ОЛИГОФРЕН – ГЕРОЙ НАШЕГО ВРЕМЕНИ


 

Сейчас много говорят о том, что человек – это обычное животное, обуреваемое желаниями и инстинктами. Законы о «защите животных» и дискуссии о «всё бОльшей свободе», провоцирующие проявление животных начал человека, инициируются нео-либералами и имеют четкую направленность. Все усилия современных политтехнологов сегодня направляются на то, чтобы ДОКАЗАТЬ человеку, что никакой он не «венец природы», а самое что ни на есть обычное животное, переполненное страстями, и, нуждающееся лишь в сытной жратве, красивой подстилке и случке.

 

Человек, - утверждает новый «идеолог» Жиль Делёз, - должен стать «машиной желания», вписанной в «полое тело без органов… Бесфороменное и бесструктурное… Инстинкт смерти – вот его название, а смерть может быть смоделирована».1

 

«Смерть», действительно, может быть искусственно смоделирована в современных условиях. Если человека убедить в том, что автоматическое животное существование является нормой и погрузить его в это автоматическое существование, то на выходе получится неживая, регулируемая «машина желаний», которая обеспечит в обществе покой и всеобщее удовлетворение. Жизнь уподобится слаженно работающему механизму, который можно настраивать в соответствии с желаниями «программиста».

 

«Человека творит его желание», - утверждает французский философ Жиль Делёз, отец деструктивизма. Это означает, что, если человека заставить желать определённым образом, то он будет «творить» сам себя именно таким, каким его хотят видеть определённые силы, «заказывающие» его «форму». Главное в этих условиях, правильно сориентировать человека и придать направление его «желанию». Создать узкий «коридор», по которому «покатится» «желание», сформировать намерение, подтолкнуть – вот алгоритм действий тех сил, которые сегодня занимаются формированием «нового Адама».

 

Сегодня основной задачей мировой власти является отладка «производства желания, разных видов бессознательного», - пишет Жиль Делёз, утверждая при этом, что «желание может мыслиться, как производство и как приобретение», ибо желание определяется «через отсутствие… реального объекта».2

 

Что может указать на это «отсутствие», которое часто преподносится как «нищета»? Конечно, реклама! Именно она формирует и направляет желания и намерения человека. Именно она указывает на то, чего именно ему не хватает для того, чтобы быть абсолютно счастливым. Реклама в наши дни стала не только «двигателем торговли», но и инструментом, с помощью которого определённые силы занимаются «пересотворением» человека.

 

Один мудрец заметил, что жизнь человека представляет собой однообразное шараханье от пъедестала к виселице и обратно. Новые политтехнологи взяли этот процесс под свой контроль. Отныне человек больше не будет «шарахаться» и задаваться «роковыми» вопросами. Он будет действовать в соответствии с задуманным алгоритмом. Человеческая «особь» отныне будет двигаться только в строго определённом направлении.

 

Новые «идеологи» доказали, что реальный человек есть воплощённый продукт его собственных желаний. НО ПРИНАДЛЕЖАТ ЛИ ЕМУ ЭТИ ЖЕЛАНИЯ? Это уже другой вопрос – вопрос ВЛАСТИ НАД ЧЕЛОВЕКОМ. И он заключается в вопрошании: КТО ЖЕЛАЕТ ЧЕЛОВЕКОМ? Здесь ответ совершенно ясен: САМОМУ человеку желать никто самопроизвольно не позволит. В этом случае даже не «хвост крутит собакой», а тот сторонний «доброжелатель», который «раскручивает» хвост подопытной «собаки», катает на «карусели» и саму «собаку».

 

Производство желаний, принудительное мотивирование человека (хотя бы и к собственной смерти) – являются сегодня обычной практикой пост-исторической философии деструктивизма.

