Байден о России и Иране

В последнюю неделю Джо Байден, вице-презиент США, посетил несколько стран Центральной Европы, в том числе Чехию и Польшу. Эту поездку он предпринял через несколько недель после того, как США отменили поставку противоракетной установки (ПРО) в эти две страны. Если сама система не имеет большого значения для национальной безопасности, как Польши, так и Чешской республики, то сама она расценивалась как символ американского обязательства перед этими странами и другими бывшими союзницами Советов. Отмена ПРО соответственно вызвала сильное беспокойство в этих двух странах и в остальных государствах этого региона.

Хотя Обама и его администрация категорически отрицали, что решение задержать развертывание ПРО и возможность установки ПРО иной системы, никак не связано с русскими, выбор времени поставил некоторые вопросы. Официальные переговоры с Ираном по ядерному вооружению имели место несколько недель назад, и единственные рычаги, которые Соединенные Штаты имели на этих переговорах кроме войны, были санкции. Ядром любых действенных санкций против Ирана могли стать ограничения по импорту бензина. В виду близости к Ирану и наличия перерабатывающих мощностей, русские были бы весьма кстати для этого усилия, но они заявили, что не будут участвовать. Совпадение это или нет, решение забрать ПРО из Польши и Чешской республики действительно давало русским кое-что, что они требовали в то время, когда они однозначно должны были быть взяты на борт.

Проблема Байдена

Это - то, что придало интерес поездке Байдена. Во-первых, он повторно посетил эти страны, спустя всего несколько недель после аннулирования договора о ПРО. Он подтвердил американское обязательство по их безопасности и обещал поставку другого оружия, такого как ракетные батареи Патриот, внушительная часть аппаратных средств, которые действительно увеличивают региональную безопасность (в отличие от ПРО, который предоставил бы только косвенное прикрытие). Байден пошел еще дальше в Румынии, не только расширяя свои гарантии на остальную часть Центральной Европы, но также и бросая вызов непосредственно русским. Он сказал, что Соединенные Штаты рассматривают сферы влияния как мышление 19-ого столетия, тем самым давая понять, что Вашингтон не готов принять российскую гегемонию на постсоветском пространстве (ПСП). Самое важное, он призвал прежних союзников Советского Союза помогать республикам ПСП, которые не являются частью Российской Федерации, чтобы свергнуть авторитарные системы и сохранить свою независимость.

Это была тщательно написанная и продуманная речь. Это был Байден, не отклоняющийся в сторону, а скорее разъясняющий политику правительства Обамы. И в этом заключается главный российский страх, а именно, что Запад откусит западную окраину России непосредственно от самой России, с цветными революциями, которые приведут к установке прозападных правительств, так же, как это случилось в Грузии в 2003 и в Украине в 2004-2005. Соединенные Штаты по существу теперь обещали себе сделать именно это, и попросили, чтобы остальная часть Центральной Европы присоединилась к этому в создании и укреплении прозападных правительств на ПСП. После выполнения кое-чего Россия хотела, чтобы Соединенные Штаты тоже выполнили кое-что, а Вашингтон отвернулся и объявил о политике, которая бросает вызов непосредственно России и которая в определенной степени представляет для России наихудший вариант.

Что произошло между решением отказаться от ПРО и речью Байдена в Румынии, пока неясно, но есть три вероятности. Первая вероятность состоит в том, что правительство Обамы решило сместить российскую политику в сторону разочарования из-за отсутствия реакции Москвы на инициативу по ПРО. Вторая возможность состоит в том, что правительство Обамы не рассматривало эффект аннулирования ПРО. Американский Министр обороны Роберт Гэйтс заявил, что одно не имеет никакого отношения к другому. Возможно, правительство Обамы не ожидало огненной бури, которая началась в результате аннулирования курса в Центральной Европе, а ожидало, что это будет воспринято русскими как примирительный жест, затем нужно было успокоить волнение и подтвердить основное американское решение по России, возможно, даже резче, чем прежде. Третья вероятность - вариант второго сценария, состоит в том, что у правительства могло еще не быть скоординированной политики по России. Вместо этого, оно среагировало на новое давление, что создало впечатление изменения политики.

