Сталин уничтожил всё руководство армии

Перед самой войной в результате сталинских репрессий были уничтожены все лучшие военачальники РККА, что привело к катастрофическим последствиям.

Миф используется для «объяснения» тяжёлых поражений Красной Армии в 1941-42 годах, а также как иллюстрация ненависти Сталина ко всем талантливым и незаурядным людям, сто стороны которых он предполагал угрозу своей власти.

«Сталин уничтожил лучшие кадры, обезглавил Красную Армию».¹⁾

«Весьма тяжкие последствия, особенно для начального периода войны, имело также то обстоятельство, что на протяжении 1937-1941 годов, в результате подозрительности Сталина, по клеветническим обвинениям истреблены были многочисленные кадры армейских командиров и политработников».²⁾

           Вопрос о репрессиях является болезненным для нашего общества.

Достаточно усомниться в общепринятой их оценке - и тебя немедленно записывают в сталинисты.

Давайте же обойдемся без ярлыков. Мы не собираемся оправдывать репрессии, это и не возможно.

Мы собираемся выяснить конкретный вопрос – их влияние на РККА. И вот тут нас будет ожидать сюрприз.

В работе, специально посвященной данному вопросу³⁾ говорится:

«Часто причиной предвоенного некомплекта начсостава называют сталинские репрессии. Так ли это?

Анализ влияния репрессий на основные показатели состояния командно-начальствующего состава армии не дает основания для подобного утверждения.

В 1937 году было репрессировано 11034 человек, или 8% списочной численности начальствующего состава, в 1938 году - 4523 человек или 2,5%.

В то же время некомплект начсостава в эти годы достигал 34 тыс. и 39 тыс. соответственно, т.е. доля репрессированных в некомплекте начсостава составляла 32% и 11%.

В последующие годы некомплект вырос и составил в 1940 и 1941 гг. - 60 и 66 тыс. соответственно, но никаких репрессий в эти годы, как известно, не было, зато было развертывание армии, создание новых формирований, требовавших все больше кадров командиров и начальников.

Конечно, репрессии ударили прежде всего по верхушке армии, выбили высший руководящий состав.

Только в отношении этой категории можно и нужно говорить о влиянии репрессий на некомплект командно-начальствующего состава, для остальных категорий это влияние было незначительным.

Сама постановка вопроса о некомплекте начальствующего состава и его влиянии на боеспособность армии оказывается излишней при сравнении насыщенности начсоставом РККА и европейских армий.

В сравнении с другими армиями, наша армия была самой насыщенной начсоставом.

Например, если в 1939 году на 1-го офицера РККА приходилось 6 рядовых, то в вермахте - 29, в английской армии -15, в французской - 22, японской - 19.

Очевидно, что некомплект был во многом искусственным, в его основе лежал не недостаток офицерских кадров, а излишнее количество штатных должностей.

Одной из основных причин этого являлось то, что в РККА не было полноценного унтер-офицерского корпуса, с создания которого планировал начать строительство новой армии первый председатель РВСР Л.Д. Троцкий.

Функции унтер-офицеров вынужден был выполнять средний комсостав, отсюда и его многочисленность.

Другая причина большой насыщенности армии начальствующим составом заключается в том, что в 20-30-е гг. большая часть армии строилась по территориально-милиционному принципу, что позволяло ей иметь самый большой коэффициент развертывания, по сравнению с европейскими странами.

А это, в свою очередь, предполагало наличие большого количества командных кадров уже в мирное время для развертываемой армии.

Репрессии не наложили, да и не могли наложить из-за незначительности их масштабов (по сравнению с общей массой офицерского корпуса) видимого отпечатка на образовательный уровень.

Некоторое падение доли офицеров, имеющих среднее военное образование в 1938-1939 гг. объясняется не репрессиями, а значительным притоком в армию офицеров из запаса, из сверхсрочников, и, особенно, офицеров, окончивших курсы младших лейтенантов.

В то же время в предвоенные годы наблюдается устойчивая тенденция к увеличению процента офицеров, имеющих академическое образование.

В 1941 году этот процент был наивысшим за весь межвоенный период и равнялся 7,1 %.

До репрессий, в 1936 году эта цифра составляла 6,6%.

Проведенные расчеты показывают, что в период репрессий наблюдался устойчивый рост количества начсостава, имеющего среднее и высшее военное образование.

