1990

ТОР. ВЕРНОСТЬ.

А я знаю, отчего у нас такая распродажа и некогда.
Когда человечество еще не вымерло, но Мир уже Замкнулся, многим не хватало колбасы и Справедливости. Или Справедливой колбасы? Я уже не помню.
Тогда появились злые колдуны, которые казались добрыми. Они и сами верили в то, что они добрые.
Однажды я увидел, как все началось.
Огромная колонна людей перла по Тверской,
по Горького, то есть, люди были недовольны.
И было чем, вообще-то.
Впереди колонны шли: член политбюро ЦК КПСС, кандидат в члены политбюро. Генерал КГБ, два следователя по особо важным делам, женщина с лицом доярки, хроменький пассионарий. А позади 100000 людей.
С желаньем острой справедливости в глазах. С ненавистью к очередям, унижающим их достоинство, то есть те, что были впереди, они в очередях не бывали, но шли. Потому как разделяли. Понимали. Возглавляли. Совесть народная.
К светлой жизни шли. Дальше рассказывать?
Расскажу.
Нужен был Сулла, а явился Марий. Это два таких древних волшебника.
Самое смешное, что в Истории Рима все это описано Моммзеном.
Никто не читал. Все шли. К лучшей жизни. Нет, что-то читали, наверное, но не Моммзена. Точно. Я вспомнил. Все читали журнал «Огонек».
Его редактор обещал на выборах сделать рубль конвертируемой валютой, а позже пропал в стране-США за океаном.
Наверное, ищет конверты? Ну, так вот, шли они по улице Горького.
А потом, случилось доброе – добрые волшебники, уже тогда знали, чем все это может окончиться и пытались остановить будущую гекатомбу с помощью резиновых дубинок.

Рядом был Елисеевский гастроном и многие, хоть и не все 100000 побежали туда и встали в очередь. Как бы в очередь. Прикинулись очередью. Много для одного магазина - не войти, не выйти.
Такая вот ирония злого волшебства. Огляделись и поняли: Пусть в очереди, но в Елисеевском и не бьют. Не все 100000 в Елисеевском, и не всех не бьют, но ведь тут кто как смог устроится.
Мне кажется, что все, что случилось с моею Страною потом, было задумано именно там. В очереди, но в Елисеевском.
Как сделать человеку хорошо? Надо сделать очень плохо, а потом как было. Вот, что поняли злые колдуны, возглавлявшие демонстрацию.
И я спросил одного: Каково это, чувствовать ответственность за такое количество людей сразу? А он отвернулся, и буркнул, что сейчас некогда говорить. Потому, что происходит настоящая трагедия.
Теперь – то я готов прозакладывать голову первого президента, что он имел в виду вовсе не разгон демонстрации,
А тогда просто засмеялся. Тогда еще получалось смеяться над ними.
Потом смеяться стало больно.
Главное - чтобы на улице били.
Кто как смог устроится
Магазин – не войти, не выйти.
Пусть кто-то скажет, что плохой выбор.
А вот Вы, где тогда оказались?
Вот и молчите.
А как вы думали?
Ох и порезвились потом возглавлявшие тогда колонну. Каждый в силу своей сообразительности и склада характера, но все от души.
Или что там у них?
Елисеевский?
Половины уж нету в живых.
Не найдет их потом Герман Вирт на Доггеровой отмели в Северном море.
Они в другом месте.