Мировой финансовый кризис: еще ничего и не начиналось!

Культур-повидло сегодня серьезное, тревожное и печальное. Уж очень не хотелось мне поднимать эту болезненную тему, брался набирать текст и всякий раз откладывал, теша себя иллюзией: "Может, еще исправится? Может, появится просвет?" К величайшему моему сожалению, просвета нет никакого, а ситуация только ухудшается с каждым днем, поэтому держать читателей в неведении становится элементарно нечестно.

Речь пойдет о такой набившей оскомину и всех затерроризировавшей теме, как мировой экономический кризис. Набившей оскомину, поскольку усилиями безответственных экспертов, преследующих собственные — как правило. корпоративные — цели, и некомпетентных журналистов мировая общественность успокоилась и стала благополучно забывать о невзгодах безработицы, о снижении зарплат, сокращении производства и неопределенных перспективах даже самого ближайшего будущего.

Тем временем кризис буквально вопиет взывает в отчаянии, требует максимального к себе внимания И все ради одного; ради принятия хоть каких-то мер индивидуальной защиты. Потому что, когда ВСЕ ЭТО начнется по-настоящему, защищаться будет уже поздно. Ситуация изменится в одночасье в прямом смысле слова: вечером вы уснете в одном мире, а утром проснетесь в совершенно другом.

- Как же так? — искренне удивится читатель —Вроде как кризис уже миновал. Худшее позади. Пик падения мы пережили Дальше, конечно, будут еще случаться откаты и осложнения, но вектор определился однозначно вперед, к звездам!- Мне очень жаль. Мне честно, очень и очень жаль всех расстраивать, но поверьте человеку, который последние шестнадцать пет активно следил за состоянием финансового рынка, и не только следил, но и постоянно в нем участвовал: Ничего еще даже не начинялось! То. что мы наблюдаем за последний год. — не кризис даже, а лишь спокойная прелюдия. Прелюдия к чему. К total ecfcpse — полному солнечному затмению (не хочу употреблять слово апокалипсис. чтобы совсем уж не расстраивать)

Причиной моего экстренного обращения к теме экономического кризиса послужила ситуация, которую я наблюдаю последние полгода на американском фондовом рынке—месте, горячо и единодушно презираемом, но от того не перестающем выступать в качестве центра мировой экономической вселенной В прямом смысле слова От того, что в ближайшие недели-месяцы случится на американском фондовом рынке, зависит будущее каждого обитателя нашей планеты. Так вот просто.

В 1929 году обвал рынка ценных бумаг в США привел к двенадцати горам жесточайшей депрессии, которая терзала страну по единственной причине: не существовало ни единой системы одинаковых отношений, ни единого рынка деривативов, ни доллара как системообразующей мировой валюты. Сегодня все перечисленное в наличии, а потому невиданная и неслыханная депрессия будет терзать долгие годы не одни Соединенные Штаты, а все без исключения страны мира. Хуже того - эксклюзивное положение Америки в роли "законодательницы мод" обеспечит ей и определенную подушку безопасности. Иными словами, за пределами США будет в разы хуже, чем в самом эпицентре катастрофы, куда нас всех при преступном попустительстве и благих иллюзиях остального мира сами же США и затянули. Заключительный эмоциональный штрих, и перейдем к холодным фактам "Грядущий в самое ближайшее время обвал американского фондового рынка будет не просто чудовищным по масштабу, а совершенно необратимым. В том смысле, что никакого "отскока назад" в рамках существующей парадигмы и устройства мировой финансовой и экономической системы больше не будет. В этой необратимости — самое страшное, поскольку никакой альтернативной парадигмы не создано. О ней даже не задумываются, продолжая при этом двигаться семимильными шагами в сторону бойни.

Год назад, на первом — предупредительном — обвале октября 2008 годэ, еще оставались иллюзии, что если взяться дружно и энергично за дело, ситуацию удастся поправить, не прибегая к радикальному пересмотру фундамента. Сегодня после полных двенадцати месяцев ничегонеделания, можно со всей однозначностью утверждать, повторить фокус-покус не получится. Что за "ничегонеделание" и что "за фокус-покус", вы сейчас узнаете.