Вот, почему принятие решений Вашингтоном всегда интересно, но факт того, что теперь случилось, более существенный. А случилось то, что Вашингтон теперь бросил вызов Москве по основным ее проблемам. Однако дойдя до этой точки, все там и осталось, и российская проблема теперь полностью пересекается с иранской. На более глубоком уровне, Россия снова возникла как основная проблема для американских национальных интересов. Россия боится (именно), что основная цель американской внешней политики заключается в предотвращении ее возвращения как великой державы. В настоящее время, однако, у американцев недостает свободной руки, чтобы остановить возвращение России к видному положению в результате обязательств в Афганистане и Ираке. Кремлевские правящие круги слишком хорошо понимают это расхождение между целью и возможностью, и работают, чтобы держать американцев насколько возможно занятыми в другом месте.

Отвлекать Вашингтон, Укрепляя Безопасность

Ядро этого усилия - российская поддержка Ирана. Москва долго сотрудничала с Тегераном в попытке создать ядерную энергию Ирана. Обычные российские системы вооружения очень нравятся иранской армии. Иран часто пользуется российским международным дипломатическим прикрытием, особенно в Совете безопасности ООН, где Россия владеет полным правом вето.

Российская поддержка снижает способность Вашингтона противостоять более прямому иранскому действию, будь то действие в Ливане, Афганистане, Ираке или Персидском заливе. Правительство Обамы предпочло бы избежать войны с Ираном, а вместо этого создать международную коалицию против него, чтобы вынудить его отступить по целому ряду проблем, среди которых - потенциальная программа ядерного оружия является только самой общеизвестной и очевидной. Но создание такой коалиции невозможно при наличии дыры, размером с Россию прямо в центре этой системы.

В результате, американцы сейчас какое-то время заняты исламским миром, что само по себе сильно устраивает русских. Иранская политика отвлечения сработала чертовски здорово. Она позволила русским изменить свое собственное соседство способами, которые просто не были бы возможны, если бы у американцев было больше дипломатической и военной свободы действий. В начале 2009 русские видели три потенциальные проблемы для своей долгосрочной безопасности, которые они стремились смягчить. В этом они не только преуспели, но им удалось частично устранить все три угрозы.

Во-первых, Украина, которая крепко интегрирована в российский индустриальный и сельскохозяйственный центр.

Крепкое украинско-российское партнерство (если не прямой контроль Украины со стороны России) обязано поддерживать даже щепку российской безопасности. Пять лет назад, Западным силам удалось привести к короткому замыканию Кремлевские усилия ужесточить российский контроль над украинской политической системой, что привело к Оранжевой Революции, в результате которой прозападный Президент Виктор Ющенко занял свой пост. После пяти лет серьезной работы русской дипломатии и разведки, Москве удалось не только дискредитировать Ющенко (он теперь менее популярен в большинстве опросов общественного мнения, чем предел погрешностей), но и требовать неофициальной лояльности от любого кандидата на пост президента на наступающих выборах января 2010. Очень скоро, Западный момент Украины формально будет закончен.

Россия также полностью контролирует Кавказ. Единственной страной, которая могла бы бросить вызов южному флангу России, является Турция, и до сих пор, лучшей российской преградой против турецкой державы была независимая (хотя, конечно, все еще российский клиент) Армения. (Турецко-армянские отношения были заморожены в эпоху после окончания "холодной войны" по спорной проблеме армянского геноцида.) Несколько месяцев назад, Россия предложила Туркам возможность улучшить отношения с Арменией. Турки выходят из 90 летних почти коматозных международных отношений, и они ухватились за возможность укрепить свое положение на Кавказе. Но в процессе, отношения Турции с ее когда-то региональным союзником, Азербайджаном (дьявол Армении), испортились. Испугавшись, что могут потерять своего регионального спонсора, азербайджанцы повернулись к русским, чтобы уравновесить Армению, в то время как русские дергают всю Армению за ниточки. Конечный результат заключается в том, что положение Турции на Кавказе теперь намного слабее, чем оно было несколько месяцев назад, а Россия все еще сохраняет способность легко саботировать любое восстановление турецко-армянских отношений.

