Кто и почему послал в бой безоружного.

Тот, который не стрелял…
Гибель от бандитского ножа сержанта московской полиции Андрея Баннова – и трагедия, и дикость.
И кто в этой истории «главный дикарь», хорошо бы разобраться подробно.
Про Баннова сказано много хороших слов, в том числе его начальниками, как непосредственными, так и очень высокими. Не сказано только о самом главном: в ту роковую для себя ночь Андрей шёл в бой с преступником без табельного оружия. Лишь на третий день после трагедии на МКАДе об этом вскользь сообщили телеканалы. Так, между делом сообщили, как о второстепенной детали.
Оказывается, что за время, что прошло с момента прихода Андрея Баннова на службу в полицию (февраль 2015 года), ему не удосужились выдать хотя бы морально и физически устаревший ПМ. А судя по характеру полученных ранений, есть основания предположить, что у Баннова не было даже бронежилета лёгкого класса, который может выдержать удар ножа.

В сущности, комментировать тут больше нечего. В бой послали безоружного. Но ни непосредственные начальники Андрея Баннова, ни глава московской полиции Анатолий Якунин (тот, что любит носить неуставную фуражку латиноамериканского образца, с высокой тульей) ни словом не обмолвились об этом.
А ведь этот факт может очень заинтересовать тех, кто сегодня решает для себя вопрос – идти на службу в полицию или нет…
Когда летом 1941 года мой дед пошёл в Московское ополчение, он оказался в бою примерно через две недели. Но винтовку и патроны ему выдали сразу, в первый же день, - вопреки сказкам про «одну винтовку на пятерых». Последующие дни прошли у ополченцев в ежедневных тренировках, в том числе и по стрельбе.
Надо полагать, что с февраля по конец мая никто не мешал полицейскому начальству подготовить Андрея Баннова как полноценного бойца, каковым, по определению, и должен быть полицейский. Но такая подготовка – дело хлопотное; это ж сколько работать надо, да и стрелять каждый день…
Грустно смотреть на всё это, думать тоже грустно. И хотя понимаешь, что большинство полицейских всё-таки кое на что способны, никак не удаётся отделаться от самого яркого и неприятного образа-воспоминания, которое оставляет эта история – красивый начальник в фуражке «а-ля Пиночет».

Фёдор Велякин