Так, академическое образование в 1936 году имело 13 тыс. лиц начсостава, в 1939 году - после фактического окончания репрессий - 23 тыс., в 1941 году - 28 тыс. офицеров.

Военное образование в объеме военной школы имело соответственно - 125, 156 и 206 тыс. военнослужащих.

Более важным является выяснение влияния репрессий на уровень подготовки комсостава.

Анализ уровня военного образования комсостава показывает примерно те же тенденции, что мы наблюдали у начсостава в целом. В 30-е гг. 50-70% комсостава имело образование в объеме нормальной школы и 2-6% - в объеме академии.

Процент командиров, окончивших нормальную военную школу, достиг максимума в 1936 году (72%), затем идет его резкое снижение за счет притока офицеров с краткосрочной подготовкой в 1938-1939 гг. и вновь некоторое увеличение - в 1941 году.

Больше всего от репрессий пострадал советский генералитет.

Как отразились репрессии на образовательном уровне высшего командного состава?

Как ни парадоксально, но объективно его уровень вырос.

В первой половине 30-е гг. доля лиц этой категории, имеющих высшее военное образование, колебалась от 30% до 40%.

Перед началом репрессий 29% имело академическое образование, в 1938 году их было уже 38%, а в 1941 году - 52% военачальников имело высшее военное образование.

Важной характеристикой представляется опыт исполнения служебных обязанностей в занимаемой должности.

Сравнительный анализ сроков пребывания в должности командиров полков, дивизий и корпусов в 30-е - начале 40-х гг. показывает, что наибольший опыт выполнения служебных обязанностей они имели в 1934 году.

Наихудшими эти показатели представляются в предвоенное время, но и тогда они были вполне сопоставимы с 1932 годом - годом организационных мероприятий по развертыванию новых формирований.

Размах оргмероприятий 1941 года был неизмеримо шире, что и обусловило массовые выдвижения комсостава.

Свою негативную лепту внесли и репрессии, но их влияние было не столь значительно и во многом ослабло за оставшиеся предвоенные годы».

После показа логики и аргументов переходим к сделанным там выводам:

«Во-первых, исследование объективных показателей и характеристик различных категорий командно-начальствующего состава, проведенное с помощью количественных методов, не дает оснований для утверждения о значительном влиянии репрессий на состояние военных кадров в предвоенный период.

Исключение составляет достаточно тонкий слой высшего командно-начальствующего состава, в котором репрессии произвели определенные изменения.

Однако его основные объективные показатели были не хуже, а по отдельным показателям лучше, чем у их репрессированных предшественников.

Во-вторых, анализ большого массива доступных данных показывает, что репрессии не оказали на состояние военных кадров того значительного влияния на уровень подготовки, укомплектования, наличия боевого опыта и опыта руководства частями и соединениями, которое им придается в историографии. К началу войны армии удалось подойти с достаточно высоким образовательным уровнем высшего офицерского состава.

Главным недостатком офицерского корпуса перед войной являлась низкая подготовка огромной массы командиров среднего звена. Значительная группа офицеров с невысоким уровнем образования, влившаяся в РККА в предвоенные годы, была неизбежным следствием ее незапланированного развертывания.

Опыт прохождения службы в занимаемых должностях был невелик, но, как показывает предшествующий опыт массового развертывания новых формирований, вряд ли он мог быть выше при данной системе подготовки, выдвижения и накопления высших военных кадров.

Исследование показало, что нет оснований связывать все негативные явления в предвоенной подготовке кадров исключительно со сталинскими репрессиями, поскольку это приводит к упрощению проблемы, отвлекает внимание от других важных причин, негативно повлиявших на состояние кадров накануне войны.

Означает ли это, что репрессии никак не отразились на командных кадрах? Нет, не означает.

Вред, нанесенный репрессиями, заключаются не в снижении уровня подготовленности кадров, их некомплекте и недостатке опыта прохождения службы в соответствующих должностях, а в нагнетании атмосферы страха и неуверенности среди командного состава. Оценить влияние этих факторов на состояние офицерского корпуса при помощи существующих методов пока не представляется возможным, а значит нужны новые поиски, новые исследования».

Сказанного достаточно, чтобы увидеть, что влияние репрессий сложно и неоднозначно.

Оценка этого влияния не может быть сведена к простым формулировкам.

С одной стороны, чистки, реальный масштаб которых был меньше, чем кажется, сыграли важную роль в удалении негодных кадров, избавления армии от значительного числа опасных элементов и повышении уровня образования офицерского корпуса .

