокфеллеров.

Опрос 1969 года выявил, что семь процентов от общего количества членов СМО представлены богатыми собственниками, а ещё 33 процента являются руководителями высшего звена и директорами из крупных корпораций.

Примерно 11 процентов членов СМО приходились родственниками другим членам CFR, при этом наиболее распространённым родом их деятельности (40 процентов от общего числа членов) являлся бизнес. Представители СМИ составляли ещё около 50 процентов членов СМО, а представители трудящихся не набирали и 1 процента.

Если говорить о руководителях СМО, то все они без исключения являлись выходцами из господствующего капиталистического класса, а у 22 процентов директоров имелись родственники среди других членов СМО(CFR).

На эту же группу приходилась значительная доля финансирования СМО, прежде всего через фонды и корпорации, а также посредством инвестиций и отчислений на развитие международных отношений.

В 1929 году СМО приобрёл своё собственное здание. Значительную долю средств на эту покупку внёс тогдашний директор СМО — Пол Варбург, а Джон Рокфеллер II внёс ещё большую долю.

В 1945 году CFR занял более крупное здание, пожертвованное госпожой Гэрольд Пратт, чей муж нажил состояние благодаря рокфеллерской «Standart Oil». А Джон Рокфеллер II внёс 150 тысяч долларов на ремонт дома.

Совет по международным отношениям стал теневым правительством США, где принимались  и принимаютсявсе ключевые решения

Между 1936 и 1946 годами средний объём финансирования СМО из крупных фондов составлял около 90 тысяч долларов в год. В основном средства поступали из «Фонда Рокфеллера» и «Корпорации Карнеги», продолжавших финансирование на протяжении 1950-х, 60-х и 70-х. В 1953 «Фонд Форда» сделал своё первое крупное пожертвование СМО в размере 100 тысяч долларов на проведение исследования советско-американских отношений под руководством Джона Макклоя. В том же самом году Макклой стал председателем СМО, «Фонда Форда» и рокфеллерского «Чейз Банка».

По состоянию на 1969-1970 годы в СМО были представлены следующие крупные корпорации и банки: «U.S. Steel» (основанная Д. П. Морганом в 1901 году, после приобретения за круглую сумму металлургических компаний Эндрю Карнеги), «Mobil Oil» (теперь объединена с «Exxon»), «Standard Oil of New Jersey» (позже ставшая «Exxon Mobil»)

IBM, ITT (многопрофильная транснациональная корпорация ), «General Electric», «Du Pont», «Чейз Манхэттен Банк», «J.P. Morgan and Co.» (теперь объединённый с «Чейз» в «J.P. Morgan Chase»), «First National City Bank», «Chemical Bank», «Brown Brothers Harriman», «Bank of New York», «Morgan Stanley», «Kuhn Loeb», «Lehman Brothers» и другие.

Вот что пишут в своей книге о CFR Лоуренс Шоуп и Уильям Минтер:

«С момента основания CFR и в ранних 1950-х, самые видные места в нём занимали люди, представлявшие интересы Моргана. С 1950-ых деятельность СМО стала в большей степени отвечать интересам Рокфеллера».

По всей видимости, CFR, фактически всегда представлявший интересы Рокфеллера, был официально передан ему Морганом в 1953 году. Трое из сыновей Джона Рокфеллера II (Джон III, Нельсон и Дэвид) присоединились к CFR в конце 30-ых и в начале 40-ых, а Дэвид стал директором в 1949 году.

С 1953 по 1971 годы руководителем СМО был Джордж Франклин. Он был соседом по комнате Дэвида Рокфеллера во время учёбы в колледже. У них имелись родственные связи, а ещё Джордж работал в юридической фирме «Devis Polk» (входившую в группу Моргана), став затем помощником Нельсона Рокфеллера.

В 1950 году Дэвид Рокфеллер стал вице-президентом СМО, а в 1953 году Джон Макклой — давний представитель группы Рокфеллера, стал председателем одновременно СМО и рокфеллерского «Чейз Банка».

Также можно предположить, что примерно в это же время группа Рокфеллера обошла группу Форда, учитывая вступление Маккоя в должность председателя «Фонда Форда» в том же году (на тот момент он являлся членом правления «Фонда Рокфеллера»).

