Фальшивые новости

Нынешний сезон новостей запомнится двумя вещами: общий кризис СМИ и обилие ложных новостей. Мне кажется, эти явления взаимосвязаны.

Английское слово hoax трудно перевести на русский: это и мистификация, и розыгрыш, и надувательство. Как журналист и потенциальная жертва я позволю себе более жесткий перевод: обман. Сколько таких сюжетов было за последнее время – не сосчитать. Маленький мальчик улетел на самодельном воздушном шаре, вся Америка обливалась слезами полдня, но вскоре выяснилось, что это был трюк охочих до славы родителей. На реке Потомак произошла перестрелка с террористами – потом выяснилось, что это были учения. Торговая палата США заявила об изменении своей позиции в важном вопросе изменения климата – оказалось, пресс-релиз и пресс-конференция были сфальсифицированы. Позавчера выяснилось, что упавший на территории Латвии метеорит был обманом со стороны местной телефонной компании. А уж сколько знаменитостей были «похоронены» ресурсами вроде Twitter в последние месяцы – от Бритни Спирс до аятоллы Али Хаменеи!

Чаще всего за «успешным» обманом следует расплата. Против отца троих детей, который выдумал историю с воздушным шаром, готовятся уголовные обвинения. Торговая палата США сегодня подала жалобу на активистов, которые подделали заявление от ее имени. Оператор мобильной связи, инсценировавший падение метеорита в Латвии, также объявил, что заплатит компенсацию властям в $26 тысяч. Случается и суд аудитории. Сатирик Энди Боровиц метко «процитировал» разгневанную телезрительницу: «Я следила, как разворачивается вся драма (с мальчиком на воздушном шаре), а потом оказалось, что никакой драмы так и не развернулось. Не могу описать, как я разозлена на этого чертова ребенка». Но, положа руку на сердце, в нашем мире паблисити и реклама – это почти одно и то же.

Увы, современные СМИ все более склонны верить обману и все менее способны угнаться за собственными стандартами. Главная причина здесь, конечно, в сокращении числа журналистов, ложной доступности источников и в скорости новостного процесса, которая вышла за всякие разумные рамки.

Согласно обнародованному на прошлой неделе исследованию факультета журналистики Колумбийского университета, число редакционных журналистов в американских газетах упало с 1992 года на треть: сейчас это около 40 тысяч человек, это уровень 1971 года. Людей становится меньше, а нагрузка возрастает: раньше газеты конкурировали друг с другом, сейчас они безнадежно пытаются поспеть за телевидением точно так же, как телевидение безнадежно гонится за Twitter. Современный журналист должен уметь не только писать, он должен делать все и сразу: печатать заметку, снимать на камеру и монтировать сюжет, фотографировать и заполнять пару блогов, причем одновременно. Риск того, что все это будет сделано из рук вон плохо, многократно возрастает, а ведь далеко не все СМИ готовы вкладывать в обучение персонала адекватные деньги.

Информация в наши дни распространяется гораздо быстрее, чем лесной пожар, – она облетает мир в считанные секунды.

История с воздушным шаром вытеснила все темы главных кабельных каналов США в течение какого-то получаса, но у нее было преимущество официального источника: ведь в «шутку» родителей поверила сначала полиция, а уж потом СМИ. А сколько было информации, вообще непонятно откуда взявшейся, вроде фальшивой новости о кончине Стива Джобса? И ведь неслучайно замечательный канал CNN постоянно оказывается в числе жертв подобных сообщений: там сделали ставку на пользовательский фидбек и «мобильных репортеров», то есть все тех же зрителей-читателей, которым удалось что-то интересное сфотографировать на свой телефон на улице. CNN вкладывает большие средства в экспертизу, чтобы отсекать обман, но эта стратегия не работает: одна история с Джобсом перекрывает все успешно отловленные мистификации.

Нападение здесь всегда будет легче защиты: даже небольшие затраты позволят вам успешно сфальсифицировать пресс-релиз, и кто-нибудь на него да и попадется. В любой новостной организации есть уязвимости, зная которые можно обойти внимание редакторов и «протолкнуть» фальсификацию, в том числе далеко не безобидную. Так что, глядя на нынешнее печальное положение, не устаешь поражаться тому, как мало, на самом деле, провокаций попадают в эфир, на ленты агентств или в газеты.

Но постойте, разве журналисты не могут проверять то, что написано в «Википедии», или перезванивать ньюсмейкеру каждый раз, когда получили от него пресс-релиз? В том-то и дело, что уже почти не могут. Простой пример: сейчас многие электронные СМИ не могут себе позволить корректора до выпуска – иначе новость просто устареет. Исправления возможны только постфактум. А фактчекинг? Несмотря на обилие информации в интернете, проверить ее достоверность за минуту – две невозможно. Фальшивая цитата из покойного композитора Мориса Жарра, которую «ради эксперимента» вставил на «Википедию» ирландский журналист, уже расплодилась в сотнях источников, и только некоторые исправили упущение.

Не следует забывать, что сразу найти ньюсмейкера, чтобы подтвердить подлинность его сообщения, не всегда возможно, – и тогда у вас «повиснет» срочная новость. А ведь новости – самый скоропортящийся продукт. Как я уже писал, когда группа экспертов при ЕС выпустила доклад по российско-грузинской войне объемом в тысячу с лишним страниц, всестороннее освещение в СМИ, заявления официальных лиц, а также комментарии последовали в течение ничтожно малого промежутка времени, в десятки раз меньшего, чем требовалось для беглого знакомства с содержанием доклада.

Так что приходится сделать грустный вывод: ускорение процесса, конкуренция традиционных СМИ и альтернативных источников, а также обилие информации и трудность ее проверки завели нас в тупик. Количество целенаправленного обмана, просачивающегося в СМИ, будет только расти. А фактчекинг из необходимости превратится в роскошь, которую не каждый сможет себе позволить. У современных СМИ больше нет времени и средств на поддержку собственной репутации.