ОТЧАЛИВАНИЕ ОТ РОССИИ

Отчаливание от России Доктор исторических наук Владимир Шульгин проанализировал для читателей "НьюсБалт" исторический период, завершившийся Великой Победой 1945 года На наших глазах завершился прежний большой исторический период, начавшийся с Победы 1945 года, оплаченной десятками миллионов жизней наших сограждан. Невиданная по историческому масштабу жертва, принесённая Россией, привела к сравнительно продолжительному миру для нашей страны. Речь, конечно, идёт о мире в смысле отсутствия «большой войны», хотя США развязали после войны десятки локальных конфликтов. Сегодня американцы и их западные союзники единым фронтом начали наступление на нас, сумев провести переворот в Малороссии, которую называют ещё Украиной (лучше применять истинное имя этой части исторической Руси, чтобы всё встало на свои места в нашем сознании). Речь идёт именно о насильственном проникновении романо-германского Запада на территорию исторической Руси. Он воспользовался нашим «демократическим» горбачёвско-гайдаровским идиотизмом, устремившимся в 1980-е годы к «единению» с «прогрессивным человечеством», забыв о вековечном враждебном противостоянии Запада России. Идейные миазмы 1980-х гг. до сих пор до конца не выветрились, о чём свидетельствуют мерзоглупости деятелей типа музыканта Макаревича из «Машины времени», склонного обвинять Россию в «агрессии» и «аннексии» Крыма, как-то не желая приметить хищные намерения США хапнуть Крымский полуостров с потрохами при помощи продажной киевской власти. Сегодня это известно. Американцы изготовились после поддержанного ими переворота в Киеве обеспечить захват севастопольской бухты, опираясь на решение своих марионеток изгнать российские войска из Крыма. Их суда чуть уже не на рейде стояли, ожидая приглашения. Москва решилась на прямое действие, опираясь на мнение русского большинства Крыма. Так начался новый период отечественной и мировой истории. Всё это дополнительно заставляет задуматься о верности прежних представлений о мировых войнах и их числе. «Большое видится на расстоянии», – метко сказал поэт. Сегодня мы имеем возможность прийти к более верным обобщениям о феномене «мировых войн», по праву расширив хронологически область наших наблюдений. Утверждение таково: «мировая война» как явление общего противостояния Запада России возникло значительно раньше, чем принято в исторической науке. Первая поистине мировая схватка – это была война 1812–1815 гг., когда вся Западная и Центральная Европа, сплоченная завоевательным гением Наполеона, набросилась на Россию. Сразу следует сказать, что это стало возможным только после Французской революции, имевшей глобальное значение. Во Франции была свергнута плохая, но христианская государственность, поэтому стали возможными войны нового типа, направленные на чисто материальное господство. Безбожие (атеизм), воцарившееся в Париже вместо власти «христианнейшего короля Европы», привело к крайнему ожесточению в ведении войн. Война всё меньше стала восприниматься как рыцарское христианское дело «своего короля», как божия ставленника, и всё больше считаться «позитивным», природой данным орудием установления господства «передовой нации» над «отсталыми». Итак, богоборческая Французская революция именно вследствие своей бездуховности стала главнейшим фактором, изменившим характер современной войны, становившейся всё более тотальной и масштабной. Впрочем, Запад новый, атеистический, унаследовал у прежнего, римо-католического Запада нелюбовь к православной России. Правда, теперь в антирусских доводах им уже не использовались богословские аргументы (Бога ведь не стало в представлении «передового» европейца, ученика Вольтера и Канта). Теперь всё больше в ход пускались геополитические и цивилизационные обоснования. Россия представлялась неоправданно огромной махиной, нависшей над Европой. Она не воспринималась «своей» в силу того, что русские ещё в огромном большинстве верили в Бога и даже имели царя, который чтил своё божественное призвание. Кроме того, поднимавшаяся новая буржуазная экономика требовала рынков сбыта и дешёвых источников сырья. Всё это в обилии было в России. Названные обстоятельства