Наш паровоз вперед ле…. Все! Приехали… (рассказ седьмой)

        Наш паровоз вперед ле….   Все! Приехали….

        Крушение…    (рассказ седьмой)

      У нас случилась большая беда. Погиб начальник депо в автомобильной катастрофе.

      Был он представителем  местного населения, и по здешней традиции поехал со своим приближенным на утренний плов, и на обратном пути они юзанули на спуске и врезались в дерево.

      Водитель остался жив, а его насмерть расплющило…

      Могу точно сказать, что коллектив его любил.     Руководитель еще советского времени, он с уважением относился к работникам, допускал разумную инициативу, не вмешивался в технические дела депо, делегируя полномочия конкретным исполнителям. (Все его между собой звали дядя Миша).

      Только с его помощью Главному инженеру депо удалось вырасти из незаметного мастера до руководителя такого масштаба.

      Он поддерживал все начинания Главного. Пробил в Управлении разрешение на создание экспериментальной группы  и конструкторского отдела. (До этого ни в одном депо Союза конструкторских отделов не было).

      Одним словом, это был руководитель советской формации…

      Наш Главный рассчитывал на освободившуюся должность. Но, наступило время перемен. И за все уже нужно было платить.

      Денег у него таких не оказалось, и назначили нам нового начальника депо, который был незаметным мастером в другом депо, и был у местного начальства на подхвате.

       Как раз был тогда такой период, что интенсивно избавлялись от старого управленческого аппарата. Да и сам этот аппарат дал повод для такой политики, ввязавшись в  раздел имущества бывшей страны.

      Естественно, раздел этот был с криминальным душком, что дало повод применить к ним соответствующие санкции. Да, к тому же, саму методику управления с советской нужно было менять на капиталистическую.

      Кого-то посадили, кого-то понизили, кто-то наложил на себя руки.

      Вот, новый начальник и стал нас учить работать по-новому.

      Через некоторое время собрал собрание, где прямо заявил, что здесь все воры и бездельники. И он покажет нам Кузькину мать!

      Привел несколько фактов мелкого воровства и громогласно заявил, что он – самый честный работник этого предприятия. И получает зарплату такую же, как и остальные.

      Еще указал на грязь и неухоженность территории депо. На отсутствие трудовой и производственной дисциплины, на шатания сотрудников по территории.

      И никто ему тогда не возразил…

      Как обычно, вокруг него тут же сплотилась кучка советчиков, помощников, доброжелателей. Свита, одним словом.

      Но самым важным было его предупреждение, что всех нарушителей он будет гнать поганой метлой. И кто будет недоволен новыми порядками, пусть сам пишет заявление.

      Да, и на железной дороге порядки поменялись. Дома отдыха сменных локомотивных бригад закрыли. Все постельное  белье (и все остальное) разворовали (ковры, дорожки, посуду, холодильники). Хлебом снабжать перестали…

      Главного инженера он здорово поприжал. Начал его оттирать от управления депо, переподчиняя отделы кадров, плановый, ОТЗ и бухгалтерию себе. В конце концов, лишил его юридической подписи.

      Все, даже мелкие вопросы, тот должен был решать через него.

      Отношения у меня с Главным были напряженные. Он, в основном, с заданиями обращался к Василию Ильичу, игнорируя меня, как начальника. Меня это вполне устраивало.

      Напрямую экономически придавить он меня уже не мог, хотя нашел потом другой выход.

      В это время вводили в эксплуатацию новое электрифицированное плечо (до Самарканда). Многих помощников машинистов переводили в машинисты. Ни новые машинисты, ни старые профиля пути от Джетысая не знали.

      Вот и обратился ко мне зам. по эксплуатации с просьбой начертить штук десять профилей пути от Джизака до Мараканда. А что это такое, можно понять из рисунка.

               Профиль железнодорожного пути

      И вот такая картинка вытянута в ленту метров на пять.

      Василий Ильич в то время по заданию Главного занимался разработкой конструкции третьей песочницы для заправки песком третьей секции электровоза ВЛ-80С. (Электровозы поставлялись двухсекционные, но у нас  из-за нехватки машинистов эксплуатировались трехсекционные).

.

      А остальные сотрудники отдела, все без исключения, чертили вручную эти профили.

      Времени было в обрез. Приходилось прихватывать один из выходных дней.

      И вот на собрании начальник депо опять заявляет, что все бездельники, и работать не хотят. И мне до такой степени обидно стало, что не выдержал, взял слово и заявил, что он всех под одну гребенку чешет, без конкретных фактов. Это был поступок из ряда вон выходящих. После собрания многие мне сочувствовали.