Начнем с ничегонеделания. На самом деле делание, конечно, было, но его было бы лучше вообще не поминать в обзоре. Потому что все без исключения телодвижения облеченных властью американских чиновников — от президентов до министров финансов, Федерального резерва и Комиссии по ценным бумагам и рынкам — с дьявольской последовательностью реализовывали худший сценарий лечения из всех возможных — монетаристский. Безумие этого подхода, разумеется, наблюдали десятки тысяч аналитиков, однако почему-то молчали. С чего бы это? Тем более непонятно, что сегодня голоса экспертов, взывающих к разуму и указующих на чудовищную катастрофу, которая отныне может разразиться в любую минуту, потихоньку заполняют первые страницы самых респектабельных изданий. Тех самых, что молчали в тряпочку полгода назад. Молчали — это в лучшем случае. А так по большей части потоком лилась успокоительная муть, призванная зомбировать обывателей и не допустить недовольства происходящим.

Итак, вернемся к осени прошлого года. Читатели помнят, что первой реакцией на финансовый кризис, выходящий из-под контроля, стала национализация крупнейших ипотечных агентств Fannie Мае и Freddie Mac (8 сентября). 14 сентября было принято решение о банкротстве старейшего инвестиционного дома Lehman Brothers, который, как очень скоро выяснилось, совершенно не нуждался в столь радикальном лечении (вернее — вообще не нуждался). 16 сентября Федеральная резервная система США в порыве отчаяния выделила 85 миллиардов долларов на национализацию AIG, крупнейшей страховой компании Днем раньше скончался крупнейший сберегательный банк страны Washington Mutual.

Все лето секретарь казначейства США Генри Полсон-младший втихаря скармливал пролоббировавшим его на государственный пост банкам небольшие субсидии — все больше по мелочи: девять банков получили 125 миллиардов денег налогоплательщиков, из которых "родному" Goldman Sachs перепало 10 миллиардов. В обмен банки предоставили правительству (читай — налогоплательщикам) ценные бумаги, стоимость которых на рынке не превышает 62.5 миллиарда долларов.

Осенью прошлого года Генри Полсон исполнил прощальную гастроль (поскольку республиканская администрация проигрывала выборы по всем прогнозам): вышиб из Конгресса еще 700 миллиардов (так называемый план Полсона). отлившиеся в закон о Troubled Assets Relief Program (TARP). согласно которому "самые достойные банки страны" получили колоссальные вливания на льготных основах.

Как видите, большая часть осени прошла вообще не в борьбе с набирающим обороты финансовым кризисом и обрушением фондового рынка, а в авральном раздербанивании народных денег и растягивании чего получится по крысиным норам. В этом процессе определились имена и главных бенефициаров творимой вакханалии: старшего брата Goldman Sachs и младшенького Morgan Stanley, в спешном порядке сменивших вывеску и в одночасье превратившихся из традиционных инвестиционных банков в банки обычные (bank holding companies). Рекомендую читателям хорошенько запомнить эти два имени, поскольку они обозначают главных бенефициаров того, что уже случипось, и того, что еще случится. 2008 год завершился красочным уничтожением всего американского автопрома, который с тех пор напоминает коматозного больного, подключенного к аппарату искусственного поддержания жизни. Стоит этот аппарат отключить, как больной испустит дух. Именно в таком состоянии пребывают Ford. Chrysler и GM.

2009 год — новая эпоха Обамы — начался, с одной стороны, с жалких попыток отвлечь общественное внимание (скандал Бени Мейдоффа и общенародная дискуссия о компенсациях высокопоставленных банковских работников). После этого начались растянувшиеся на полгода (и так и не увенчавшиеся успехом) метания в поисках адаптированной "шведской модели" (план Гейтнера). Все эти события я перечисляю столь поверхностно и стремительно, поскольку о каждом из них я писал как минимум одну, а чаще по две и даже три статьи, с которыми читатели при желании могут ознакомиться на страницах "Бизнес-журнала". С другой стороны, иначе как галопом описанные телодвижения американского правительства по обузданию экономического кризиса обозначать негоже, поскольку все эти телодвижения представляют собой едва прикрытую имитацию.

Почему имитацию? Потому что все задействованные в представлении лица (в самом деле — ну не дети же малые!) давно осознали: выхода из ситуации в рамках сложившейся парадигмы нет! Единственная возможность — эту парадигму уничтожить и заменить на новую. Не то чтобы этой новой парадигмы совсем уж не было — скажем, "шведская модель" хоть и ущербна, но тем не менее являет собой достаточно радикальный пересмотр основ экономического каркаса общества, просто Реальные Хозяева старую парадигму, на которой зижделось все их благосостояние, ломать не позволили бы.