обусловили начало Новой эры, пресловутого глобального «модерна», первым «героем» которого стал Наполеон. Сплочённая им Европа, напавшая на Россию, оказалась поверженной русскими во главе с их царём, однако, агрессивные устремления Запада лишь ждали своего нового удобного часа. Россия, ставшая в 1812 г. единственной сверхдержавой европейского континента, не могла быть атакована в течение нескольких десятилетий. Ошибки Николая I, доверившегося убаюкиваниям лживого союзника, Австро-Венгрии и т. п. ошибки в восприятии Запада, который необоснованно виделся в целом не столь хищным, каким был на самом деле, обернулись неожиданной консолидацией Европы против России и новой, по сути, второй мировой войной. Ею стала печально знаменитая Крымская война 1853–1856 гг. с высадкой западного десанта в Крыму, героической обороной Севастополя, потоплением нашего флота, чтобы не дать противнику войти в севастопольскую бухту. Запад, как и в 1812 году выступил единым фронтом. Австрия и Пруссия напрямую не воевали, но союзниками нашими не были, пользуясь обстоятельствами для своих интересов, то есть стояли близко к нашим прямым врагам. Война 1914–1918 гг. была, конечно мировой, но совсем не «первой». Действительно, её масштаб был колоссален. Уже и США втянулись в схватку, чтобы оттяпать часть мирового пирога. Однако невиданные прежде масштабы столкновения держав не должны закрывать нам глаза на факт капитальной преемственности устремлений Запада против России. В этом смысле 1914 год был наследником 1812 и 1853 гг., когда коллективный «прогрессивный» Запад уже показал свою агрессивную сущность в отношении нас. Иной исследователь возразит, сказав, что Россия была членом Антанты, заключив военные союзы с Францией и Британией. Анализ фактов истории показывает, что это был не искренний союз. До сих пор огромный массив дипломатических и разведывательных документов Англии, касающихся её политики по отношению к «союзнику», Российской Империи, не рассекречен. Почему? Да потому, что Англия, как и Франция, намеревались в ходе войны, во-первых, воспользоваться героизмом русского солдата в своих целях, сократив свои жертвы за наш счёт, во-вторых, постараться использовать трудности войны для России ради свержения царской власти (христианской русской государственности) и посадить во главе России верных себе политиков-западников. Именно поэтому февральский переворот 1917 г., проведённый либеральными кругами, сплотившимися вокруг Государственной Думы, был «на ура» встречен Парижем и Лондоном, а английский премьер Ллойд-Джорж заявил, что главная цель войны с отречением русского царя достигнута. Такие вот союзнички у нас были! Словом, Запад, даже разделяясь внутри себя, никогда не забывает о своей общей генеральной цели сокрушения русской мощи. Современные события, связанные с силовым проникновением совокупного Запада на нашу историческую территорию Русского Мира, заставляют вспоминать и ту историю третьего за период модерна столкновения России и Запада, причём именно западные страны были главными поджигателями войн, лишь чередуя роли: французы Наполеона начали сплочение Запада против нас, затем они же вместе с англичанами продолжили, далее вышли на арену немцы, объединившись в единую империю; противостоявшие им англичане-французы вели свою антирусскую извечную игру, лишь до времени прикидываясь нашими союзниками. Типологически это же повторилось позже. Естественно, следующее, четвёртое столкновение Запада и России, начавшееся нападением Германии на нас в 1941 г. было продолжением прежних со сложной игрой. Гитлер до последнего надеялся заключить союз с Великобританией. Германские правящие круги не случайно вынашивали план устранения Гитлера и заключения союза с США и Британией, чтобы в 1944 г. повернуть своё совокупное оружие против России. Это, по сути, было «ментальным» ростком современного агрессивного союза НАТО. Сталин, кстати, прекрасно это чувствовал и поэтому понимал, что попытка устранить Гитлера в 1943–1944 гг. ничего хорошего для Советской России не сулила, поскольку облегчала общее западное объединение и направление штыков против нас. Недаром Черчилль вполне допускал такую