В течение последующих лет, несколько руководящих позиций в СМО были заняты выходцами из организаций группы Рокфеллера. Джон Дэвис, Роберт Руса и Билл Мойерс — все эти лидеры СМО были связаны с «Фондом Рокфеллера».

Шли годы и десятилетия, а группа Рокфеллера набирала всё больший вес в правящих кругах Америки и всего мира, уверенно занимая место подле семейства Ротшильдов с тем, чтобы реализовать принципы династического правления глобализованным миром.

Конечно, между этими правящими династиями до сих сохранились какие-то связи, что затрудняет проведение чётких границ между сферами их влияния.

Обе семьи финансировали и продолжают финансировать «Бильдербергскую группу».

В 1970-ых, однако, стало очевидно, что Рокфеллеры без сомнения стали самой влиятельной династией в Америке, если не во всём мире (поскольку Америка была и остается всемирным гегемоном).

Переходя на уровень персоналий, самым влиятельным человеком Америки (если не мира) стал Дэвид Рокфеллер.

Дэвид Рокфеллер к началу 1970-х годов стал самым могущественным человеком мира и таким по видимому он является до сих пор

Аллен Даллес занимал пост директора ЦРУ, а Джон Фостер Даллес — госсекретаря Эйзенхауэра. Дэвид был также связан с Ричардом Хелмсом, бывшим высокопоставленным офицером ЦРУ, так же как и с Арчибальдом Рузвельтом младшим — бывшим агентом ЦРУ, работавшим с «Чейз Манхэттен», чей брат — Кермит Рузвельт также являлся агентом ЦРУ, организовавшим переворот 1953 года в Иране.

Помимо этого, Дэвид Рокфеллер наладил тесную связь с бывшим агентом ЦРУ — Уильямом Банди, приближённым к директору ЦРУ — Аллену Даллесу. Позже он получил пост в министерстве обороны и в государственном департаменте при Джоне Кеннеди и Линдоне Джонсоне, где он был основным консультантом по вопросам, связанным с войной во Вьетнаме.

В 1971, через год после того, как Дэвид Рокфеллер стал председателем СМО, он пригласил Банди на должность редактора журнала «Foreign Affairs» (влиятельного периодического издания CFR), где Банди проработал 11 лет. Также Дэвид постоянно был в курсе тайных операций разведки, благодаря руководителям различных ведомств ЦРУ, работавшего тогда под началом Аллена Даллеса — «друга и доверенного лица» Дэвида.

Таким образом, в начале 1970-ых, Дэвид Рокфеллер добился большого влияния, будучи председателем СМО и «Чейз Манхэттена» и оказался в центре сети формулирующей, проектирующей и реализующей империалистические интересы Америки.

Вопрос о мировом господстве

Конец 1960-ых и начало 1970- х ознаменовались ощущением всеобщего упадка имперского могущества США.

На фоне борьбы за свободу и независимость в странах «третьего мира» и в самой Америке, конкуренция между крупнейшими промышленными державами усилилась, а сотрудничество наоборот уменьшилось. 

Такая ситуация порождала чувство неуверенности в олигархических кругах. Весьма привлекательными (особенно для банкиров) с точки зрения регулирования международных отношений были возможности долгового рынка, в частности — стран «третьего мира». Вот что пишет Холли Склэр в своей книге «Трилатерализм: ‘Трёхсторонняя комиссия’ и планы элиты по глобальному правлению»:
«Западноевропейские и японские фирмы вторгались на американский рынок и конкурировали с Америкой за растущий рынок «третьего мира».

Кроме того европейские страны начали помогать и предоставлять кредиты странам «третьего мира», становясь альтернативным источником помощи и усиливая экономические связи со своими бывшими колониями. 

Страны «третьего мира» стали пользоваться помощью США, чтобы погасить задолженность перед Западной Европой или полагались на помощь США, чтобы возместить хронический дефицит платёжного баланса, обусловленный, в частности, покупкой европейских товаров.