На месте отрубленной головы выросла новая, в чём-то более готовая к ведению войны в современных условиях. «Обезглавливания армии» в том смысле, в котором пишет Минкин,⁴⁾ не было.

Отметим, что сходные процессы «кадрового оздоровления» (естественно, не такой кровью и не в таком масштабе) имели место и в рейхе - пресловутое «дело Бломберга-Фрича».

Вред репрессий в РККА был в создании обстановки страха и неуверенности, сковывавших деятельность армии как административной структуры.

Критично и то, что данная обстановка накладывалась на процесс реорганизации армии, что затягивало срок окончательной готовности.

Времени на полную регенерацию новой головы, выросшей вместо срезанной старой, оказалось недостаточно, но по-прежнему неясно, каков был итог, окажись по-прежнему на плечах старая голова.

Ошибки и неудачи, совершенные оставшимися у власти ее представителями (Буденный, Ворошилов) косвенно указывают на то, что, руководи в 1941 г. РККА Тухачевский и Блюхер, наши потери могли бы быть больше.

Окончательно убеждают в этом введённые недавно в научный оборот документы об учениях 1936-го года:⁵⁾

«Но ещё большие потери в реальном бою с немцами понесла бы пехота Якира и Уборевича.

Во-первых, она всюду шла в атаку на пулеметы «противника» не редкими цепями, а густыми «толпами из отделений…

Что касается пехоты Уборевича, то она вообще не умела вести наступательный ближний бой».

Цитировать можно долго. Перейдем к выводу: «Таким образом, командиры, репрессированные в 37-м, не сумели подготовить Красную армию к войне с Германией, ибо не сумели обучить свои войска».

Некоторые ложные источники информации по числу репрессированных:

• 40 тысяч репрессированных офицеров

Эта цифра была введена в широкий оборот заслуженным политработником генерал-полковником Д.А. Волкогоновым: «По имеющимся данным, с мая 1937 года по сентябрь 1938 года, т.е. в течение полутора лет, в армии подверглись репрессиям 36 761 человек, а на флоте – более 3 тысяч».

Следует отметить, что Дмитрий Антонович тут же делает важную оговорку: «Часть из них была, правда, лишь уволена из РККА».⁶⁾

Н.Г. Павленко (не безграмотный журналист, а доктор исторических наук, бывший главный редактор «Военно-исторического журнала», да к тому же генерал-лейтенант в отставке) превращает репрессированных офицеров в «военачальников»: «Далее в справке указывается, что только в армии с мая 1937 года по сентябрь 1938 года было репрессировано 36 761 военачальников».⁷⁾

• 70 тысяч репрессированных офицеров

Бывший главный идеолог ЦК КПСС А.Н. Яковлев ведёт речь уже о 70 тысячах, причём утверждает, что все они были уничтожены: «Более 70 тысяч командиров Красной Армии были уничтожены Сталиным ещё до войны».⁸⁾

• 100 тысяч репрессированных офицеров

Это пишут профессиональные обличители «антиармейского террора» В.Н. Рапопорт и Ю.А. Геллер: «Поэтому мы вынуждены считать, что убыль кадрового состава за два года чистки составила приблизительно 100 тыс. человек».⁹⁾

• Все погибли, абсолютно все!

В.С. Коваль уверяет нас, будто был уничтожен весь советский офицерский корпус: «Без войны в застенках и лагерях НКВД погиб почти весь великолепный офицерский корпус – становой хребет Красной Армии».¹⁰⁾

• Необразованные полководцы

«Следствием кровавой чистки явилось резкое снижение интеллектуального потенциала в армии и на флоте. К началу 1941 года лишь 7,1% командно-начальствующего состава имели высшее военное образование, 55,9% – среднее, 24,6% – ускоренное образование (курсы) и 12,4% командиров и политработников не имели военного образования».¹¹⁾

«Последняя проверка, проведённая инспектором пехоты, – говорил в декабре сорокового года на совещании начальник управления боевой подготовки генерал-лейтенант В.Курдюмов, – показала, что из 225 командиров полков, привлечённых на сбор, только 25 человек оказались окончившими военные училища, остальные 200 человек – это люди, окончившие курсы младших лейтенантов и пришедшие из запаса».¹²⁾

— Раковский Андрей Валерьевич 2008/05/22 08:59
— Самуилов Алексей Вадимович 2011/06/07 18:13