Полная поэтень

 

Земную жизнь идя до половины,
(Хотя кто знает - сколько жизни той),
Я к жителям соседней Украины
С душевной относился теплотой.

Они мне были как родные братья,
И оттого - на службе ли, в быту -
Я раскрывал навстречу им объятья,
Едва лишь где завижу за версту.

Мне нравились украинские парни,
(Они еще их <хлопцами> зовут),
И дивчин не встречал на свете гарней,
В отличие от наших, от паскуд,

И даже в <г> их этом фрикативном,
В нем было что-то, щось таке було,
Что вовсе не казалось мне противным,
Хотя воспринималось тяжело.

Но как же изменилось все на свете,
И мрачной бездны стоя на краю,
Земную жизнь на две прошедши трети,
Я осознал всю слепоту свою.

И с нынешней столкнувшись Украиной,
За что респект российскому ТВ,
Я увидал оскал ее звериный
И страшные рога на голове.

И осознал единым кратким мигом,
Мозгами в первый раз пошевеля,
Что триста лет под их поганым игом
Томилась наша русская земля.

Мне вспомнилась поруганная вера
И слезы наших жен и матерей,
И как Москву спалил их вождь Бандера,
По некоторым сведеньям еврей.

И ладно б только Крым хохлы отняли
У нас, благодаря хохлу Хрущу,
Но что они Христа еще распяли -
Вот этого вовек им не прощу.