По мнению США, они платили за европейские и японские товары, импортируемые странами «третьего мира»… Короче говоря, проблема с точки зрения США состояла в том, что в этой ситуации страны-заёмщики «третьего мира» получали слишком широкую свободу манёвра на благо себе и Западной Европе и во вред США…

Конференция Бильдербергского клуба, 1954 год. Уже более полувека клуб используется как площадк для координации действий мировой элиты

Это создавало трудности на пути распространения экономического (и политического) влияния Америки на развивающиеся и независимые политически страны «третьего мира», без нецелесообразного конфликта с Западной Европой и Японией».

Естественно, эти проблемы подняли статус и увеличили возможности таких организаций, как «Международный валютный фонд» (МВФ) и «Всемирный банк» (детища СМО). Стали выдвигаться различные предложения по «преобразованию» этих структур в соответствии с меняющейся международной обстановкой.

Одно из предложений состояло в том, чтобы чаще практиковать так называемую «привязанную» помощь:

«помогать стране, при условии использования помощи данной страной для закупки американских товаров и услуг».

Другое предложение предполагало сотрудничество между развитыми странами, выражающееся в «консорциальном подходе к помощи, включающем чёткое координирование между странами-донорами при планировании платежей со стороны стран-получателей». И далее:

«Каждая страна-донор должна отказаться от предоставления помощи за рамками сроков оказания помощи, осуществляемой другими странами-донорами консорциума».

Третье популярное предложение звучало как «программная помощь», что означало «помощь, оказываемую при условии заключения определённых соглашений, часто в контексте полноценной программы планирования экономики, на которую должна была согласиться страна-получатель, чтобы получить помощь или кредиты».

Джордж Болл — давний участник СМО и Бильдерберга, бывший заместителем государственного секретаря по экономическим вопросам в администрации Кеннеди и Джонсона, сказал в 1967 году следующее:

«Политические границы этнических государств являются слишком узкими и тесными, чтобы определять масштабы и функции современного бизнеса».

Именно в этом контексте следует рассматривать книгу Збигнева Бжезинского (тогдашнего члена и СМО и «Бильдербергской группы») «Between Two Ages» 1970 года, в которой он призывает к созданию «Сообщества развитых стран».

Дэвид Рокфеллер принял во внимание написанное Бжезинским и «обеспокоился по поводу портящихся отношений между США, Европой и Японией» в результате экономических шоков Никсона.

В 1972 году Дэвид Рокфеллер и Бжезинский «в ходе ежегодной встречи ‘Бильдербергской группы’ представили идею создания трёхсторонней структуры».

Однако предложение было отклонено, из-за нежелания видеть японцев в рядах «Бильдербергской группы». Многие европейцы не пожелали включить японцев в «высшую лигу». В июле 1972 года семнадцать влиятельных людей встретились в поместье Дэвида Рокфеллера в Нью-Йорке, чтобы спланировать создание комиссии.

Это поместье  Кайкут, именно тут проходили и проходят  встречи Дэвида Рокфеллера с крупнейшими политиками и капиталистами.

По воспоминаниям самого Рокфеллера именно в Кайкуте он встречался с представителями СССР, среди которых были Г.Арбатов и Е.Примаков, по словам автора их беседы сделали возможными перемены в СССР.

Иначе перефразируя--именно в Кайкуте зачиналась "перестройка"...

На встрече присутствовали: Бжезинский, Макджордж Банди — президент «Фонда Форда» (брат Уильяма Банди — редактора «Foreign Affairs») и Бейлисс Мэннинг — президент СМО как в 1973 году была сформирована «Трёхсторонняя комиссия» для решения соответствующих проблем. Расходы на создание комиссии прокрыли Дэвид Рокфеллер и «Фонд Форда».

В течение первых нескольких лет большая часть средств для комиссии поступала из различных фондов, при постепенном увеличении доли крупных корпораций с примерно 12 процентов в 1973-76 годах до примерно 50 процентов в 1984 году.

Збигнев Бжезинский был директором «Трёхсторонней комиссии», в то же самое время будучи директором СМО.

Таким образом, в 1970-ых Дэвид Рокфеллер занял ещё более значительную позицию на международной арене, одновременно удерживая лидерство в «Бильдербергской группе», занимая прост председателя «Чейз Манхэттен Банка», CМО и  «Трёхсторонней комиссии».