 

Многие современные обыватели уверены, что философия давно почила в бозе, что это что-то старое, забытое и вообще – полный «отстой» и пустой набор слов. Но на то они и обыватели, чтобы принимать следствия и материализованные факты за причины. Эти глупцы даже не догадываются о том, что научная мысль продолжает упорно работать и производить идеи. Они не понимают и того, что сами они, вся их внутренняя суть «сделана» преднамеренно, в результате применения новых психотехнологий.

 

Еще 20 лет назад обычные советские люди были совсем другими и идиоты, которые порой встречались среди них, были в основном «медицинскими дураками» с органическими мозговыми патологиями. О них Губерман написал свое четверостишие, которое было актуально тогда, но сегодня утеряло часть своей злободневности:

Сквозь вековые непогоды

идет, вершит, берёт своё

дурак – явление природы,

загадка замыслов её.

 

Сегодня всё по-другому. Сегодня «дурак» - уже не явление природы. Сегодня львиная доля социальных идиотов – это абсолютно нормальные люди, преднамеренно превращенные в олигофренов.

 

- Что ж, - сказал мне как-то один из врачей-психиатров, у которого я брала интервью по теме «Суицид в подростковой среде», - олигофрения – это абсолютно нормальное состояние большинства людей, занятых однообразной механической работой.

- Олигофрен, - добавил он, - это герой нашего времени. Сейчас вся жизнь настроена на производство олигофренов.

- Почему? – глупо спросила я.

- Почему? – переспросил доктор. – Да потому, что с олигофренами обычно не бывает никаких хлопот. Их умственный потолок достаточно высок для того, чтобы они жили спокойно, не пускали слюни и не жрали собственные фекалии, но весьма низок для того, чтобы они ощущали трагичность бытия. Их житейская тупость не дает им возможности реалистично воспринимать ситуацию и задаваться «роковыми вопросами». Единственное, на что они способны – на бессмысленный бунт, с которым легко справиться.

 

Так вот и получается, что все наши СМИ, система образования, культура, воспитание нацелены на производство социальных олигофренов.

Для этого достаточно правильно «отрегулировать» высоту умственного «потолка» с помощью всё тех же СМИ, рекламы, образования и культуры. Но главное - наладить производство ПРАВИЛЬНЫХ желаний.

 

Необходимо сделать так, чтобы каждый КАК БЫ САМОСТОЯТЕЛЬНО возжелал стать олигофреном и осудил попытки других членов общества быть чем-то иным. Необходимо сделать так, чтобы состояние олигофренизма стало не только привычным, но и престижным. Надо устроить жизнь таким образом, чтобы люди гордились своей принадлежностью к массе олигофренов, чтобы они подлаживались под их общий настрой, входили в их субкультуру, чтобы они дружно осуждали тех, кто поднимается над этой массой и приобретает собственное лицо и мысли.

 

Эту смирительную роль в обществе играет идеология «гламура». Центральная идеологема гламура – это потребление и переодевание. «Переодевание, - пишет В.Пелевин в романе EMPIRE‘V’, - включает переезд с Каширки на Рублёвку и с Рублёвки в Лондон, пересадку кожи с ягодиц на лицо, перемену пола и всё такое прочее. Весь современный дискурс тоже сводится к переодеванию – или новой упаковке тех нескольких тем, которые разрешены для публичного обсуждения».

 

В обществе олигофренов все должны быть одинаковыми, словно блины и желать одного и того же. Они не должны испытывать скуки от бесконечных повторений одних и тех же гламурных «телеистин». Наоборот, «телеистины» должны стать их внутренней сутью и руководством к действию.

 

А для того, чтобы олигофрен почувствовал себя значимым и достойным – ему надо почаще показывать уродов и сумасшедших. Сумасшедшие, - утверждает сегодняшняя идеология, - это «особенные» люди. Но, по-сравнению с обычными олигофренами, их возможности несколько ограничены. Вбрасывание уродов, больных и «особенных» людей на телеэкраны как раз и имеет целью повысить самооценку олигофрена в собственных глазах. Глядя на ущербного человека, олигофрен испытывает чувство глубокого удовлетворения и в сердце своем говорит: «Я – выше!»