Под сурдинку попустительства и имитации действия рынок продолжал падать и в марте достиг глубины падения (со значения индекса Dow Jones Industrial 14000 до 6500.)

После этого начался процесс стремительного восстановления: в периоде начала марта по начало октября рынок отыграл обратно больше трех тысяч пунктов Важный момент №1: отыгрыш произошел на фоне отсутствия даже малейших признаков оздоровления экономики — безработица продолжала расти, спад производства набирал обороты, цена на нефть не восстанавливалась, а доллар продолжал ослабевать по отношению к другим валютам. Важный момент №2: единственным телодвижением американских властей и следующих за ними в слепом подражании (без малейшего — обратите внимание! — самовольного отклонения в ту или иную сторону) правительств Европы и Азии явилось снижение ставки краткосрочного кредитования банков (так называемого Fed Funds Rate) до полного нуля.

Иного и быть не могло: в существующей кредитно-монетаристской парадигме управления экономикой никаких иных рычагов и инструментов не предусмотрено. Есть, конечно, еще государственные субсидии, поблажки и вливания, но это частный паллиатив. Ставка федерального фонда — главный инструмент.

Рынок, однако, упорно лез вверх, цепляясь за малейшие намеки улучшения экономики: скажем, безработица в предыдущем месяце хоть и повысилась, но повышение оказалось меньше ожидаемого. Или: дефицит бюджета вырос, но меньше ожидаемого. Или: покупательная активность упала, но меньше ожидаемого. Или: индекс доверия потребителей снизился, зато чуточку, ну самую малость подрос индекс активности в сфере услуг. Каждой из подобных бессмысленностей хватало для того, чтобы стимулировать очередной небольшой прыжочек рынка вверх.

Почему последние полгода происходил этот рост? Потому, что он полностью определяется массовой психологией, которая всегда управляла и управляет фондовым рынком. Больше того, этот рост является обязательным фактором первого — предваряющего — этапа кризиса. Подобный рост наблюдался при всех без исключения обвалах рынка в истории — он закономерность, данная в ощущениях.

В период экономических катастроф эта закономерность, вопреки ожиданиям завсегдатаев рунетовских форумов по трейдингу, предопределяется не показателями технического анализа, а все той же массовой психологией, которая в эти периоды поразительным образом дублирует знаменитую "модель Элизабет Кюблер-Росс". Напомню читателям: выдающийся психолог когда-то описала в своей культовой книге "О смерти и умирании" ("On Death and Dying") стадии, которые в обязательном порядке проходят пациенты, узнающие о неизлечимости их болезни. Сначала это отрицание ("Не может быть! Я же хорошо себя чувствую!"), затем злость ("Почему я? Это же несправедливо!"), торговля ("Боже, пожалуйста, позволь мне выздороветь, чтобы я мог увидеть, как мои дети поступят в колледж"), депрессия ("Я все равно скоро умру, какое все теперь имеет значение?") и смирение ("Если я не могу победить болезнь, то хотя бы приготовлюсь к достойному уходу").

Умирающий рынок в точности повторяет эту модель. Не удивительно, что сразу же после первого обвала наступает феерический взлет ("отрицание"). В этот период прессу переполняют победные реляции и дурашливый оптимизм: "Худшее позади! Самое ужасное осталось в прошлом!".

Да черта с два! Самое ужасное еще не начиналось! Не только потому, что второй обвал рынка, который при самом оптимистическом сценарии повторяет первое падение, а в большинстве случаев с лихвой его переигрывает (феномен, известный как testing the bottom), а потому, что в текущей ситуации вообще не принимаются никакие меры по спасению экономики. Ставка федерального фонда давно уже уперлась в пол, рынок растет на чудовищном спекулятивном пузыре, а реальный сектор экономики продолжает сокращаться!

