Вопросы к проклятым ответам

20 июл 2015 Вопросы к проклятым ответам Мы приходим к печальному выводу: российская промышленность отчаянно недоразвита. Мы толком ничего не производим и гарантированно скатываемся в разряд третьесортных стран. Страна, не обладающая широким набором самых разных обрабатывающих производств, просто гарантирует себе попадание в ловушку бедности. Как писал еще Пушкин, прослушавший в лицее весьма толковый курс политэкономии, «…как государство богатеет, / И чем живет, и почему / Не нужно золота ему, / Когда простой продукт имеет»

 Юбилейный номер "Эксперта" Экономическая политика Дискуссии о важнейших линиях экономической политики, прежде всего актуальной российской, присутствуют на страницах «Эксперта» все годы его существования. Это одна из фирменных «фишек» издания. Причем журнал здесь выступает не просто как дискуссионная площадка. Представляя максимально широкий спектр мнений экономистов (из числа немаргинальных), бизнесменов и чиновников, команда «Эксперта» развивает собственный свод представлений об экономической политике — фактической и нормативной.

 Оглядываясь назад, надо признать, что мы прошли извилистый путь от «профессоров экономики», академических снобов, знающих наперед, как должна быть устроена хозяйственная жизнь и управление ею, из университетских курсов и учебников (пусть и не только марксистской политэкономии), к «профессорам бизнеса», в значительной степени полагающимся на эмпирику и здравый смысл, прислушивающимся к опыту конкретных предпринимателей, банкиров, ученых, организаторов производства.

Мы осознали, что правильную экономическую политику невозможно выдумать в кабинете — она должна интегрировать жемчужины низового знания и опыта, впитавшие в себя специфику времени и места. Только тогда политика станет искусством, адекватным хозяйственной реальности. Перечислить все важнейшие постулаты нашего подхода к различным элементам и сюжетам экономической политики даже тезисно здесь не представляется возможным. Постараемся акцентировать наиболее фундаментальные выводы.

Проблема инфляции в России фетишизирована, а инструменты борьбы с инфляцией — политика «денежного голодания» и фискальной стерилизации не просто негодны, но даже имеют свойство инфляцию провоцировать. Политика таргетирования инфляции — рискованный эксперимент Банка России, затеянный не к месту и не ко времени и потому провалившийся.

Эффективную капиталистическую систему нельзя построить без капитала. Капитал — это больше чем деньги. Но мы не имеем шансов создать капитал, не насытив экономику деньгами. Просто напечатать деньги — к чему сводят нашу позицию оппоненты, непростительно ее упрощая, — тупиковый путь. Деньги надо выпускать под активы — правильно структурированные ценные бумаги, обеспеченные текущими и будущими потоками доходов от проектов.

Проекты — это не просто мосты, котлованы, дороги и электростанции. Прежде и раньше всего — это взаимоотношения и взаимообязательства хозяйственных игроков.

Масштабные, долгосрочные проекты невозможны без наличия плана. Не Госплана, вновь разочаруем наших критиков, а плана как системы представлений о будущем спросе на различных сегментах рынка, которая формируется, итеративно уточняется и увязывается многими предпринимателями, их отраслевыми союзами и государством как неким коллективным арбитром. Отдаем себе отчет, что пока это очень смутный объект желания. Но без построения гибкой системы стратегического планирования мы будем и дальше набивать себе шишки в рыночной экономике, будучи не в состоянии адекватно оценить перспективы развития мало-мальски сложных, инерционных отраслей. Работающая вполсилы Богучанская ГЭС, замороженный, давно физически построенный рядом алюминиевый завод, ненужные ГРЭС на севере Западной Сибири, избыточные мощности вагоностроительных заводов — все это печальные примеры перепроизводства, неадекватных оценок перспективного спроса, лишь по времени совпавшие и усугубленные текущей конъюнктурной рецессией.

Хронически высокие процентные ставки — еще один объект нашей многолетней борьбы. Типичное плохое равновесие, в терминах высокой экономической науки. Мейнстрим либеральной экономикс никогда не уделял проблеме высоких ставок серьезного внимания. Зачем? И школьнику ясно: высокая инфляция — вот и ставки высоки. Как только собьем инфляцию денежным голоданием и конкуренцией, расцветшей на обломках разрушенных монополий, снизятся сами собой и ставки. Нам подобная логика всегда казалась малосодержательной.

И мы учинили подробное эмпирическое исследование факторов систематической дороговизны российского кредита. Оказалось, что ключевых факторов три.

Это дороговизна депозитов, питаемая популистской и фактически обанкротившейся сегодня системой страхования вкладов (в Германии, к примеру, последние восемь лет средняя депозитная ставка не выныривает выше инфляции — и ничего, небо не падает на землю, поток вкладов не иссякает).

Это избыточная маржа, назначаемая банкирами, — явное свидетельство неконкурентного характера банковского сектора.

И наконец, третье и главное — завышенная оценка рисков заемщиков, которая и задает замкнутый круг: высокая ставка сама по себе эти риски увеличивает.

Как снизить эту рисковую составляющую в цене кредита — вопрос нетривиальный. Ясно, что это не под силу каждому отдельному банку — слишком велик риск получить в ответ плохих заемщиков и вылететь с рынка. Это должна быть система стимулов, спущенная регулятором. Возможно, в виде индикативных (желательных) ставок, возможно, в каких-то других формах. Надо изучать опыт других стран. Надо внимательно заниматься этой конкретной прикладной проблемой, а не концентрироваться только на инфляции.

Промышленная политика. Еще десять лет назад произносить это словосочетание в высоких кабинетах чиновников, управляющих экономикой, было сродни матерщине при детях. Сейчас говорить уже можно. И говорится много. В основном, правда, о локализации и импортозамещении. Однако ясно, что этими составляющими настоящая промполитика не исчерпывается.

Более высокие ее этажи смыкаются с технологической политикой и главный инструмент здесь — трансфер технологий. Понятно, что по своей воле делиться с нами более или менее стоящими технологиями никто из иностранцев не собирается. Но беда в том, что пока мы не больно-то и просим — не то что обязываем — делиться. И то правда: куда приятнее наслаждаться величием нашего геополитического сближения с Китаем, чем попытаться, к примеру, ответить на вопрос, зачем мы отдали китайцам на откуп поставку всей начинки будущего завода по сжижению газа на Ямале без малейших обременений по трансферу технологий.

Мы по-прежнему не хотим учиться делать что-то сложное самостоятельно, в России. Увы, наша линия пока проигрывает схватку с неолиберальным мейнстримом. Тем не менее шаг за шагом, как трава сквозь асфальт, пробивает себе дорогу понимание необходимости изменения парадигмы экономической политики.

Сдвиг в умах происходит не только у продвинутых предпринимателей — их-то убеждать в неэффективности нынешнего статус-кво не приходится, но и у высоких чиновников из экономического блока кабинета и госкорпораций. Мы верим, что идеи наших ньюсмейкеров, наши собственные наработки и озарения в части экономической политики, нацеленной на развитие страны, окажутся востребованными следующим поколением политиков и лиц, принимающих решения. Возможно, их дискуссии со следующим поколением экспертовцев будут гораздо продуктивнее нынешних.