"Трёхсторонняя комиссия" действовала как организация, через которую могла быть реализована «гегемония согласия». Во всяком случае, «согласия» могли достигнуть элиты входивших в эту комиссию стран, делясь взглядами, идеологией, целями и методами, подобно тому, как это делали члены CFR в Америке.
Первый европейский председатель комиссии — Макс Констэмм, подчеркнул роль «интеллектуалов» в деле установления комиссией гегемонии:

«То, что предстоит сделать интеллектуалам высшей пробы, может оказаться бесполезным, если только мы не будем действовать в постоянном согласии с власть предержащими или теми, кто имеет на них влияние.

Мне кажется, поддержание связи между людьми, необходимыми нашей «Трёхсторонней комиссии», и интеллектуалами, выполняющими необходимую работу по проектированию элементов новой системы, имеет самое большое значение.

«Трёхсторонняя комиссия» без интеллектуалов вскоре станет второразрядной площадкой ведения переговоров. Интеллектуалы, не способные постоянно координировать свои идеи с правящими кругами нашего мира, будут обречены на витание в бесполезных теориях…

Эту работу следует проводить в связке наших самых лучших умов и группы по-настоящему влиятельных граждан в странах, которые мы представляем».

В своей речи 1972 года на встрече «Бильдербергской группы», когда Дэвид Рокфеллер предложил (вместе со Збигневым Бжезинским) учредить «Трёхстороннюю комиссию», он по мимо всего прочего заявил, что комиссия будет «объединять лучшие умы мира для решения проблем будущего… для накопления и синтеза знаний, которые позволят новому поколению реструктурировать концептуальную основу внешней и внутренней политики»

В 1970-е годы мир оказался на балансе между миром и войной. В конце концов торонники войны начали брать верх, они имели деньги и ресурсы и вряд ли могли прогирать

В книге «Между двух эпох», вышедшей в 1970 году, Бжезинский призвал «сообщество развитых наций»: Западную Европу, США и Японию – взять на себя руководство мировым порядком. а отдыхавших в Сил-Харборе ньюйоркца разработали план создания организации, которая способствовала бы установлению такого порядка.

В июне 1972 года на ежегодной встрече не афиширующей себя Бильдербергской группы, проходившей в отеле «Бильдерберг» в голландском городке Остербек, Рокфеллер предложил создать организацию, которая установила бы порядок в капиталистических странах, усилив связи между лидерами трех континентов. Бжезинский – член как Бильдербергской группы, так и СМО – с энтузиазмом

Бжезинский став советником Рокфеллера получил огромную власть и возможность действовать от имена дома Рокфеллера

В следующем месяце 17 членов группы собрались на рабочую встречу в нью-йоркском особняке Рокфеллера. 

В начале своего существования группа включала 60 членов на трех континентах. Ее офисы имелись в Нью-Йорке, Париже и Токио.

Большинство ее членов отвергали рефлекторный антикоммунизм КСУ, надеясь вместо этого заманить СССР в систему мировой экономической взаимозависимости, свободной торговли и неконтролируемого движения капиталов. Экономические и политические проблемы стран третьего мира должны были решаться вне повестки дня холодной войны.

Бжезинский и Картер

В 1977 году президентом США стал Джимми Картер, его правой рукой и ближайшим советником стал Бжезинский

Бжезинский стал исполнительным директором североамериканского подразделения группы. Сын польского дипломата и, вероятно, наиболее закоренелый антикоммунист среди ее основателей, Бжезинский настоял на членстве Картера в группе 

Он и Рокфеллер считали Картера набирающим силу, хотя все еще не слишком известным губернатором-южанином, который стремился больше узнать об окружающем мире. Самоуверенный и честолюбивый Картер уже обсуждал со своими советниками возможность участия в президентской гонке.

Однако ему еще нужно было показать себя на международной арене. Когда в декабре 1973 года он появился в телешоу «За что я выступаю?», ни один из участников, в число которых входили Эрлин Фрэнсис, Джин Шалит и Супи Сейлс, не смог ответить на вопрос, чем он зарабатывает на жизнь.

Возможно, на Бжезинского произвело впечатление то, что на демократических праймериз в 1972 году Картер сумел обойти сенатора Генри Джексона, антикоммуниста-«ястреба» и фаворита неоконсерваторов.