возможность, говоря в узком кругу о «немыслимом» вираже в ходе войны, когда будут созданы выгодные условия для союза с Германией без Гитлера. Однако план генерала Роммеля и других представителей немецкой элиты свергнуть фюрера провалился и поэтому англо-американцы сочли необходимым перенести план осуществления нового антирусского объединения на послевоенное время. Повторяю, Сталин прекрасно понял эту западную игру. Он именно поэтому до последнего берёг «японскую карту», не собираясь нападать на Японию до сокрушения Германии, хотя именно этого требовали американцы. Итак, вопрос о том, сколько было в действительности мировых войн, не праздный в год 70-летия Победы. Кроме того, важно уточнить и время начала последней мировой войны, хотя, как уже было замечено, победа 1945 года уже во многом исчерпана, как и к 1853 г. был исчерпан потенциал нашей победы 1812 года. Сегодня очевидно, что Запад приступил к новому натиску на Россию, пытаясь опереться на своих союзников в среде нашей интеллигенции, не вполне понимающей суть истории модерна, заключавшейся в создании всё новых и новых западных коалиций против России, в какой бы политической форме наша страна не являлась миру. Поставленные вопросы важны, поскольку верный ответ на них позволяет преодолеть историографические штампы, созданные на Западе. Другими словами, польза этого разговора состоит в попытке сохранить наш национальный взгляд на историю прошедших веков, особенно на ключевые события прошлого столетия с тем, чтобы у нас не было никаких иллюзий по поводу хищничества Европы и Северной Америки. Западные недоброжелатели и их представители в российской академической сфере, пользуются результатами безыдейного безвременья, «форматируя» историю в своих интересах. Этот «грантоедский» процесс давно идёт на всём пространстве Русского Мира, от Балтийского Поморья до Дальнего Востока. Сначала обсудим «промежуточные» итоги историографической слабины, чтобы затем поразмышлять об истоках мировой бойни, завершившейся (как видим не до конца) в 1945 году. Немцы, в отличие от нас, плохо понимающих «кто мы есть», весьма активны в российской академической сфере. Они стремятся снять с себя ответственность за развязывание мировых войн. Поэтому, кстати говоря, некоторые калининградские студенты-гуманитарии, охваченные «проектами», финансируемыми Берлином, уже поговаривают, что «нам постыдно называться калининградцами, надо опять стать кёнигсбержцами». Подобное было слышно и во время работы последней большой конференции российских филологов-германистов в БФУ им. И. Канта. Мероприятием командовали немцы, запретившие синхронный перевод своих докладов на русский язык. Им мнится, что они здесь – «на своей земле». Наше руководство подыгрывало, не заметив явной демонстрации «партнёров». Вузовские управленцы в упор не видят подобных выходок официальной Германии, кормясь от «двух маток», бюджетно-российской и западной. Забыв отцов-победителей, они повторяют как попугаи: «Калининград – это европейский город», примерно так же, как в Киеве докучно молвят: «це Европа». Если называть вещи своими именами, германская сторона делает всё, чтобы сделать Россию интеллектуальной колонией своего плутовского интеллектуализма. Впрочем, а чего бы и не порезвиться на Руси, если дозволяют? Немцы, кстати, давно заметили стеснение наших начальников быть русскими и пользуются этим странным настроением. Мы пока не излечились от самоубийственного самоедства, заклеймённого А. Блоком: «Рождённые в года глухие. Пути не помнят своего». Тевтон же свой путь «натиска на Восток» («дранг нах Остен») хорошо помнит ещё с IX века, со времени короля франков Карла, в 800 г. совершившего рейдерский захват Христианской Империи на Западе. Отложившаяся «полуночная» часть Империи тогда противопоставила себя её вселенской полноте. С тех пор и наследуется это противоестественное разделение. «Широк» русский человек. Призабыв свои жертвы и вековечную историю натиска Немецкого мира на наш, он оправдывает «бедненькую», такую якобы беспомощную Германию, «рабыню Изауру» Америки. Достаточно послушать телекомментарии о «бедных немцах под пятою США». Ну ну! Берлин лишь «слушает, да ест». У немца свой манёвр. Он никогда не любил своего полного отождествления с Западом. Скажите, например, почему у нас в Москве, в здании государственного академического учреждения действует Германский исторический институт в Москве, раздающий гранты на исследования, связанные преимущественно с военной историей?