Даже на севере европейской равнины Россия сделала большие успехи. Главной державой на этой равнине является некогда объединенная Германия. Исторически, Германия и Россия всегда смертельно враждовали, но только когда их разделяла общая граница. Когда независимая Польша их разделила, у них появилось много возможностей для сотрудничества, и в 2009 они использовали эти возможности. Сначала русские оказались перед проблемой относительно немецкого Канцлера Ангелы Меркель. Меркель происходит из бывшей Восточной Германии, что дает ей личные причины видеть в русских оккупантов. Раскалывание этого ореха не собиралось быть легким для Москвы, все же они в этом преуспели. Во время финансового кризиса 2009, когда российские фирмы ломались, как хворостинки, российское правительство обеспечило стартовый капитал и совместное финансирование разрушенным немецким компаниям, спасательный план относительно Опеля и даже помогло Меркель в переизбрании. Теперь Кремль предлагал помощь (а во многих случаях прямо субсидировал) в инвестиционных усилиях в России немецких фирм таких, как: E.On, Wintershall, Siemens, Фольксваген и ФиссенКрупп. Кремль в буквальном смысле купил немецкую доброжелательность.

Вашингтон ищет переключателя игры

Американцы отчаянно нуждаются в изменении игры с Россией, делающей большие успехи в Евразии, одновременно саботируя американские усилия на Ближнем Востоке. Несмотря на пламенный тон, это отчаяние было хорошо заметно в речи Байдена. Изо всех сил призывать жителей Центральной Европы помочь другим странам ПСП возобновить революции, которые те начали при разрыве с Советской империей в 1989, в особенности, призывать к таким усилиям Белоруссию, Молдову, Грузию, Украину, Азербайджан и Армению, является столь же явной проблемой, как и способность американцев в настоящее время ее разрешить. И ничтоже сумняшеся, Байден публично обещает любую поддержку, какую бы ни попросили жители Центральной Европы. У американцев есть серьезная потребность в оборонительной позиции русских. Вашингтон хочет вынудить русских сосредоточиться на своем соседстве, чтобы они в процессе совершенно позабыли об иранцах. А еще лучше, Вашингтон хотел бы вынудить русских на долгие оборонительные действия для защиты своих союзников, испытывающих проблемы на своих собственных границах. Русские не смогли быстро возместить убытки от Оранжевой Революции, так вообразите, сколько времени Вашингтон имел бы, если бы все прежние советские союзники начали вызывать проблемы на западных и южных границах России.

Жителям Центральной Европы не требуется слишком большой мотивации. Если американцы просто обеспокоены возрождающейся Россией, то жители Центральной Европы абсолютно перепуганы, и это произошло до того, как русские стали ухаживать за Германией, единственным региональным государством, которое могло бы в одиночку противостоять России. Для жителей Центральной Европы дела еще хуже, чем они кажутся, поскольку большая часть их истории состоит из тщетной попытки перехитрить Германию и переменных периодов в России войн и партнерства.

Остается вопрос, почему Соединенные Штаты пытаются протолкнуть это в настоящее время. Переговоры с иранцами идут полным ходом, однако, трудно понять, как они идут. Мудрый взгляд говорит, что иранцы просто тянут время, чтобы потопить переговоры. Это означает, что иранцы не чувствуют себя ужасно задавленными угрозой санкций и не относятся к угрозам нападения очень серьезно. По крайней мере, относительно санкций, у русских есть все, чтобы покончить с пресыщенным поведением Ирана. Американское решение угрожать России, возможно, было просто последней попыткой форсировать события теперь, когда примирение, по всей видимости, потерпело неудачу. Это, скорее всего, не сработает, потому что в настоящее время у России есть влияние на ПСП, американцы и их союзники - как бы они ни были мотивированы, не имеют хороших карт для игры.

Другое объяснение могло бы состоять в том, что Белый дом хотел дать Ирану знать, что американцы не нуждаются в России, чтобы иметь с ним дело. Угрозы в сторону России могли бы привести ее в бешенство, но Кремль вряд ли много чувствует в отношении ясных и реальных опасностей. С другой стороны, взрыв русских так, как это сделал Байден, может вынудить иранцев пересмотреть свою политику. В конце концов, если американцы больше не думают о русских как о части решения, это указывает на то, что американцы собираются отказаться от дипломатии и санкций. А это означает, что США придется выбирать между принятием иранской бомбы или применением военной силы.

А это оставляет международную систему с двумя результатами. Во-первых, публично прекращая попытки добиться помощи от русских, Байден пытается заставить иранцев отнестись к американским угрозам серьезно. Во-вторых, создавая проблемы русским непосредственно у них дома, Соединенные Штаты превратят области между Западной Европой и Россией в очень захватывающее место.