Бжезинский и Рокфеллер увидели в Картере нечто такое, что убедило их в выгодности взращивания его в качестве политика, и они поддержали его с самого начала. Заместитель главы избирательного штаба Картера Питер Борн однажды сказал: 
«И Дэвид, и Збиг считали Картера идеальной основой для создания политика»

Очевидцы раз за разом подтверждали что президента Картера сделали Дэвид Рокфеллер и Збигнев Бжезинский

Во время кампании Бжезинский был советником Картера по внешней политике, а также его личным спичрайтером. Картер включил в состав правительства 26 членов трехсторонней комиссии: вице-президента Уолтера Мондейла, госсекретаря Сайруса Вэнса, министра обороны Гарольда Брауна, министра финансов Михаэля Блюменталя, главу Федеральной резервной системы Пола Уокера и др.

Главу ЦРУ Буша Картер заменил другим членом трехсторонней комиссии – Стэнсфилдом Тернером. Второстепенные посты тоже заняли члены комиссии: Уоррен Кристофер, Энтони Лейк и Ричард Холбрук.

Наиболее показательным было назначение Бжезинского на пост советника по национальной безопасности. Киссинджеру, также входившему в состав трехсторонней комиссии, никаких постов в правительстве предложено не было.

Президент Джимми Картер и госсекретарь Сайрус Вэнс, Вэнс был еще одним протеже Рокфеллера в правительстве США и членом СМО

Новым министром обороны стал Гарольд Браун, топ менеджер корпорации IBM, компании входящей в систему СМО

Ни разу за все время истории США в оной администрации не было столько протеже одной олигархической семьи

Несмотря на свою неопытность, связи с трехсторонней комиссией и склонность к центризму, Картер имел довольно прогрессивные взгляды на будущее США.

Среди его главных целей было сокращение расходов на оборону. В ходе избирательной кампании Картер осуждал лицемерие США в ядерной области. 
«Призывая суверенные державы отказаться от ядерного оружия, мы требуем от них самоотречения, на которое сами пойти не готовы», – говорил он. 
Отказавшись от типичных для великих держав двойных стандартов, он признавал, что у США «нет права требовать у других стран подобного отказа» до тех пор, пока Америка сама не начнет активно двигаться к ликвидации собственного ядерного арсенала. 

«Мир замер в ожидании, но это ожидание не может длиться вечно, – понял Картер. – Чем дальше откладывается реальное сокращение вооружений, тем больше стран захочет развивать собственную ядерную программу»

Такая честность была отрезвляющим душем, равно как и обещание Картера восстановить моральный авторитет США на мировой арене, утраченный после войны во Вьетнаме. Он объявил, что

«наша страна никогда больше не должна быть втянута в решение внутренних проблем другой страны военным путем, кроме случаев, когда эти проблемы будут представлять прямую угрозу для США или американского народа"

Джимми Картер пообещал американцам что их страна больше никогда не будет агрессором и США будут вести  войну лишь в оном случае--если сами подвергнутся агрессии

Сегодня, спустя 38 лет США совершили ряд агрессий в суверенные страны мира

Сложно сказать, насколько искренними были заявления Картера по Вьетнаму. Они явно представляли собой резкий контраст с риторикой его предшественников и преемников. Но они могли быть и ширмой, призванной показать его бо́льшим либералом, чем он был на самом деле.

Во время кампании 1976 года Картер сказал репортеру, задавшему вопрос по Вьетнаму, что в марте 1971 года он «призывал к полному выводу войск», хотя до этого выступал с типичных для южан провоенных позиций. В августе 1971-го Картер написал статью, в которой заявил о том, что изначально выступал за вмешательство Америки в борьбу против «коммунистической агрессии во Вьетнаме».

Теперь же, «поскольку мы не можем победить, нам пора вернуться домой».

В 1972 году он поддержал  бомбардировки Северного Вьетнама и минирование портов, призвав американцев «предоставить президенту Никсону нашу помощь и поддержку вне зависимости от согласия с его решениями».

Даже в апреле 1975 года, когда Сайгон вот-вот должен был пасть под натиском коммунистов и их сторонников, Картер заявил, что поддерживает выделение в следующем году сайгонскому режиму от 500 до 600 миллионов долларов военной помощи для его стабилизации.

Поэтому вполне возможно, что внешнеполитические взгляды Картера никогда не были такими либеральными, как многие предполагали.