 

Чтобы не травмировать олигофренов-обывателей, из всех сфер жизни были изъяты умные люди. На телевидении их можно встретить чрезвычайно редко. Да и там им не дают высказаться. Зачем нарушать сформированный уровень, который можно обозначить как «ниже среднего». Олигофрену стало не с кем себя сравнивать. Но, если на его пути попадается не олигофрен – в нем поднимается ярый протест против такого нарушения «уровня». В нем начинается бульканье и растет ненависть, которая выражается в отрицании дикаря: «НЕ ЖАЛАЮ!»

 

Так, из жизни исчезли красивые люди, уникальные таланты, интересные ученые, гениальные артисты. Всё покрыла однообразная серая пелена плесени, давно ставшая привычной. Этой «плесени» каждый год по двумстам программам постоянно показывают одни и те же фильмы и крутят унылые «шутки юмора», от которых невыносимо хочется спать. Но олигофрены смотрят этот бред и их не возмущают безголосые певцы, копирующие бездарность друг друга, и кривляния новых «клоунов». Их вполне устраивают «новости» ни о чем, которые они заглатывают в огромных количествах. Их не волнуют причины, потому что главное для них – это обсуждение того, КТО, ЧТО и КАК сказал…

 

Так поддерживается определенная «высота» умственного «потолка» «магмы» (то есть, людской массы), которая постоянно должна находиться в кипящем и жидком состоянии. Пусть она пузырится и булькает – главное, что булькает она так, как надо. А о том, КАК НАДО БУЛЬКАТЬ, знает только тот, кто подогревает эту «магму».

 

Олигофрен – это хороший человек. С ним легко иметь дело, потому что он движим не волей, а желаниями и эмоциями, которыми легко управлять извне. Его легко отвлечь, потому что он не способен к долгому сосредоточению. Кроме того, он отличается малой чувствительностью к окружающему миру (именно поэтому он одержим физкультурой, путешествиями и всевозможными шашлыками-пикниками). Он толстокож и напоминает животное, но именно «животное начало, - пишет Мишель Фуко, - оберегает безумца от той хрупкости, неустойчивости, болезненности, какая свойственна человеку. Звериная пропасть безумия, его толстокожесть, позаимствованная из бессознательного животного мира, делает безумного человека устойчивым к голоду, жаре, холоду, боли».3

 

Вот источник разговоров о пресловутой «брутальности», которая так импонирует женщинам, склонным к олигофрении. Человек-животное (как сегодня говорят – «со стержнем») – это то, что надо! Это – мужик! Это – самец! «Пойдём оттопыримся, - говорит такой «субъект» своему «объекту», - я тебе покажу, какой я самец!» И идут… Рука об руку. Самец и самка – олигофрен под ручку со своей олигофреничкой и оба довольны друг другом и сами собой. Они не догадываются, ЧТО об этом говорят специалисты-психиатры. А говорят они вот что:

«Буйствующее звериное начало… лишает человека всего человеческого – но при этом не отдаёт его во власть иных сил, а лишь низводит на нулевой уровень его собственной природы».4

 

Вот что представляет собой пресловутый брутальный «стержень», который так восхищает полусумасшедших дурочек. Это – звериное начало, граничащее с безумием и патологией – нулевой человеческий уровень. Но чего можно требовать от людей, искаженных современным «воспитанием»? Они полюбили путь к собственной смерти. Так пусть и продолжают идти в том же направлении. Бес, который толкает их на край пропасти и есть тот «нулевой уровень» - уровень обычного обывателя, запрограммированного на унылое существование в пространстве без неба.

__________________________________________

1 – Ж.Делёз и Ф.Гваттари. Шизофрения и капитализм. Анти-Эдип.

     М.,1990. – С.4

2 – Там же. – С.7

3 – М.Фуко. История безумия в классическую эпоху. СПб.,1997. – С.161

4 – Там же. – С.160