Кстати, наверное, это не совпадение, что начальник ИНИОНа РАН, приютившего немцев, и сам давно известен специфическим отношением к русским. Он, например, отрицает, наличие у нас собственного народного характера. Видно, знали немцы, к кому бить челом ради обретения «троянской» крыши над головой. Словом, и в Первопрестольной немцы гнут свою линию, обозначенную ещё в начале 1950-х гг. Ханной Арендт. Её «эврикой» стало русофобское «подлыгальство» в духе Геббельса. Учёная дама из США, жившая одно время в Кёнигсберге, ошарашила мир отождествлением Сталина и Гитлера под рубрикой «тоталитаризма», «не обратив внимания» на диаметральную противоположность принципиального интернационализма коммуниста Сталина и зверского расизма язычника Гитлера. Безразмерна и неопределённа рамка «тоталитаризма», в которую наша либеральщина «с Ханной на шее» готова включить всё, что ей хочется исказить, от русского крепостничества, бывшего в прошлом наилучшей формой мобилизации страны-вселенной против хищного Запада, до порядков нашей прозападной Империи Александра II. Случай с Арендт типичен для Запада. Так, венгерский коммунист Тибор Самуэли младший, подобно ей стал клеветать на якобы тоталитарную «рабскую традицию» России «на всём протяжении её истории» (см. его «труд» «The Russian Tradition» под редакцией разведчика и историка Р. Конквеста). Став лондонцем в 1960-е гг., выпускник МГУ Самуэли уловил, что стало весьма выгодно «блевать слюною бешеной собаки» на Тысячелетнюю Россию. Сегодня по указке Запада это извержение нутра производят и «новые кёнигсбержцы», калининградские профессоры, вроде В.И. Гальцова, Ю.В. Костяшова и т. п., обеляющих всё немецкое, поскольку «советские служители» – это исчадие ада, да и народец наш «маргинален». В этом же «кёнигсбергском» духе, питаемом грантами, приглашениями, гонорарами, творят и прочие гуманитарии, вроде философа Л.А. Калинникова. Последний осудил в немецком «Шпигеле» возведение Храма Христа Спасителя в Калининграде, «потому что» великому И. Канту «этот откат в средневековье» бы не понравился. Названные и другие вузовские русофобы весьма обласканы, а всё идейно-русское гонится. Так, философская кафедра, специализировавшаяся на Русской мысли, была ликвидирована в 2005 году. Из четырёх выпускающих исторических кафедр была скомпонована одна. Главным её исследовательским направлением стало пронемецкое краеведение. Магистратура по зарубежной истории открыта, по русской же – нет. Немцы с удовольствием цитируют заведующего исторической кафедрой проф. В.И. Сергеева. Он провёл опрос студентов, чтобы «показать», что главную роль в истории «нашего края» сыграли не русские, с меча взявшие это «логово зверя», а немцы Бисмарк, королева Луиза, И. Кант и Фридрих II . Так отрицается Советский период отечественной истории. Немцам приятно, что они не зря окружили заботой нашу кузницу кадров, БФУ, профессора которого считают эту землю немецкой. Выпускники же БФУ, в свою очередь, несут эту русофобщину в школы. Можно представить, какой «научный результат» в изучении Второй мировой войны производится носителями очерченного выше русоненавистнического настроения. Две вселенных столкнулись, Русская, которую «аршином общим не измерить», и Полуночная, пребывающая в духовной зависти к Востоку (а затем и к Северу русскому) с декабря 800 года, когда западный король был увенчан сепаратистской лжеимперской короной, внеся раскол в единое Христианское тело мира. Наши недоброжелатели утверждают, что в вызревании войны «виноват Сталин», не будь которого, и Гитлер бы «не начал». Продавшийся немцам Резун-«Суворов» (каков иудушка!) давно сочиняет всё новые куплеты этой лживой песни на мотив Арендт. С «перестроечных» времён деятели Запада и их «мемориальные» сторонники у нас все уши прожужжали о «Пакте Молотова-Риббентропа» 1939 года, как якобы отправном пункте вселенской бойни. О