Стойкий оловянный Ле Пен

Франции подарили солдатиков, один из которых оказался… Ну, ладно. Без излишеств. Просто оказался и всё. Наступило время и солдатики стали политиками. Один солдатик по имени Жан-Мари был так влюблён в прекрасную Францию, что спровоцировал тролля. Который и говорит: «Оловянный солдатик, нечего тебе заглядываться!» И началось…

Разозлившись, что солдат его игнорирует, тролль пригрозил, что разберётся с ним. Солдатика поставили на обозрение («на окно»), которое внезапно распахнулось, и солдатик пал. В смысле, обрёл репутацию ультра-правого политика и пал в глазах либеральных мечтателей и просто болтунов, то есть, пала его репутация. А тут и ливень критики подоспел.

Бессердечные балбесы манипулировали любовью солдатика Жана-Мари к прекрасной Франции, начиналось опасное путешествие по сточным канавам политики и сразу же случилась встреча с крысой, требующей паспорт. Андерсен уже не подскажет, но крыса из сказки не похожа на де Голля. Шарль Андре Жозеф Мари де Голль мог бы походить на тролля, но только внешне, хоть и хорошо рифмуется. Правильнее будет признать в нём оловянную ложку-мать, из которой и выплавили солдатиков. Стойких, между прочим. А роль крыс отдадим болтунам-социалистам, профукавшим деголлевское наследие.

Ну-с, продолжим… Ливень критики подоспел. Неоднократно утонув, стойкий попал в рыбу (смутный образ — то ли чрево кита, то ли потроха заокеанской пираньи-переростка).

Ну да ладно. Рыбе, пойманной каким-то чудом, кухарка устроила сепукку, а выпал стойкий боец на кухонный стол в локации, где с начала сказки всё ещё парит в прекрасном танце любовь всей его жизни — прекрасная дева Франция. Само собой, тут не до пенсии — солдатик Жан-Мари опять полез в политику. Какой-то пацан голландского вида (François Hollande) бросил Жана-Мари уже не под ливень, а в огонь критики и… Тут и сказочке конец?

Нет! Позаимствовав у Андерсена сюжетный приём (за всё время повествования главные герои — солдатик и танцовщица — не произносят ни единого слова), допишем счастливый конец. От любви к Франции стойкий Жан-Мари родил дочку Марин и внучку Марион Марешаль. Вся семья в политике и босота голландской наружности семью тролльскими выходками не обделяет.

И как же в сказку вписывается удаление Жана-Мари из его же партии? Так и вписывается: ради счастья Франции и успеха дочки с внучкой стойкий солдатик может и в печку прыгнуть. Политический успех нужен, груз споров и судебных исков мешает.

Самопожертвование и стойкость героев сказки Андерсена могут касаться героев нынешних не напрямик, а как бы рокировочно — в политический «огонь» борьбы судьбой брошены Марин и Марион, а добровольно бросился в пламя несгибаемый вояка-ветеран Жан-Мари. В старой сказке от героев осталась обгорелая брошка и кусочек олова, напоминающий формой сердечко. С людьми сложнее. Ле Пен не сдался. А маневры… Ну, что маневры? Политика — не сказка. Конец ещё не написан.

Сергей Карлов