Однако он все же сумел рассердить КСУ, поставив миролюбивого Пола Уорнке во главе Агентства по контролю над вооружениями, назначив афроамериканца Эндрю Янга полпредом США в ООН и предпочтя присущий Вэнсу адвокатский прагматизм в вопросах разрядки закоснелому антикоммунизму Бжезинского. Это позволило Картеру добиться значительных успехов на ранних этапах его правления. Он возобновил переговоры по Панамскому каналу и довел их до успешного завершения. 

В 1978 году он обеспечил заключение Кэмп-Дэвидских соглашений, в результате которых Израиль вывел свои войска с египетских территорий, оккупированных в 1967 году, после чего между обеими странами были установлены дипломатические отношения. Он также двигался по пути контроля над вооружениями.

В результате проведенных Уорнке переговоров с советской стороной был заключен договор ОСВ-2, предполагавший сокращение ядерных ракет и бомбардировщиков. Это позволило Картеру сопротивляться давлению Пентагона по вопросу создания новых стратегических бомбардировщиков B-1. 

Несмотря на всю помпу, подписание ОСВ-2 в июне 1979 года было ограниченным успехом, поскольку он позволил обеим сторонам продолжить наращивание своих ядерных арсеналов, хотя и более медленными темпами. За пятилетний период действия договора обе страны имели право взять на вооружение дополнительные 4 тысячи боеголовок, а также разрабатывать новые системы вооружений.

Джимми Картер и Леонид Брежнев

Подписание договора ОСВ-2

Члены КСУ осудили договор, заявив, что он предоставит СССР «стратегическое преимущество» и усилит «уязвимость США». Они призывали к масштабному увеличению расходов на вооружение и гражданскую оборону.

Фонд Скайфе предоставил КСУ более 300 тысяч долларов, в результате чего финансирование противников ОСВ-2 в 15 раз превысило возможности его сторонников.

Но неопытность Картера во внешней политике привела к тому, что он стал все больше полагаться на Бжезинского и других «ястребов» из числа своих советников. Это обрекло на провал его прогрессивные устремления, вновь ввергнув администрацию в пучину холодной войны. Бжезинский быстро нашел административный рычаг, позволявший оказывать неограниченное влияние на президента. Раньше ежедневные отчеты президенту представлял один из высших руководителей ЦРУ. Теперь же это делал лично Бжезинский, с глазу на глаз.

«Еще в самом начале президентства Картера, – писал он, – я настоял на том, чтобы утренний разведывательный доклад передавался президенту лично мной. ЦРУ пыталось приставить ко мне своего сотрудника, но я счел, что это может сделать разговор неискренним».

Так что Бжезинский отклонил все возражения Тернера

В своих мемуарах Бжезинский описывал, как хитро и планомерно он формировал взгляды Картера на вопросы внешней политики:
«В действительности утренние доклады были нацелены на привлечение внимания президента к вопросам, которые я считал важными, на формирование у него нужной точки зрения и, особенно в первые месяцы его президентства, на обсуждение широких стратегических концепций.

На начальных этапах это было особенно важно, поскольку следовало определиться с глобальными целями и обозначить наши приоритеты. Я также использовал эти встречи для того, чтобы указать Картеру, какие вопросы ему следует выделять в публичных заявлениях, и даже контролировал построение фраз в этих заявлениях.

Он схватывал все на лету, и меня часто поражало, как ему удается на пресс-конференциях и других публичных мероприятиях цитировать эти фразы практически наизусть».

Вдоволь нахвалившись тем, что ему удалось стать картеровским чревовещателем, Бжезинский рассказал и о других шагах, которые он предпринял для того, чтобы его уроки были усвоены.

В дополнение к ежедневным беседам он стал слать Картеру еженедельные доклады СНБ, которые должны были быть «документами очень личного характера и предназначаться только президенту».

Первая страница этих докладов обычно содержала авторский комментарий Бжезинского, в котором он «в свободной форме описывал работу правительства, предупреждал Картера о возможных проблемах, иногда допускал критику и пытался сформировать у президента взгляд на глобальные перспективы»

Бжезинский отмечал, что 

"Картер иногда не соглашался с его анализом и «приходил в ярость» от его докладов"

Но результаты правления Картера показывают, что граничивший с психозом антикоммунизм Бжезинского – он хвалился тем, что был первым поляком за триста лет, сумевшим нанести серьезный удар русским, – в итоге измотал Картера, и тот согласился с планами Бжезинского.

