Пари

Как же холодно в февральской степи! Юг… Ага! Минус 27 и ветер 20 метров в секунду. Слышал по «ящику» каждый метр в секунду понижает температуру на один градус. Похоже. Только что в руке сломался гаечный ключ. Просто хрустнул. Металл не выдержал.

А мы должны. Кому? Этой бородатой твари, которая выгнала нас в февральскую степь разбирать теплицы на металл? Да будь он трижды проклят! Металл покупать дорого. Решил на халяву добыть. Крохобор. Тварь бешенная. Греет зад в теплом кабинете. А я уже просто не чувствую ног. Их нет. Я их вижу, но их нет…

Водилы умные люди. Плевали они на теплицы. Натаскали бревён, зажгли и сидят возле пламени. Пусть придурки-строители работают. Плевал я на всё. Иду к огню. Снабженец нарисовался. Полная авоська водки. На закусь килька. Без хлеба. И тут гад себе выгадал. Лёха-крановой протягивает мне стакан. Пью. Жменя кильки в рот. Кусок снега - туда же. Проскочила водяра в желудок. Идет тепло. Сажусь на бревно рядом с Колькой. Не слушаю их разговор. Молчу. Думаю о своём. …Уже полгода как ушла она. Просто ушла. Начинали желтеть листья, было тепло. У неё сломался каблук. Она сняла туфли и пошла босиком. Если б она оглянулась! Я бы догнал…

Поговорили. Но она ушла не оглядываясь. Ушла в никуда… В прошлое. Вся моя жизнь теперь прошлое. « Четвертак» на этой зоне, именуемой планетой Земля, я уже отмотал. Что дальше? Не знаю. Кажется – я просто выгорел дотла. Я её так любил! А теперь всё. Снова одиночество. Ледяная степь. А в глазах августовский вечер и девушка, сидящая у воды. Она тихо что-то пела по английски. Я тогда был немного пьян. Трезвый к такой красавице просто не подошел бы… Потом редкие встречи. Она внезапно появлялась и внезапно исчезала. Надолго. А я сходил с ума. Решил объясниться. И тогда она ушла навсегда. Как же это было невыносимо! А потом… Потом кабаки и реки водки. Карты и противные ласки шлюх. Ментура. Хорошо хоть финку успел скинуть. Так бы срок нарисовали. Потом всё надоело. Книги, работа, возня в саду. На автомате. Душа ушла вслед за ней. Босиком. По сентябрьской тёплой улице… Лёха суёт следующий стакан.

Этот проскочил легче. Смотрю на пламя. Слышится румба. Хрень какая-то! Водилы включили? Да ну! Не их стиль. Если б Кучин или Круг – тогда да. Значит просто накрывает… А чем дальше, тем хуже. В пламени вижу теплое море и кабак на его берегу. Шикарные девки и правильные пацаны танцуют в ярком свете луны. Странно. Дурью не балуюсь, не ширяюсь, не торчу. Откуда глюки? И почему пламя становится черным? Черный огонь взметается до самого неба. Он манит, он зовет… Я должен идти к нему. Нельзя отказывать черному пламени. Нельзя. Делаю пару шагов. Исчезает февральская степь, нет больше водил. Пляшет черное пламя. В нем появляется проход. Я медлю. Сильный толчок в спину. Я падаю на теплый песок. Шелест волны. Двое мужиков сидят за столом и смотрят на меня. Третий стул свободен. Сплевываю на песок и сажусь рядом с ними. Один из них одобрительно смеётся… *** … Смотрю в их лица. Холёные… Ветра с кирпичной пылью не нюхавшие. Смеются… Кони педальные. Ладно. Всё равно это бред. Тащу из кармана сигарету. Странно – я в зимней одежде, тут лето… А мне не жарко. Не важно. Важно – кто эти типы и чего хотят. Один из них протягивает зажигалку. Ишь ты! Золотой «Ронсон». – Прикуривайте. Что будете пить? – Прикурю. С незнакомыми не пью. Чревато. – Меня зовут Викентий, моего друга – Анатоль.

Итак, что пьёте? – Во мне пол-литра водки.

Поэтому – кофе. – Какой именно? – Кофейный кофе! 

Анатоль, юноша не знает: что кофе бывает разных видов. Налей ему «Моккачино».

– Мерси, месье Викентий. Почему я здесь? – У нас к Вам есть одно предложение…

– От которого я не в силах отказаться.

– Друг мой, мы тоже почитывали Марио Пьюзо.

Давайте серьёзно. – Я вам не друг.

Говорите, слушаю.

– Мы, некоторым родом, в курсе Вашей жизни.

И мы хотим Вам помочь.

– Помогают в ресторане!

– Да что ж Вы такой ершистый?!

Может хватит? – Слушаю.