      Мне и в самом деле все это боком вышло. На следующей аттестации он мне на два разряда тарификацию занизил. Главный технолог с таким же статусом стал намного больше зарплату получать.

      Пошел я к нему выяснить, какие ко мне претензии, что разряд занизили. Он  взял лист бумаги, ручку и бросил на стол, сказав, чтобы я писал заявление по собственному желанию.

      А вот здесь меня заколодило, и я ему заявил:

      -Вон у вас «Трудовой Кодекс Республики Узбекистан» лежит. Сразу видно, что вы его не читаете, а для солидности держите. Вверх ногами лежит, титулом к посетителю. А зря! Иначе бы знали, что уволить меня не так-то просто.

      Меня работа устраивает. От дома двадцать минут ходу. Я не пью и не прогуливаю. На нарушении дисциплины меня вы не поймаете. По производственным вопросам – тоже. Лучше меня тут никто не разбирается. Захотите сократить, два месяца по четыре дня работать буду, а один – новое место работы искать. За два месяца выплатите компенсацию по среднему (и попробуйте хоть на день задержать - засужу). А полгода по 80 %  платить будете по закону, пока я на бирже труда ошиваться буду.

      Повернулся и вышел из кабинета…

      Самое смешное, что он только это и понял. На собрании мои слова почти дословно повторил, требуя, чтобы начальники стремились к тому, чтобы люди сами заявления писали, так как для депо сокращать персонал накладно.

      А через пару месяцев пригласили меня в Ташкентский метрополитен на должность начальника конструкторского бюро.

      Вначале хотели мы всем отделом перейти. Но ушло нас туда всего четыре человека. Остальные не рискнули, а Ильич на должность Главного конструктора метил. (Правда, начальник депо ее сразу после моего ухода сократил, и он ее номинально исполнял…).

      А на новое место шел я уже совсем другим человеком. Наивность, патриотизм слетели, как ненужная шелуха.

      P.S.  А что же с депо? Главного на год хватило – рак. Слишком сильно он переживал свое крушение. Через год после него умер старый заслуженный железнодорожник (директор по коммерции), орденоносец – тоже рак. Зам по эксплуатации, зам по ремонту, Главный энергетик, начальник отдела кадров, начальники цехов электропоездов, ремонта маневровых тепловозов сами ушли. Экспериментальная бригада прекратила свою деятельность. Ребята не захотели на его строящейся вилле работать. Рабочая гордость не позволила. Слишком уж они себе цену знали.

      А самый честный работник огородил депо бетонными плитами (и про свою виллу не забыл, работники депо эти плиты, которые обошлись ему без коммерческой наценки,  устанавливали). И из двух вагонов мрамора сотворил доску почета (на которую требовалось всего полторы тонны). И заставил начальника ОГМ списать вагон высококачественного цемента, чем его под статью чуть не подвел. А на своей служебной машине краску вывозил, пока не поймали. Три магазина открыл. И три раза под следствием был, но выходил сухим из воды.

       А дом отдыха для деповчан толкнул куда-то. Вместе с вип помещением для высокородного персонала. Какому-то тузу, под виллу. Один архизаслуженный ветеран грозился разобраться, так ему некто позвонил и пообещал дом сжечь… вместе с домочадцами.

      Больше всего он любил посылать в самую жару всех без исключения служащих на уборку территории. Правда, и сам прохаживался, проверяя качество работы. Но самым показательным будет случай на одном собрании, которое я приведу.

      Получили с Управления указание сократить количество персонала. Распорядился он убрать пенсионеров. А как убрать? Нет такого закона. Тогда он на собрании и высказал во всеуслышание претензию к председателю месткома:

      - Сколько можно тебе говорить, что бы ты убрал этих пенсионеров! Неужели так трудно? Купи пирожков, «Ташкентской воды», да и гони их взашей, к чертовой матери!,,,,

С ветераншей, КОТОРАЯ В ЧЕТЫРНАДЦАТЬ ЛЕТ НА ЖЕЛЕЗНУЮ ДОРОГУ в 1941 году пришла, плохо стало…

 Разве это не крушение?

      Продолжение следует…

      P.S.S. Я специально в этом цикле рассказов не назвал ни одной фамилии. У меня нет желания как-то выпятить себя. Поэтому и фото мое на аватаре, и найти меня не сложно.

 А было это двадцать лет назад. Многие еще живы. Согласен, что мог допустить какие-то неточности, но суть от этого мало меняется…И кто-то может себя и узнает…