поляках и не говорю. Для многих из них русский виновен уже тем, что жив. Поляки и их российские либеральные симпатизанты как-то забыли, что до 1939 года, который необоснованно считается началом Второй мировой войны, Польша была агрессором, поддержавшим Мюнхенский сговор 1938 года. Недопустимо снимать с Польши ответственность за сползание Европы к мировой бойне. Польша задолго до Гитлера решила «пойти на Восток», воспользовавшись Гражданской войной в России. У нас странным образом укоренилась мифологема о том, что «красная Россия» в 1920 году начала войну с Польшей. Те события были ответом на агрессию Польши, начавшуюся против западнорусских земель зимой 1919 года. Поляков нельзя считать союзниками наших белых, всегда стоявших за «единую и неделимую» Россию. В марте-августе 1919 г. поляки взяли Слоним, Пинск, Лиду, Вильно, Гродно, Минск, Бобруйск. Прибывший в Вильно Пилсудский призвал литовцев к воссозданию унии. Державы Антанты благословили Польшу оккупировать Восточную Галицию. Западно-Украинская Народная республика была ликвидирована, так что не одни бандеровцы несут ответственность за последующее! Не будем забывать, что Пилсудский подумывал о взятии Москвы, намереваясь начертать на кремлёвской стене надпись: «Говорить по-русски запрещается!» Поляки к декабрю 1919 года находились восточнее, чем им было рекомендовано в соответствии с антантовской «линией Керзона». Более того, они в январе 1920 года продолжили своё наступление, в том числе и в малороссийском направлении. К концу апреля 1920 года поляки вышли на линию Чернобыль – Винница – румынская граница, воспользовавшись троекратным превосходством над красной 12-й армией. Было взято в плен 25 тысяч красноармейцев. 7 мая поляки оккупировали Киев. Через месяц Красная Армия их оттуда выбила, погнав до Варшавы, где Советскую Россию ждала неудача, а новые десятки тысяч наших пленных – издевательства, надругательства и убийства в польском ГУЛАГе. Ясновельможные паны, убегая из матери русских городов, подорвали знаменитый Николаевский цепной мост через Днепр, памятник инженерной мысли середины XIX в. До этого они обрушили шесть других мостов. Очевидцы рассказывали инженеру Е.О. Патону, знаменитому в будущем сталинскому академику, которому было поручено возведение нового моста, что посрамлённые захватчики, злорадствуя, «сфотографировали момент, когда пролётное строение погружалось в Днепр». Ими руководили примерно те же чувства в отношении нашего народа, что и немецкими фотографами 1941–42 гг. Итак, сегодня, имея возможность одним взором охватить историю прошлого века, невозможно согласиться с прозападными оценками начала Второй мировой войны. Они делались ещё в то время, когда Англия, Франция, Польша стремились направить агрессию немцев и их союзников против Советской России. Отсюда та «странная война» без военных действий между Францией–Англией и Германией в 1939–1940 гг. Державы Антанты стремились сохранить и умножить добытое в Первой мировой войне, «канализировав» немецкую и японскую агрессию в сторону Советской России. Понятно, почему Запад в 1938 г. разрешил Германии поглотить Чехословакию. По сути, Вторая мировая война (по традиционному отсчёту войн) явилась продолжением Первой мировой с участием тех же геополитических сил. Следует, очевидно, говорить о единой Эпохе глобального взрыва 1914–1945 гг. Представители Запада понимают генетическую связь двух этапов единой войны, потому и сбиваются с одной даты на другую. Так, в одном обращении к американцам президент Ф. Рузвельт заявил, что Вторая мировая началась нападением Японии на Северо-Восточный Китай (Маньчжурию) в 1931 г. (Китайцы, кстати, придерживаются такого же мнения). В другой раз у Рузвельта прозвучало привычное западное мнение о начале войны немецкой агрессией в Польше 1 сентября 1939 г. Последняя историографическая оценка, конечно, плод определённого интереса. Сама Польша до этого выступила агрессором, выступив союзником Германии и отхватив в 1938 г. у Чехословакии Тешинскую область. Поляки мечтали о совместном с немцами «крестовом походе» против России. Польский посол во Франции Ю. Лукасевич говорил своему американскому коллеге в Париже Буллиту