Картер вступил в свою должность с желанием бороться за права человека, но использовал эту риторику лишь для нападок на СССР, вызвав заметное охлаждение в отношениях между двумя странами.

Советы, гордившиеся тем, что за последние годы расширили гражданские свободы и уменьшили число политзаключенных, парировали заявлением о том, что советские граждане обладают правами, которыми не пользуются американцы. Кремль рекомендовал послу А. Ф. Добрынину поинтересоваться у Вэнса, что почувствуют США, если Советы привяжут вопрос разрядки к решению проблем расовой дискриминации и безработицы.

Начало второй "холодной" войны

В декабре руководство СССР приняло губительное решение о вводе войск в Афганистан, реализовав стратегию ЦРУ-Бжезинского о втягивании СССР в военный конфликт

Власти США ликовали, теперь им нужно было выставит СССР как агрессора в лице мирового собщества

29 декабря 1979 г. президент США Д. Картер направил по прямой связи послание Генеральному секретарю ЦК КПСС Л. И. Брежневу по поводу ситуации в Афганистане.

В послании, в частности, подчеркивалось:

В тот же день, также по прямой связи, было передано в Вашингтон ответное послание Л. И. Брежнева, выдержки из которого приводятся ниже:

«Совершенно секретно Уважаемый господин Президент!

В ответ на Ваше послание от 29 декабря считаю необходимым сообщить следующее. Никак нельзя согласиться с Вашей оценкой того, что сейчас происходит в Демократической Республике Афганистан.

…Странно выглядит предпринятая в Вашем послании попытка поставить под сомнение сам факт просьбы правительства Афганистана о посылке наших войск в эту страну.

…Правительство Афганистана на протяжении почти двух лет неоднократно обращалось к нам с такой просьбой. Кстати сказать, одна из таких просьб была направлена нам 26 декабря с.г.

…Хочу еще раз подчеркнуть, что направление ограниченных советских контингентов в Афганистан служит одной цели — оказание помощи и содействия в отражении актов внешней агрессии, которое имеет место длительное время и сейчас приняло еще более широкие масштабы.

…Разумеется, нет никаких оснований для Вашего утверждения о том, будто наши действия в Афганистане представляют угрозу миру.

…Я повторяю снова, что, как только отпадут причины, вызвавшие просьбу Афганистана к Советскому Союзу, мы намерены полностью вывести советские воинские контингента с территории Афганистана.

…По нашему убеждению, то, как складываются отношения между СССР и США, — это дело взаимное. Мы считаем, что они не должны подвергаться колебаниям под воздействием каких-то привходящих факторов или событий.

^{29 декабря 1979 г.}

Л. Брежнев». 

Джими Картер и Збигнев Бжезинский

Картер выражал обеспокоенность ситуацией в Афганистане. Но знал ли Картер что эта война была запланирована дьяволом Бжезинским? Что это Бжезинсикй и ЦРУ целенаправленно провоцировали СССР?

По свидетельству самого Бжезинского Картер был настолько управляем что наизусть зубрил цитаты Бжезинского и говорил словами Бжезинского

Так, еще в августе 1979 г., то есть практически за полгода до ввода войск, временный поверенный в делах США в Кабуле Б. Амстутц телеграфировал в госдепартамент:

«Падение радикального левого режима, поддерживаемого Советами, могло бы иметь положительные последствия для США во всем «третьем мире», поскольку оно показало бы, что утверждения наших противников о «неизбежности» развития истории в определенном направлении не является обязательным».

Аналогичной точки зрения придерживался и сам госдепартамент. В одном из августовских документов госдепа прямо утверждалось:

«Свержение ДРА покажет остальному миру, особенно «третьему миру», что советское представление о социалистическом пути истории как неизбежном неверно»

Все эти донесения положительно оценивал события в Афганистане. а что было хорошо для США--то плохо для СССР

Таким образом для второй "холодной" войны к 1980 году все было готово и она начиналась как и запланировали милитаристы