Ал Клыч.

........... в Москве живет один человек, который хорошо знал Поддубного. Это известный борец, заслуженный тренер СССР Александр Григорьевич Мазур. Он многое знал про Ал-Клыча по рассказам Поддубного, с которым Мазур был лично знаком и даже написал о нем книгу. А. Гаджиев, будучи в Москве, отыскал и встретился с ним, но тот так ничего и не рассказал. Со словами, что, «может, тебе повезет больше», он передал номер его домашнего телефона (я и теперь помню эти несколько цифр: 153-4127).

В 1990 году, в мае, я оказался в Москве. Конечно же, я стал названивать Александру Григорьевичу. Не сразу, но он все же взял трубку. Я представился, объяснил ему цель моего звонка, просил о личной встрече. Однако Мазур, сославшись на сильную занятость, во встрече мне отказал. Я не стал настаивать, однако предупредил его, что в каждый свой приезд буду пытаться встретиться с ним. Он промолчал, но я чувствовал, как он улыбается на другом конце линии. И действительно, спустя два года, в 1992 году, я снова оказался в Москве. Звоню. Представляюсь. «А-а, – слышу на другом конце, – это опять ты, дагестанец!» – «Он самый! – отвечаю. – Как насчет встречи? Хотя бы минут на десять...» – «Ну, ладно, – говорит Мазур, – вижу, что от тебя просто так не отделаться».

Условились встретиться на следующий день в 3 часа дня на Красной площади, возле Исторического музея.

Радости моей не было предела, и на другой день я, раньше назначенного срока на полчаса, уже топтался около фасада здания Исторического музея. Ровно в три часа к нему подошел рослый, спортивного сложения мужчина в клетчатой рубашке и с перекинутым через руку пиджаком. Я почему-то сразу понял, что это Мазур, и смело шагнул к нему навстречу. Узнал меня и он. «А-а, дагестанец! – обратился он ко мне по моей этнической принадлежности. - Заждался?» – «Да нет, уважаемый Александр Григорьевич, вы пунктуальны, как часы». – «Есть маленько, – отозвался он с удовлетворением. – Не люблю людей заставлять ждать себя. Но и сам ждать не люблю». – «Я так и понял!» – сказал я многозначительно, и мы двинулись к аллеям Кремлевского парка.

– Борца Ал-Клыча лично я не знал, – начал свой рассказ Александр Григорьевич, – но слышал о нем от Поддубного, который не раз встречался с ним в жизни и пару раз на ковре. Одна такая встреча проходила в 1903 году, в Петербурге, накануне чемпионата мира по греко-римской борьбе в Париже.

Отбор на этот чемпионат был очень строгий. Российское атлетическое общество проводило его при закрытых дверях. Претендентов было человек 14-15, а выбрать надо было одного. Два дня шли эти соревнования при пустых трибунах. Иван Максимович и Ал-Клыч были последней парой, выбирать надо было из них двоих. Вернее, победивший автоматически попадал на чемпионат. «Скажу тебе откровенно, – говорил мне Иван Максимович, – никогда я не испытывал такой упорной, жесткой, с полной отдачей всех сил борьбы!..»

Да, видать, это была борьба не только в прямом, спортивном смысле, но и в переносном, когда два одинаково могучих, волевых, несгибаемых духа сошлись, чтобы доказать свое право быть первым и единственным. Конечно, все желали победы Поддубному, но ее одержал Ал-Клыч. Однако руководством атлетического общества было принято решение, что в Париж поедет Поддубный. Это было чисто политическое решение, оно было несправедливое, что и подтвердилось в столице Франции: Иван Максимович там проиграл... Француз Рауль ле Буше разделался с ним подчистую. Правда, год спустя Иван Максимович взял реванш у него – в Германии...

Александр Григорьевич замолчал, видно, подавленный давним воспоминанием. Я молча шел рядом с ним, стараясь не нарушать его безмолвие. Меня самого тоже обуревали эмоции...

– Конечно, ваш земляк был страшно обижен на такую несправедливость со стороны спортивного руководства империи. Но что он мог поделать? Чем ответить? Однако Ал-Клыч нашел ответ: он стал выступать за сборную Франции, Турции и других стран, и его победы шли в копилку этих спортивных держав. Выпал ему еще один случай «отомстить» шовинистам от спорта: в 1910 году Французская лига классической борьбы договорилась с российскими коллегами о проведении в Петербурге схватки двух великих борцов. Не сразу, но русские согласились, правда, с условием, что матч будет проходить без зрителей. Поддубный, конечно, был хорош, но рисковать честью мундира российской империи «шовинисты» не захотели. И не напрасно: Ал-Клыч за 45 минут одержал над Иваном уверенную победу, с удовольствием выполнив столь любимое им условие греко-римской борьбы: припечатав Ивана к ковру обеими лопатками. Иван, правда, не подал виду, даже проявил спортивное великодушие – вручил победителю свой пояс чемпиона мира. Это была та самая схватка, после которой Ал-Клыча и стали называть «чемпионом чемпионов»...