в сентябре 1938 г.: «…Польша готова к войне с СССР плечом к плечу с Германией <…> в течение трех месяцев русские войска будут полностью разгромлены, и Россия не будет более представлять собой даже подобия государства». К тому времени польский генштаб сформулировал свою военную доктрину, целью которой было «уничтожение всякой России». Вот вам и несчастная невинная Польша! Алел и Восток с Африкой. Не случайно некоторые исследователи считают, что Вторая мировая началась в 1937 г. нападением Японии на Центральный Китай. Сегодня историкам становится известно всё больше фактов о зверствах милитаристов против мирного населения Китая, в частности, за действия партизан. Исследователи анализируют факты геноцида китайцев в Маньчжурии со стороны Квантунской армии, в том числе и чудовищную деятельность «отряда № 731», ставившего биологические опыты над людьми. До сих пор не наказаны японские коллеги немца Йозефа Менгеле, что вызывает справедливый гнев китайцев и корейцев. Конечно, все эти события, начиная с 1931 года, свидетельствовали о продолжении японской политики начала XX века, неизбежно приведшей к столкновению с Советской Россией у оз. Хасан в 1938 г. и на реке Халхин-гол в 1939 г. Не случайно в 1936 г. между Германией и Японией был заключён «Антикоминтерновский пакт». Американцы же и англичане стремились направить агрессию Японии против России. Пылала Испания, в 1935–1936 гг. итальянцы захватили Эфиопию. Запад не захотел наложить санкции на агрессора. Итак, видим одних и тех же геополитических участников двух этапов развёртывания единой исторической драмы, разгоравшейся с начала XX века. Эта эпоха возникла не вдруг. Путь Гитлеру и его сторонникам торился со времён Карла Великого и Фридриха Барбароссы. Германия со второй половины XIX в. была монолитна в стремлении к завоеванию «новых пространств» на Востоке, не забывая и о «необходимости» потеснить Францию на Западе. Именно так ставил вопрос знаменитый идеолог наступательной войны пастор Ф. Науманн, выдвинувший идею Германской Центральной Европы от Балтийского до Чёрного морей (см., в частности, его труд 1915 года “Mitteleuropa”). Сегодня мысль пастора-империалиста повторяют некоторые русские политологи, вроде М.В. Ильина, сотрудника двух институтов РАН. Ильин всячески пропагандирует «БЧС», то есть «Балто-Черноморскую систему». По сути – это пропаганда реинкарнации старых германских задумок. Россия по Науманну должна быть максимально отброшена на Восток. Сейчас этот план продолжает выполнять официальная Германия под водительством фрау Меркель, у которой, как видим, есть союзники и в нашей академической сфере. Таким образом, выходя на максимально широкое обобщение, следует заключить, что ничего качественно не поменялось в Европейском мире с конца Первого – начала Второго тысячелетия Новой эры после ухода Запада и Германии из единой Церкви и единой Империи! Западу до сего дня удавалось усыплять нашу бдительность своей либерально-демократической риторикой. Наш неприятель использует недопонимание наше интеллигенцией русских духовных и национальных задач. Отрицательно действует и самогипноз мантры о «многонациональности» России. Последняя служит «обезволению» Руси, лишению нас русского дерзновения. Если мы забудем спасительность Русской московской политики, то неизбежно лишимся единственно возможного у великой страны Русского субъекта действия, без которого от нас отвалятся и нерусские части России. «Отчаливание» от России Малороссии и Белоруссии уже произошло. Русофобия там стала государственной политикой (разница лишь в степенях). Ещё Н.М. Карамзин в 1811 г. показал гибельность петербургской политики «унижения русских в их собственном сердце». Видим, что и сегодня эта коренная политическая проблема нами вполне не осознана. Мы часто продолжаем эксплуатировать русскую природную жертвенность, не делая русское начало и русский народ подлинным субъектом и главной целью политики России. Отсюда и явный «прокол» в украинской политике, и застарелые ошибки в определении даты начала Второй мировой войны или Четвёртой, если считать от времени первого великого столкновения обмирщённого Запада с христианской Россией в 1812 году.