Дошло до того, что о чудовищной диспропорции в оценках рыночной ситуации заговорил в открытую такой "монстр оптимизма" и "провокатор безудержного роста", как Джеймс Креймер. Раньше него о грядущем невиданном обвале уже высказались известные "негативщики":

■ Джорж Сорос: "Американские потребители перегружены долгами, и банковская система страны практически является банкротом Соединенным Штатам предстоит выкарабкиваться еще очень долго"

■ Нуриэль Рубини, профессор Нью-Йоркского университета, знаменитый безупречными предсказаниями в прошлом; "Реальная экономика практически не восстанавливается, а рынок продолжает расти. Риск коррекции проявится в тот момент, когда рынок осознает, что восстановление не будет быстрым и, скорее всего, будет напоминать по форме букву U. Это случится в четвертом квартале нынешнего либо в первом квартале следующего года".

Их точку зрения разделяют Майк Гейган, генеральный директор HSBC Holdings Pic. крупнейшего в мире банка (см. мою статью о HSBC в "Бизнес-журнале"); Майкл Куджино. президент Permanent Portfolio Funds; и Джон Лекас, президент Leader Capital ("К концу года мы обвалимся до 6300. а к 2011 году — до 4200 пунктов под Dow Jones Industrial").

Точку поставил Кристофер Уэйлен, управляющий директор Institutional Risk Analytics: "Почему ликвидность вливается в финансовый сектор? Потому, что реальная экономика умирает и все бросаются в ценные бумаги и облигации — последнее прибежище ликвидности в наши дни. Это очень плохой знак. Банковский сектор сокращался на 300 миллиардов каждый квартал в первом полугодии 2009 года. Это означает, что банки аккумулируют наличные деньги, ожидая новые потери в будущем. При этом реальная экономика сокращается из-за отсутствия кредитов Инвесторам надлежит подумать обо всем этом, поскольку четвертый квартал в банковской индустрии будет кровавой баней".

Вот такие пироги. Обратите, кстати, внимание: я перечисляю читателям не абы каких статистов, а руководителей фондов, под управлением которых находятся триллионы долларов. Вдобавок все эти люди являются частью системы, они в нее интегрированы, а потому их высказывания должны быть сдержанными по определению. Лично у меня (существующего, слава богу, вне системы!) нет ни малейшего сомнения: в самое ближайшее время произойдет страшный обвал американского фондового рынка, который повлечет за собой коллапс всей экономики и мировой финансовой системы.

Что это означает для читателей "Голубятни" (а в равной мере — и самого Старого Голубятника), обитающих в десятке тысяч километров от эпицентра катастрофы? Увы: ничего хорошего. То есть совсем ничего. Потому что после коллапса в ситуации, когда отсутствуют какие бы то ни было заготовки и альтернативные парадигмы для реанимации, наступит затяжное бездействие Все умрет, все остановится, и никто не будет знать, что делать. Такого мы еще не видели в истории, поэтому и предсказать дальнейшее развитие ситуации не представляется возможным.

Мое частное мнение: на какой-то период утвердится система натурального обмена, которая на протяжении истории всегда была палочкой-выручалочкой маленького человека в критических ситуациях В этом контексте мои рекомендации остаются точно такими же, какими были год назад ("Кубышка, пуск и вылазейка"): "Покупайте вещи и услуги, обладающие внутренней реальной ценностью: утеплите дачу, купите участок земли (только в тех местах, где этой земли еще не коснулся психоз риэлторского пузыря), постройте баню, гараж, теплицу, купите центнер муки с консервами, большую "плазму", на худой конец". Год спустя могу добавить: накрутите как можно больше банок с огурцами и купите змеевик—пригодится для обогрева в ситуации коллапса энергетической системы.

Впрочем, есть одна маленькая зацепочка, за которую мы просто обязаны благодарить недоразвитость нашего фондового рынка и великое усилие наших руководителей как можно медленнее интегрироваться в мировую финансовую систему (хоть мы и увязли в ней по уши — через нефть и газ). Поскольку российская фондовая биржа — это игрушечное недоразумение, то и удар от обвала американского рынка будет немного смягчен. По крайней мере — на первых порах. На первых, потому что отсидеться в стороне не получится. Вернее — не позволят и не дадут. Хотя бы потому, что наше же родное правительство влило колоссальные миллиарды долларов в долговые обязательства Казначейства США. Утешает лишь то, что соседям нашим и с востока (Китай и Япония), и с запада (весь Европоюз) будет гораздо хуже, больнее и тяжелее. Вот такой вот Хэллоуин вышел у нас знатный в предпоследний год первой декады XXI века.